Ornamentum

За следующие пару месяцев ничего настолько примечательного с нами не происходит. Мы только с десяток раз натыкаемся на отряды демонов и разбиваем их, а большую часть времени собираем провизию, зачищая города. Поэтому решение вернуться в Око и отдохнуть кажется единственно верным. На обратном пути мы стараемся собрать столько полезных ресурсов, сколько можем унести. Самую ценную добычу мы обнаруживаем в бомбоубежище: провизия, семена, лекарства, оружие, патроны, кое-какая техника, а главное — топливо. У нас не хватало телег, чтобы все погрузить, зато теперь удается заправить несколько джипов. Возвращаться тревожно, мы переживаем, что за нами будут следить. Но до нас никому нет дела.

Мои самые страшные опасения, что Око уничтожен, не оправдываются и перед нами предстает изменившийся до неузнавания город. Жители встречают нас как в первый раз: кидают под ноги цветы, подкидывают, целуют и обнимают. Есть и те, кто расстраивается, увидев, что нас вернулось меньше, чем уходило.

В этот же день люди устраивают пир: мы привезли столько еды, что кладовые ломятся. Только на вторые сутки мы собираемся в Доме Заседаний. Мы рассказываем все, что с нами произошло и сообщаем координаты бомбоубежища. Ханна сразу отправляет туда большую группу людей, часть из них останется там, другая привезет ресурсы.

Очередь доходит до Жака. Я рад снова видеть его бодрым и веселым.

— Остаться совсем незамеченными нам не удалось. Нас обнаружил полк наших, они искали тебя, Анафиэль. Я рассказал им, что ты был с нами, но давно ушел с большой группой. Они не стали у нас задерживаться. Было еще несколько стычек с людьми: кто-то присоединился к нам, другие бежали, обчистив склад с едой. Мы не стали за ними гнаться.

Жак говорит еще долго и смысл сводится к одному: если возникала проблема, он её решал. Сейчас, когда Жак ожил, я даже рад тому, что он остался в городе, но что-то в его рассказе не дает мне покоя, но я слишком устал, чтобы размышлять об этом.

Мы отдыхаем и набираемся сил, а после наших историй к бригаде обращаются добровольцы, которые засиделись в Око. Нас скоро снова становится десять тысяч. Использовать дивизию пока нет необходимости и мне снова нечем заняться. Мелкие вылазки не интересуют. На меня снова нахлынивает щемящая грусть, я решаю поискать Бет среди новых жителей Око, но все безуспешно.

Тогда я делаю то, что должен был сделать давно — я отправляюсь в путешествие. Один. Без Анафиэля и Жака, без армии и солдат. Я седлаю пегаса и скачу в сторону города, где когда-то жил. Все, что я оставляю — записку для своих друзей.

Одному передвигаться оказывается проще, легче и быстрее. Приходится, конечно, пару раз сбегать от гончих или прятаться в зловонных местах. Многие их отряды я бы мог разбить сам, но я не хочу себя обнаружить.

Я испытываю горестное удивление, когда вижу, что мой город обнесен крепостной стеной. Место оживленное, в обе стороны ходят и ездят не только демоны, но и ангелы. Я изумленно слежу за этим несколько дней: у ворот стоит стража и ей словно все равно, что заходят наши, они никого не обыскивают.

Собравшись духом, я решаю войти. Накинув на голову капюшон и держа руку на мече, я въезжаю в город. Меня никто не останавливает, я вхожу и вижу кругом руины, из которых отстраивают поселение.

Я прохожу мимо дорогих сердцу мест: там когда-то была моя школа, а тут мы с Бет раньше пили кофе. Я приближаюсь к нашему дому: он разрушен и черти таскают из него кирпичи. Я обхожу дом, потом еще раз. Я хочу найти хоть что-то из прошлой жизни.

Когда заходит солнце, я начинаю ковыряться в развалинах. В темноте плохо видно и я не скоро, но кое-что нахожу. Должно быть сама судьба хотела, чтобы я это нашел. В разбитой рамке, на половину выцветшее и потертое, наше фото из отпуска. На нем запечатлен я, еще человеком и она, моя жена.

Я неотрывно смотрю на фотографию, стоя на коленях. Нет, так больше нельзя. Собирая волю в кулак, я убираю фото в карман и иду к выходу из города. Ворота закрыты, их охраняют демоны. Я молча иду к выходу, но мне перегораживает дорогу демон:

— Ты че, крылатый? Комендантский час! Ворота откроют утром, вали к своим спать. 

Второй стражник подходит к нему: 

— Может ему там не нравится. 

— Тогда пусть идет в ночлежку к Арху. 

— Где она? — устало спрашиваю я. 

— Иди по улице прямо, слева будет здание с часовней, там она и будет.

Я киваю и иду к ночлежке. Меня не покидает тревожное чувство, что я в самом сердце врага и каждое действие все ближе приводит меня к смерти. Ночлежку я вижу, но не захожу, а прячусь в переулке. Я стою, жду утра и наблюдаю как теперь живет город, в котором я вырос. 

— Эй, ты что-то продаешь?

Я поворачиваю голову и вижу скрюченного демона. Он выжидательно смотрит на меня.

— Нет, — отвечаю я как можно более ровно. 

— А че тогда стоишь тут? Урод! — он плюет мне под ноги и заходит в ночлежку. 

Туда то и дело входят мутные личности, но почти никто не выходит. Я облокачиваюсь на пегаса и стою так до самого рассвета. Когда первые демоны выходят из ночлежки, я иду к открытым воротам и так же спокойно выезжаю из города, как и заехал.

Я скачу во весь опор в Око. Такие новости они точно не ожидают услышать.