Страница 3 из 5
– Вот погодите, таких, как вы, мы будем на фонарях вешать.
Я засмеялась. Тогда это звучало как нелепая шутка.
– Нет. Я вам в руки не дамся.
– Это мы посмотрим.
На этом мы расстались. Могло ли мне прийти в голову, что этот доктринер, последователь не им выдуманной безобразной теории, одержимый бесом властолюбия, а может быть, и многими другими бесами, уже носил в своей холодной душе страшные замыслы повального истребления инакомыслящих. Он многое планировал заранее».
Заразительный смех
Ленин в начале ноября 1905 года выехал из Женевы в Стокгольм, оттуда нелегально добрался до Гельсингфорса (ныне Хельсинки) и 8 ноября прибыл на Финляндский вокзал Петербурга. В редакции газеты «Новая жизнь» 27 ноября Владимир Ильич впервые встретился с приехавшим из Москвы писателем А. М. Горьким. Они участвовали в совещании ЦК РСДРП, на котором обсуждались вопросы вооруженного восстания. Горький вспоминал: «Никогда я не встречал человека, который умел бы так заразительно смеяться, как смеялся Владимир Ильич. Было даже странно видеть, что такой суровый реалист, человек, который так хорошо видит, глубоко чувствует неизбежность великих социальных трагедий, непримиримый, непоколебимый в своей ненависти к миру капитализма, может смеяться по-детски, до слез, захлебываясь смехом. Большое, крепкое душевное здоровье нужно было иметь, чтобы так смеяться».
Первая русская революция окончилась ее поражением. Обобщая опыт революционного террора, Ленин писал в статье «Уроки Московского восстания»: «И эта партизанская война, тот массовый террор, который идет в России повсюду почти непрерывно после декабря, несомненно, помогут научить массы правильной тактике в момент восстания. Социал-демократия должна признать и принять в свою тактику этот массовый террор».
Ленин восхваляет любую войну, как инструмент ослабления Российской империи, способствующую более легкому свержению существующего государственного строя. Он начисто отметает возможность цивилизованного захвата власти в России, приветствует обман и насилие в целях победы своей партии. Хорошо знавший лидера большевиков В. С. Войтинский, писал: «Ленин был снисходителен не только к таким „слабостям“, как пьянство, разврат, но и к уголовщине. Не только в „идейных“ экспроприаторах, но и в обыкновенных преступниках он видел революционный элемент».
В Кракове
Ленин с женой и ее матерью в начале июня 1912 года выехал из Парижа в Краков. Здесь он провел два года, до начала Мировой войны. Кстати, по уверению современников, теща была единственным человеком из непосредственного окружения Ленина, дававшим ему отпор и отстаивавшим свою независимую личность. Жаль, что подробностей этой «войны» никто не оставил в своих воспоминаниях. Осталось только свидетельство, что Владимир Ильич в присутствии тещи любил повторять следующий анекдот:
– Какое самое большое наказание за двоеженство?
– Две тещи.
Яков Ганецкий, живший в это время в Кракове, вспоминал: «Запасшись планом города с окрестностями и польско-русским словарем, Ленин быстро освоился с новой обстановкой. Месяца через полтора после приезда в Краков Ленин в одной беседе со мной как-то заговорил об окрестностях города и о крестьянах ближайших деревень. Много говорил об их жизни, навыках, настроениях. Рассказал об их жалобах на чрезмерные налоги, на дороговизну. Меня поразила его исключительно правильная характеристика краковских крестьян и живое описание окрестностей Кракова. Я сказал:
– Владимир Ильич, вы так недавно здесь, откуда вы успели так хорошо узнать здешние окрестности, а главное, так метко характеризовать крестьян?
Ильич шутя ответил:
– Это мой секрет… Вы киснете все время в квартире, а я по воскресным дням разъезжаю на велосипеде по окрестностям города и знакомлюсь с крестьянством; а здешние окрестности очень красивы и интересны.
