Восьмая Марта

Восьмая Марта

Пролог

— Удачи, красавчик! — напутствие, подхваченное холодным ветром, рассеивается в предрассветных сумерках, а я коротко киваю, не оборачиваясь.

Когда полгода не был дома и, наконец, возвращаешься в родной город, он кажется не то чтобы чужим, но сразу замечаешь что-то, на чём раньше никогда не задерживал взгляд. Сейчас я в который раз заново знакомлюсь с этим местом — привокзальной площадью, залитой ярким светом уличных фонарей. Когда я уезжал, кругом бушевала молодая зелёная листва, но сегодня другая картина. Здесь сыро и промозгло, ветер треплет окоченевшие голые ветви деревьев, но я счастлив — я люблю этот город. Грудь наполняется восторгом и предвкушением встречи — я дома и меня ждут.

Я очень скучаю по маме и бабуле, но до них тысячу вёрст. Я обязательно нагряну к ним в ближайшие пару недель, но уже вместе с Иркой. Маме придётся смириться с моим выбором, и она обязательно это сделает ради меня. А вот с бабушкой придётся повоевать, и в качестве тяжёлой артиллерии снова выступит мама. Мне иногда кажется, что ради моего счастья она даже примет пожилую самку гамадрила с выводком. Но в моём случае всё гораздо оптимистичнее — мне досталась самая красивая девушка мира и его окрестностей.

Ирка! Я до сих пор поверить не могу, что она выбрала меня. Нет, со мной всё в полном порядке и даже больше — природа меня не обидела, и родители постарались. Но косяк в том, что я пока не имею дворца и кареты, достойных моей королевы. А плюсы — я молод, силён, полон амбиций, а главное — Ирка со мной! Моя девочка будет вознаграждена за терпение и любовь, и квартира в «Седьмом небе» — это только начало. Не дворец, конечно, но это самый крутой жилой комплекс в нашем городе на сегодняшний день.

Лезть в такую дорогую ипотеку было страшной авантюрой, но глаза боятся, а руки делают. Мама, дай Бог ей сына непьющего, помогла с начальным взносом, а дальше я сам. В отделку квартиры вложился по-крупному, осталось купить мебель — и можно жить вместе с моей вдохновительницей. С каретой придётся немного повременить, но моя «бэха» ещё очень резвая девочка. Зато хату обставим сразу — не зря я полгода без выходных впахивал, ещё и на свадебное путешествие останется.

Эта вахта в условиях лютой северной зимы меня чуть не угробила. Чудом сберёг пальцы на руках, а переживал не за конечности, а за то, что Ирке не нужен буду. Но, к счастью, возвращаюсь я к своей девочке целым. Похудел немного, конечно, но ведь это дело наживное — режим, пятиразовое питание — и я снова в прежней форме.

Такси тормозит у подъезда Иркиного дома, точнее, временного жилья. Квартиру в этом доме я снял для нас ещё перед отъездом, чтобы, пока наше новое гнёздышко приводят в надлежащий вид, моя девочка жила в комфорте и в шаговой доступности от института. Ежемесячно я переводил ей на карту достаточно денег, чтобы она ни в чём не нуждалась. Я позаботился обо всём.

Меня плющит от предвкушения встречи, готов наброситься на Ирку с порога, но понимаю, что с дороги надо сначала под душ. Мы его примем вместе. От этих мыслей джинсы становятся тесными, а я замираю перед дверью квартиры, чтобы выровнять дыхание. Огромным букетом исколол все руки, но это даже хорошо — отвлекает немного от развратных картинок, которые выдаёт мой уставший, но ещё работающий мозг.

Ирка меня ждёт только через пять дней, но моего терпения не хватило, и я в последний момент сдал билет на поезд и рванул самолётом. Жаль, что пацанов расстроил — мы планировали оторваться вчетвером в долгой дороге, выкупили купе, набрали горячительного. Надеюсь, они меня простят и поймут, ведь они видели фото моей девочки — такую нельзя заставлять ждать ни одной лишней минуты.

За последние двое суток я спал часа три от силы. Весь вчерашний день в полёте, вечер на московском вокзале и полночи в поезде должны были меня доконать, но мысли о моей соблазнительной королеве подпитывают энергию так, что сейчас я способен вымотать её в постели. А учитывая, что последние полгода я вообще не прикасался к женскому телу, моей девочке со мной будет о-очень горячо.

