Ущелье предателя (ЛП)

Ксенос размерами не уступал Кантору, заключённый в некое подобие силового доспеха, словно в насмешку над собственной бронёй магистра ордена. Со зловещим шипением гидравлики, орк раскрыл и закрыл трёхлезвийный силовой коготь. Десятки пожелтевших человеческих черепов свисали на цепях, закреплённых на плечах зверя.

Когда босс оказался на расстоянии удара, и огромный силовой коготь начал замахиваться, то неожиданно достал огромную двуствольную пушку, направив её в голову Кантора. Магистр отклонился в сторону орка с топором, и, схватив его за горло левой рукой, поместил между собой и пушкой босса. Огромное орудие взревело, отправив поток зарядов в спину невезучего ксеноса.

Кантор протиснулся мимо трупа орка и бросился на босса. Зеленокожий замахнулся силовым когтем и с не меньшей целеустремлённостью двинулся в его сторону. Магистр ордена в последнюю секунду поднырнул под удар и врезался в массивного ксеноса. Его силовой кулак выметнулся в направлении головы орка, но тот схватил его за руку чуть пониже локтя, тем самым остановив удар. Сам же магистр схватил руку орка с силовым когтем, также не давая ему нанести удар своим страшным оружием.

Два воина сцепились и начали борьбу, пока вокруг них кипела жестокая битва. Сержант Френотас и его гвардейцы бились по обе стороны, действуя против зеленокожей толпы ножом и болтером. Френотас уничтожал одного орка за другим своим силовым кулаком, но на место каждого убитого тут же вставал следующий. Находившиеся вверх по склону орки артиллеристы, без малейших колебаний открыли огонь из своего тяжёлого орудия. Мощные снаряды разорвали зеленокожих на куски и забарабанили по священной броне Адептус Астартес. Один из космических десантников получил ранение в бедро, но, несмотря на кровоточащую рану, продолжил сражаться.

«Пять метров, — определил Кантор в хаосе сражения. — Просто ещё пять метров».

Ни Кантор ни орк не уступали друг другу ни дюйма. Сервоприводы выли, а гидравлическая система орочьего доспеха деформировалась от напряжения. Предупреждающие иконки вспыхнули на дисплее шлема Кантора. Рычащее лицо орка было достаточно близко, чтобы капельки слюны попали на линзы шлема Кантора.

Глава ордена слегка отклонился, а затем шлемом нанёс сокрушительный удар в моду ксеноса. Захрустела кость и кровь, брызнувшая из расколотого черепа, забрызгала шлем Кантора. Орк заревел от боли и, на секунду, давление на силовой кулак магистра ослабло. С криком, он рывком освободил руку, и силовой кулак метнулся в голову орка. Взрыв силового поля был столь близко, что на мгновение визор шлема космодесантника заполнился статическими помехами.

Сила удара отбросила магистра ордена на почерневшую землю. Когда зрение прояснилось, он увидел лежавший на нём обезглавленный труп орочьего вождя. В следующее мгновение огромный зеленокожий отбросил труп главаря в сторону и, размахивая тесаком и цепным топором, набросился на Кантора.

Кантор мгновенно вскочил на ноги, приготовившись к встрече очередного ксеноса. Резкий взмах его силового кулака отбросил сломанные тела двух орков вверх по склону. Зубья цепного меча завизжали по правому наплечнику, подняв сном искр. Другой орк бросился вперёд и нанёс удар тесаком в район пояса, пытаясь найти слабое место в броне магистра. Силовой кулак Кантора хлестнул в сторону, оторвав орку руку по локоть.

Ещё один ветеран упал, но продолжал борьбу, поваленный на землю тремя вопящими орками. Всё больше и больше ксеносов прибывали каждое мгновение. Если они не будут действовать быстро, то…

Ещё пять метров.

— Френотас! — воскликнул Кантор. — За мной!

На магистра ринулся очередной орк, размахивая цепным мечом, но Кантор отправил и его в небытие. Ещё один зеленокожий бросился на него справа, размахивая топором, но был отброшен назад, когда цепочка болтерных попаданий вырвала куски плоти из его груди. Сержант Френотас пробился через толпу, в упоении битвы не замечая орочьих клинков стучащих по его броне и сокрушая каждого зеленокожего рискнувшего встать у него на пути. Кантор схватил ещё одного орка за горло и сорвал голову с плеч. Он шагнул вперёд, широко разведя руки.