Тут он стал описывать окрестности Кракова и рассказывать о своих беседах с крестьянством. Я все более изумлялся:
– Помилуйте, как это вы с ними ведете беседы, ведь вы не говорите по-польски?
– А это кто вам сказал? У меня словарь – я уже много польских слов знаю. При помощи словаря я читаю польские газеты. В загородные прогулки беру с собой в помощь словарь. Зайду к крестьянину в избу, поздороваюсь, попрошу уступить немного молока – и заведу беседу. Говорю по-польски. Если польских слов не хватает, восполняю немецкими: ведь многие из них служили в армии – значит, немного изучили немецкий язык. Приходится в разговоре часто прибегать к жестам… Одним словом, мы превосходно беседуем и друг друга понимаем… Интересный народ здешние крестьяне, неплохой материал. Жалко, что здешняя социал-демократическая партия не обращает на них внимания, не работает среди них. А без мужика нам нигде не обойтись…
Эти свои аусфлюги (прогулки) Ленин делал редко, в свободное от занятий время. Основная цель – связаться теснее с партией в России».
Кстати, краковских крестьян Ленин характеризовал не как людей с индивидуальными характерами, а исключительно как «интересный материал», и все разговоры с ними были не просто так, а лишь чтобы добыть материал для будущих статей.
Скуку провинциального Кракова после эмигрантской сутолоки Парижа скрашивали время от времени наезжавшие гости.
Сергей Багоцкий вспоминал, что дни приезда гостей были для Ленина «настоящим праздником, он оживлялся, молодел, много шутил и смеялся… Он горел желанием приобщиться к непосредственной активной работе, и это хоть в виде суррогата ему давали приезды с мест товарищей, привозивших с собой воздух активной борьбы».
В связи с началом Мировой войны в августе 1914 года Ленин был арестован и помещен в камеру местной тюрьмы. Г. Е. Зиновьев вспоминал: «Он сразу же стал душой общества в этой тюрьме. Там сидело некоторое количество крестьян за недоимки, несколько уголовных и т. п. Все они сошлись на том, что сделали тов. Ленина чем-то вроде старосты, и он с величайшей готовностью отправлялся под конвоем начальства покупать махорку для всей этой компании».
Следует заметить, что обязанность некурящего Ленина покупать табак для заключенных говорит скорее о том, что в тюрьме он исполнял роль «шестерки».
Члены австрийского парламента, социал-демократы В. Адлер и Г. Диаманд, посетили министерство внутренних дел Австро-Венгрии и поручились за Ленина.
– Уверены ли вы, – спросил Адлера австрийский министр внутренних дел, – что Ульянов враг российского правительства?
– Да, ваше превосходительство, он более заклятый враг России, чем вы.
Спустя двое суток Ленин был освобожден.
Октябрьская революция
В Петрограде в ночь на 25 октября (7 ноября по новому стилю) 1917 года был совершен государственный переворот, которым непосредственно руководил Ленин. Перед рассветом был захвачен «красной гвардией» Зимний дворец и арестовано Временное правительство. Началась эпоха насильственного созидания нового общества, в устройстве которого первенство уже представляется не народу, как во время вооруженного восстания, а вожакам партии и их окружению, которые становятся господствующим классом.
Анекдот:
Октябрь 1917 года в Петрограде. Внучка декабриста слышит шум на улице и посылает прислугу узнать, в чем дело.
Вскоре прислуга возвращается.
– Революция, барыня!
– О, революция! Мой дед мечтал о революции… Чего же они хотят?
– Они хотят, чтобы не было богатых.
– Странно. Мой дед хотел, чтобы не было бедных.
Месяц спустя
Устав от сумасшедшего ритма жизни, утром 24 декабря 1917 года Ленин вместе с Н. К. Крупской и М. И. Ульяновой в сопровождении комиссара Финляндской железной дороги Эйно Рахьи выехал с Финляндского вокзала поездом, а потом продолжил путь на санях в санаторий «Халила» на Карельском перешейке. Место это для отдыха предложила Александра Коллонтай, которая и провожала отъезжающих до вокзала.