Ornamentum

Я прихожу в себя, вокруг меня десятки таких же раненых. Одни делятся историями, другие бездумно смотрят на небо — наверное, хотят домой. Мое тело перебинтовано. Рядом лежат броня, меч и рога. От одного вида трофея у меня ноет место, где должна быть кисть. И все же сил встать хватает. 

Я выхожу из палатки, ярко светит солнце, вокруг радостная суматоха. Один из ангелов подходит ко мне и обнимает: 

— Спасибо! Вы мне жизнь спасли! 

От его объятий я съеживаюсь от боли.

— Ох, простите, простите. Я побегу до лейтенанта, он должен знать, что вы проснулись!

И парень убегает. Чувствую я себя отвратительно, но все же приятно, что солнце греет лицо. Почему я так не чувствовал себя в Раю? На Земле я намного живее. 

Я иду за ангелами, которые целенаправленно движутся в одну сторону. Пытаюсь остановить парочку, но они меня или не слушают, или отвечают что-то невнятное. Наконец мы доходим до небольшой площади. В центре на пьедестале стоит тот самый ангел с шевроном, рядом в землю воткнуто копье, а на его пике красуется голова Саргата. Мне стало легче дышать. Ангел на пьедестале говорит:

— Я - младший лейтенант Жак де Моле. Как вы знаете, капитан и его лейтенанты погибли сражаясь с высшим демоном Саргатом. Ценой их жизни и жизни сотен наших братьев мы не только смогли остановить новый наплыв демонов, но и уничтожили сами врата!

Все вокруг ликуют и кричат: «Ура! Победа!». 

— Тише! Тише! — Жак с улыбкой успокаивает толпу.

К нему подбегает парень, что-то шепчет на ухо и указывает на меня. Жак кивает:

— Тише! Я не закончил. Я хочу поблагодарить того, кто храбро изменил ход битвы! Именно из-за его самоотверженности, профессионализма и отваги мы смогли отбить атаку, перейти в наступление и снести чертовы врата! Иди же сюда, воин Михаэля! — он приветственно машет мне рукой. 

Все оборачиваются и аплодируют. Меня тут же подхватывают два здоровенных ангела и несут на пьедестал к Жаку. Я устал и выгляжу удручающе:

— Я не совсем помню, что произошло, — раздается мой хриплый голос.

Жак продолжает:

— Ты смог убить Саргата, но выглядел очень плохо. Весь руководящий состав к тому моменту был мертв, оставалось несколько десятков младших лейтенантов. По приказу капитана мы должны были отступить, если он погибнет. Но слух о гибели Саргата пролетел по рядам наших воинов как шторм. Лейтенанты объединились и решили атаковать, пока из врат не вышел кто посерьезнее. Все поднялись под знаменем отрубленной головы высшего. Раненые схватили мечи, резервы помчались в атаку, каждый хотел внести свой вклад в победу. Мы, как лавина, врезались в легион чертей. Даже оставшихся бельфестов мы смогли снести этой волной. Голова их генерала навела ужас на врага и они отступили к вратам. Они повернулись к нам спинами и это была их фатальная ошибка. За день мы добрались до врат, до которых не могли добраться уже давно. И разрушили их! Врата пали и энергетическая вспышка разогнала облака. Второй день нам светит солнце!

Все радуются и только на моем лице царит уныние. Как я теперь попаду в Ад, черт возьми? Но я еще не знал, что это не единственная проблема.

Жак приглашает меня в палатку капитана и говорит:

— Теперь это Ваша палатка. 

— Что?!

— Таковы правила: если гибнет капитан, его место занимает воин Михаэля пока не прибудет резерв или не появится новый приказ. 

— Хреновая идея.

— Хотите отправиться обратно в Дом? 

— Нет, я хочу отправиться в Ад. 

Лицо лейтенанта меняется: 

— Ну, если капитан говорит идти в Ад, значит пойдем в Ад. 

— Ты не понял, Жак, я хочу отправиться туда один. Мне нужно спасти свою жену и всех людей, которых я там найду. Я плохой руководитель и я не знаю, как у вас все устроено. По вашим меркам я только недавно стал ангелом.

Я еще какое-то время объясняюсь перед Жаком и его запал тускнеет: 

— И что тогда будем делать? 

— Сколько нам ждать приказа или пополнения?. 

Жак пожимает плечами:

— Сейчас все силы брошены к главным вратам. Там бойня в сотни раз масштабнее нашей. Говорят, там даже принцы и высшие сражаются. По большому счету наша победа ничего не значила. Нам нужно было не дать возможность чертям сформировать отряды для фланговых ударов. И нам уже неделю никто не отвечает; ни новых указаний, ни подкрепления. Даже раненых не забирают.

— Отлично, и что думаешь делать дальше? 

— Я отправил запрос, что мы захлопнули врата. Надеюсь, что на это сообщение привратник отреагирует.

— Сколько это займет времени?

— Не знаю, — тихо отвечает он. 

Я начинаю злиться. Чем дольше я тяну, тем меньше вероятность спасти Бет.

Вдруг меня осеняет: 

— Где ближайшие врата?

— Месяц пути.

— Как быстро я заживу? 

— Ну, за неделю-другую. Хотя рука будет еще слабовата. 

Я осматриваю палатку. Смотрю на Жака:

— Жак, пока привратник не дал ответ, ты будешь нашим капитаном. Это мой первый приказ, как воина Михаэля. 

— Я? Ух, Вы уверены? 

— Уверен. Сколько у нас солдат? 

Жак садится за стол капитана и обращается к бумагам: 

— В нашей бригаде две тысячи целых и около тысячи раненых бойцов. Еще пять соток в крайне тяжелом состоянии. Они замедлят наш путь, но за месяц все поправятся. 

А он быстро переменился, от него так и исходит уверенность, подкрепленная знаниями.

— Что ты намерен сделать? — спрашиваю я его.