Страница 15 из 24
Теперь от души хохотали двое – Климович и фон Коттен. Герасимов удивлённо спросил их:
– Что это вы так господа развеселились над несчастным Курловым?
Тогда полковник Климович рассказал эту историю: оказывается их агент (это была Жученко-Гернгросс) сообщила, что боевой организацией эсеров ей поручено доставить в Минск бомбу для убийства губернатора Курлова. Полковник Климович приказал агенту принести бомбу на конспиративную квартиру. Там подполковник фон Коттен, будучи бывшим офицером-артиллеристом, бомбу осмотрел, вынул из неё взрыватель, и вернул агенту. Жученко-Гернгросс отвезла бомбу в Минск. После чего бомба угодила в голову Курлову. Свою задачу Михаил фон Коттен и Евгений Климович считали полностью выполненной – покушение на царского чиновника предотвращено. Ну а если при этом Курлову разбили башку, так над этим и посмеяться не грешно.
– Не кажется ли вам господа, что поступок ваш, порочит звание жандармского офицера?! – сухо заметил Герасимов.
– Ничуть, – пожал плечами подполковник фон Коттен, – свой долг мы выполнили, и убийство губернатора предотвратили. А то, что Курлову потом башку разбили, так-то беда не велика, он ей всё равно не пользуется. Голова у него только для того, что бы фуражку носить. Не зря же он службу в гваридии начинал.
Евгений Климович и Михаил фон Коттен дружили с самого детства, с Полоцкого кадетского корпуса. По окончании, которого поступили в Павловское военное училище. Евгений Климович после окончания училища, тянул лямку в пехоте, без протекции и связей, выслужился от командира взвода до обер-офицера батальона. Михаил фон Коттен попал в артиллерию, и также честно тянул лямку, никто его не продвигал по службе. Климович и Коттен недолюбливали гвардейских офицеров, а Курлов, прослужив в гвардии, всем дальнейшим ростом по службе, обязан своим покровителям из конно-гвардейского гренадёрского полка. Именно выходцев из этого полка было больше всего среди сановников Николая II, причём многие из них, такие как Курлов, умом не отличались.
– Сдаётся господа офицеры, у вас потому такое игривое настроение, от того, что наконец-то улеглись беспорядки в Москве, – заметил молчавший до этого Менщиков.
– Да уж поволноваться пришлось, – живо откликнулся Климович, обрадовавшийся перемене темы разговора, – хотя сейчас работы и прибавилось, но она уже по нашей части.
– Вам в Петербурге удалось всё миром разрешить, – подхватил Михаил фон Коттен, – а нам в Москве пришлось артиллерию применять. Теперь говорят, в Сибири большие волнения начались.
– Государь поручил навести порядок на железных дорогах Восточной Сибири генералу Ренекампфу, – сообщил Герасимов.
То, что делал подполковник Риман со своим батальоном на Казанской железной дороге, повторил ещё в больших масштабах генерал Рененкампф. Он с двумя батальонами двинулся из Харбина в Западную Сибирь, расстреливая десятками железнодорожных рабочих на каждой станции. Добравшись до Читы, Рененкампф залил её кровью, после чего порядок на железной дороге в Сибири был восстановлен.
Ренекампфа, Мина и Римана эсеры приговорят к смертной казни. 13 августа 1906 года эсерка Конопляникова на железнодорожной платформе Петергофа застрелит генерал-майора Мина на глазах жены и дочери.
30 октября 1906 года эсер Коршун бросит бомбу под ноги генералу Рененкампфу, его адьтанту капитану Берту и сопровождавшему их поручику Гайзлеру. Однако заряд бомбы оказался мал, и все трое были лишь слегка контужены.
На Римана эсеры так же пытались совершить покушение. 5 августа 1906 года боевик Яковлев пришёл на квартиру Римана, назвавшись князем Друцким-Соколинским. Полковника не оказалось дома. Яковлев ушёл, сказав, что придёт попозже. Жена Римана заподозрила неладное, и вызвала полицию. Когда Яковлев пришёл во второй раз, полиция арестовала его в подъезде дома Римана.
Когда был убит командир Семёновского полка генерал-майор Мин, Николай Риман решил не искушать судьбу. Он уволился со службы и уехал в Германию. Обратно в Россию Риман вернётся в 1908 году, восстановится на службе, а Николай II назначит его командиром 91-го Двинского пехотного полка. В марте 1917 года, он с женой попытается бежать за границу, будет арестован в финском городишке Торнео. Римана доставят в Петербург и посадят в Петропавловскую крепость, где он просидит до Октябрьской революции. После чего его расстреляют большевики.