Нажимаю кнопку звонка и, прикрыв глаза, представляю, как сонная Ирка выбирается из тёплой постели и недовольно бормочет: «Кого могло принести в такую рань?» Сейчас только пять утра, а моя красавица любит поспать подольше. Давай, малышка, просыпайся, под дверью тебя заждался сюрприз. И каждая минута промедления грозит окаменевшему сюрпризу нешуточным взрывом.

Я снова вдавливаю кнопку звонка и с каждой минутой ожидания терпения во мне всё меньше, а раздражение растёт в геометрической прогрессии. Мне уже хочется долбить по двери ногами, но я не имею право испортить долгожданную встречу своим нервным выпадом. Ничего — это просто сказываются усталость и хронический недосып. Скоро в объятиях моей Ирки я буду засыпать, как младенец.

Чёрт, да где же она? Не сдержавшись, впечатываю кулак в дверь. Почему-то у меня даже в мыслях не возникло, что Ирки может не оказаться дома. Сделал сюрприз, называется! Идиот! Я со злостью посмотрел на букет — целую клумбу притащил, и куда я теперь с ними?

Иркин мобильник оказался отключён. К родителям мотанула? После пяти тысяч километров пути ещё двести для меня не имеют значения, но если Ирки там нет? Вчера я звонил ей дважды — после того как приземлился в Москве и позднее, из поезда. Ирка говорила, что дома и уже собирается спать… Долбиться в дверь и будить всех соседей — не лучший вариант, а позвонить в пять утра другу — чревато посылом на хер. Звоню Генычу.

— Здорово, брат, ты прости… — начинаю я, когда после седьмого гудка в динамике слышится то ли хрюканье, то ли рычание, мало похожее на приветствие.

— Макс, дружище, я, конечно, понимаю, что тебе в дороге и скучно, и грустно, и некому руку подать, но ё… — пять утра! — недовольно хрипит мой друг, но я больше не собираюсь извиняться.

— Геныч, я в городе и тут такое дело…

— Что-о? В каком? Ты что, приехал? — сна в голосе Геныча как не бывало, а своими мощными децибелами он чуть не сделал меня инвалидом на одно ухо.

— Ты что орёшь так? Я просто решил самолётом…

— Макс, ты где? Стой где стоишь, я ща буду!

Такой прыти я совсем не ожидал — даже приятно стало.

— Да я тут у Ирки в подъезде, но я и сам могу к тебе…

И в этот момент что-то грохнуло. В какой из квартир? Я спустился лишь на полпролёта и тут же вернулся назад, чтобы прислушаться. Но из трубы, как медведь из берлоги, ревел мой кореш.

— Геныч, да заглохни ты на минуту, кажись, она дома, может, и не надо никуда ехать.

— Да какой дома? Она ещё вчера уехала с моей бывшей. Ты выходи давай мне навстречу, я уже всё — мчу!

— Куда уехала?

— Кто?

— Конь в пальто! Геныч, не тупи! Ирка моя, спрашиваю, куда уехала?

— А-а, ну так это… К моей бывшей поехали, у них там типа сходнячок бабский. Ну, ты понимаешь… Я ща подъеду и, если захочешь, то можем завалить к ним в гости. Ты-ы это… давай, шагай мне навстречу.

— Ну, ок! Поторопись.

Я постоял с минуту около Иркиной квартиры прислушиваясь, но за дверью было абсолютно тихо. Почему она не сказала мне, что поедет в гости? Не хотела волновать? Ирка знает, какой я ревнивый и могла, конечно, скрыть, чтобы я себя не накручивал. Ладно — разберёмся.

В это время дороги ещё свободные и Геныч доберётся до меня минут за десять — околеть мне не грозит. Я прислонился спиной к озябшему стволу тополя и закурил. Ветер нещадно трепал букет в моей руке. Мне хотелось пристроить его в урну, чтобы не давать своему другу повода для стёба, но я сдержал первый порыв. Если поедем туда, где ночью зажигала моя Ирка, то этот веник мне ещё пригодится.

Да, надо признать, что я не мастер делать сюрпризы. Я скользнул взглядом по тёмным окнам, и Иркино было таким же тёмным и сонным — в доме все спали. Ярким светом озарялись только окна подъездов. И движение в одном из этих окон привлекло моё внимание. На Иркином этаже мелькнула тёмная фигура и исчезла за лестничным пролётом, ведущим вверх. Это заставило меня напрячься.