— Паразиты! — воскликнул он. — Зеленокожая грязь! Я здесь! Убейте меня, если осмелитесь!

Орки, дико завопив, накрыли его зелёной волной. Кантор принимал на себя сыпавшиеся градом удары, уповая на прочность своей благословенной брони, но путь для Френотаса оказался открыт. Его ноги мелькали выше по склону.

Два метра.

Один.

Кантор взмахнул силовым кулаком, образуя сверкающую дугу погибели, добавив тела ещё трёх орков к куче трупов, усеивающих землю вокруг него. Поток огня разлился в воздухе вокруг него. Некоторые из орочьих грузовиков с шумом и грохотом завели свои двигатели.

Кантор опустился на одно колено и активировал комм-линк: — Есть только Император!

Сержант Френотас услышал сигнал. Зеленокожий ударил топором по руке сержанта-ветерана, оставив неровный зазубренный рубец. Не обращая на это внимания, он протиснулся между парой орков, поднял комби-оружие и прицелился в край башни переработки.

— Он наш щит и защитник! — ответил Багровый Кулак, отправляя плазменный заряд в сторону орочьего сооружения.

Заряд раскалённой плазмы понёсся вверх по склону. Он пролетел немного выше грузовиков и их пассажиров, ударив башню чуть ниже основного конденсатора. Перегретый металл взорвался в резкой вспышке, а затем всё залил огонь от воспламенившегося топлива, хранившегося в башне и топливных баках.

Френотас опустился на колени и закрыл голову, в ожидании неизбежной ударной волны. Ветераны последовали его примеру. Магистр ордена задержал на мгновение взгляд, глядя, как машины орков исчезают во вспышке ослепительного пламени, а затем, так же как и его бойцы, склонил голову, приготовившись встретить ярость порождённого ими ада.

Когда ревущее пламя захлестнуло его, сжигая остатки орочьего лагеря, Кантор ощутил недолговечное мгновение покоя.

СПУСТЯ НЕСКОЛЬКО ЧАСОВ почерневшие остатки башни переработки ещё полыхали зеленовато-оранжевым пламенем, подняв в утреннее небо столб жирного чёрного дыма. В небо, уже наполненное пеплом сгоревших городов и выжженных полей. Листовой металл корпуса рухнувшего корабля, наконец поддался воздействию неустанного нагрева, что позволило пламени проникнуть в его чрево, и вскоре после рассвета в музыку утра добавилось периодическое урчание взрывов в брюхе судна.

Корпус корабля, как и предполагал Кантор, также отразил вниз в долину основную мощь теплового удара от первоначального взрыва. Огромные орочьи грузовики силой взрыва были подброшены в воздух, словно игрушки, и отправлены в полёт через весь лагерь, сметая всё на своём пути. Более мелкие багги и мотоциклы же были просто разрушены, и теперь их обожжённые останки устилали землю на всём пути от корабля до долины. Большинство из хижин, сложенных из листов металла, снятых с транспорта, были сплющены ударной волной. Небольшие пожары до сих пор горели в лагере, дожигая содержимое выгребных ям и мусорных куч.

Каждое живое существо, не защищённое имперской силовой бронёй, погибло в огненной буре первоначального взрыва: некоторые были обращены в пепел силой пламени, другие же задохнулись, когда огонь высосал весь кислород из лёгких.

Как и любой воин Адептус Астартес, Кантор знал допуски своей благословенной брони до десятых долей градуса. Он и его Багровые Кулаки положились на духов своего благословенного снаряжения, что должны были оградить от последствий взрыва, и их вера была вознаграждена.

С рассветом бойцы патруля начали прочёсывать лагерь, пересчитывая тела орков и стаскивая их к костру, полыхающему на вершине холма. Кантор стоял на почерневшей земле под процессорной башней недалеко от того места где он сцепился с орочьим боссом. Магистр ордена слушал звон аварийных маячков собственной брони, изучая пепельное небо.

Сержант Френотас спустился вниз по склону, присоединяясь к Кантору. Его тёмно-синяя броня была испещрена пятнами чистого серебра в местах, где жгучая жара пожрала декоративные элементы доспеха. Остальные аръергард-ветераны ещё находились около пылающего костра, заканчивая необходимые работы по очищению лика планеты от остатков ксеносской мрази.