Генерал Рененкампф после отречения Николая II в феврале 1917 года будет арестован. Однако Чрезвычайная следственная комиссия не соберёт материала для суда над ним. Перед самым Октябрьским переворотом (или революцией, кому как нравится), Рененкампф будет отпущен. Он уедет в Таганрог и будет жить под видом мещанина Смоковникова. Когда в городе к власти придут большевики, Рененкампф сможет раздобыть греческий паспорт на фамилию Мандукакиса. Однако его опознают, и бывший генерал Рененкампф будет арестован.
Верховный главнокомандующий советскими войсками юга России Антонов-Овсеенко предложит Рененкампфу выбор – быть расстрелянным за репрессии 1906 года в Сибири, либо принять командование над разрозненными отрядами красной армии. Генерал от сотрудничества с большевиками откажется, а к Таганрогу подходили германские части. 3 марта 1918 года Ренекампф будет расстрелян. Однако дорогой читатель мы забежали далеко вперёд, давай вернёмся в январь 1906 года, в Москву.
Вернувшись в свой гостиничный номер, Леонид Петрович Менщиков стал писать письмо. Следовало приступать к делу, ради которого он и приехал в Москву. По агентурной информации, Менщиков знал, что осенью 1905 года в Москву из-за границы приехал Владимир Бурцев.
В молодости Бурцев связался с народовольцами51, за что был арестован и отбывал ссылку в Сибири. Потом Бурцев уехал во Францию. В 1890 году в Париже он привлекался к суду по «делу о бомбах», которое организовал некий Гекельман-Лензен. Владимир Бурцев смог доказать свою непричастность к этому делу. Затем он провёл собственное расследование, и установил, что Гекельман-Лензен, спровоцировавший всю эту шумиху с бомбами, которые якобы в Париже делали русские революционеры, имел другую фамилию. Это был агент зарубежного отделения Департамента полиции Российской империи Аркадий Гартинг. Провокацию с бомбами, Гартинг задумал для того, что бы отчитаться перед Департаментом полиции об эффективности своей работы.
После скандала в Париже, Гардинг осел в Берлине, а Бурцев сблизился с эсерами. Осенью 1905 года, когда после царского манифеста от 17 октября, когда в России сделали послабления для тех, кто ранее был осуждён по политическим делам, Бурцев вернулся в Москву. Он организовал журнал «Былое». Менщиков рассчитывал с помощью Бурцева продавать эсерам сведения о тайных агентах полиции в рядах партии эсеров. На следующий год Леонид Петрович Менщиков должен был уйти на пенсию, а она у коллежского асессора52 не такая уж и большая.
Ввиду того, что дело, которым он решил заняться, по уголовному уложению Российской империи считается государственной изменой, то действовать следует крайне осторожно. Для Бурцева, Леонид Петрович решил остаться инкогнито. Первую встречу с Бурцевым Менщиков решил провести в Москве.
Глава 4
«Я ждал, что сумею широкой литературной пропагандой бороться с провокациями. Но на деле следующие годы были тяжёлыми, потому, что я шёл не проторенными дорогами, и был против всяких компромиссов направо и налево».
Владимир Львович Бурцев.
Февраль – апрель 1906 года.
Статья Бурцева в журнале «Былое», среди русских революционеров в Женеве вызвало эффект разорвавшейся бомбы. Бурцев утверждал, что в руководстве эсеров находится человек, являющийся тайным осведомителем Департамента полиции. Кто этот человек Бурцев не указал, сообщил лишь, что в Охранке он значится под псевдонимом Раскин.
Бурцев сообщал, что по доносу провокатора Раскина, полиция в Петербурге в марте 1905 года арестовала шестнадцать боевиков из группы Николая Тютчева, готовивших покушение на генерала Трепова. В Москве, Раскин выдал Дору Бриллиант, которая изготавливала бомбы для группы Тютчева в Петербурге и группы Бориса Савинкова в Москве. Причём группа Савинкова смогла провести казнь великого князя Сергея Александровича, из всей группы, была арестована только Дора Бриллиант. Под подозрение в провокаторстве попали двое – Борис Савинков и Евно Фишлевич Азеф.
51
Народовольцы – члены революционной организации «Народная воля» созданной в России осенью 1878 года.
52
Коллежский асессор – гражданский чин VIII класса, в соответствии Табели о рангах, соответствует капитану в пехоте и ротмистру в кавалерии или у жандармов.