Страница 10 из 60
Я также посматривал на нее и удивлялся, что она так стойко держится. Я помню тех женщин, которых насиловали во время войны. Их потухший взгляд, попытки наложить на себя руки. Сколько я сам с ребятами спасал таких местных женщин. Даже те, которые оставались нетронутыми, плакали или замыкались в себе, или еще хуже. Разумеется, что у каждой по своему, но чтобы так, как Эмилия… нет такую, как она, я вижу впервые. Да и если смотреть на всю ситуацию в целом, то ее пытался изналиловать оборотень. Черт, мне никогда не понять этих женщин.
Но нужно за ней присмотреть, ведь осознание всего, что могло с ней случиться, может наступить, но намного позже. Ведь самое плохое случается, когда человек остается один, вот тогда и начинается накручивание себя.
Хоть и наступила уже ночь, но ориентировка по местности у меня была отличная. Спустя каких-то пятнадцать минут мы пришли к домику.
Сбросив наших волчат, я постучал в дверь.
Первым появился Антон Сергеевич. Какой-то злой и недовольный. Ну да, я ж большим господам помешал.
— Принимайте товар, — и я отступил в сторону, чтоб он мог их лучше разглядеть.
О, как выражение лица сразу же изменилось, и своего коллегу позвал.
Тут появился и второй безумец. Человек небольшого роста, с залысиной, и точно за пятьдесят.
Оба сразу же начали осматривать свое творение, но то, что последовало дальше…
— Антон Сергеевич и Альберт Феликсович, они ведь были людьми, как вам не стыдно играть с чужими жизнями! Я обязательно сообщу соответствующим инстанциям! — говорила Эмилия и была готова на них наброситься. Она взглядом испепеляла их.
Но Антон Сергеевич аж в лице переменился и подскочил к ней в плотную. — Если ты не забыла, то ты подписала договор о неразглашении. И я тебя не только засужу, но и сделаю так, что тебя отчислят. Так что рот закрой и делай, что тебе говорят! — он аж слюной почти что плевался.
Эмилии, разумеется, нечего было сказать. Да и что она могла. Она ведь никто — простая студентка, насколько я успел узнать. Да и бумаги подписала, как и я. У нас руки просто связаны.
Да-а-а, заигрались Большие дяди.
Я оттянул за руку Эмилию. Пусть успокоится. Было видно, что ее колотило от злости, но она держалась молодцом — молчала.