Страница 11 из 13
– К шести? – восклицает Марго, в голосе ее звучит легкий ужас. – Так поздно!
– Ну и что?
– Бродить по подземелью среди ночи… брр…
– Там, внизу, все время темно, – успокаивает ее Леонид. – И днем, и ночью.
– Подумай, – перебивает Герман, – что нам может понадобиться? Резиновые сапоги, фонари, ножи, веревка…
– Топор.
– Топор?
– Ага.
– Смартфоны, – подсказывает Нора.
– Да не будут они работать под землей!
– Позвоните, когда подниметесь наверх.
– Кому? – удивляется Герман.
– Мне, дурак! – В сердцах Нора хватает с дивана маленькую диванную подушечку, обтянутую гобеленовой тканью, и запускает ему в голову. – Мне! Чтобы я не волновалась!
То есть метит она в голову, но попадает в кисть руки и ломает подушкой недокуренную сигарету.
– Ты, человек-катастрофа! – взрывается Герман. – Думай что делаешь! Пожара нам здесь только не хватает.
В гневе он чертовски хорош. Сверкает глазищами, рычит. Не мужчина, а загляденье просто!
Марго, судя по ее реакции, думает о том же. Прикрыв лицо сложенными уголком ладонями, но при этом чуть раздвинув средний и указательный пальцы, она подглядывает в щелку и тихонько хихикает.
– Воу! Воу! – вопит во все горло Леонид, притопывая ногой. – Каждой феминистке по доминантному самцу! Давай, объясни ей все про эту жизнь, мой брат Говорящий-с-Богами!
– Стой! Не смей! – еще успевает выкрикнуть Нора, прежде чем ее настигает месть Говорящего-с-Богами.
Со зверской гримасой он роняет Нору на диван – Марго и Леонид проворно отодвигаются к самому краю, – и сам падает сверху. Длинные сильные пальцы метателя ножей смыкаются на ее горле. Тяжелое, несмотря на худобу, мускулистое тело прижимает, не давая вздохнуть. Вот вечно так! Только вымоешь голову и уложишь волосы феном…
– Усынови Сашеньку или Коленьку, – цедит Герман сквозь зубы, упираясь лбом в ее лоб, – а мне мамочка не нужна.
В его дыхании яростный жар пробуждающегося сексуального желания с нотками табака. И эти двое рядом. Все видят и понимают. Почему эта мысль оказывается такой волнующей?
Изловчившись, Нора высвобождает кисть правой руки и вонзает ногти молодому хулигану в костлявый бок. Через рубашку, да, тем не менее эффект превосходит все ожидания. Из груди Германа вырывается такой вопль, что Леонид роняет на пол пакет с оставшимися орехами, которые разлетаются в разные стороны, и присоединяет свой голос к голосу Германа.
– Хочется вернуть тебе твой совет, – молвит Марго, костяшкой указательного пальца постукивая Германа по плечу. – Думай что делаешь! Сейчас на ваши крики сбежится весь этаж.
– Мужчины не умеют вести себя прилично, – пыхтит, извиваясь, Нора. Ей никак не удается спихнуть с себя нахального мальчишку, который издевательски скалит зубы и, похоже, собирается провести в такой позе остаток дня. – А этот… этот даже не пытается!
– Помнится, он намекал, что ему не хватает строгости и жесткости, – ангельским голосом продолжает Марго.
Рука ее ложится на его темноволосый затылок. Может, она и трусит слегка, но виду не подает.
– Намекал? Он совершенно определенно давал это понять!
– Строгость и жесткость, мм…
– Свои фантазии оставьте при себе! – негодует Герман.
– Точнее, девичьи мечты, – поправляет Леонид.
И вдруг, поднявшись с дивана, проворно пересаживается в кресло, где недавно сидел Герман. Ободряюще кивает насторожившейся Марго. Освободил место для драки? Этого следовало ожидать! Другого такого извращенца не найти во всей галактике.
Минуту спустя они уже кувыркаются на диване втроем, рыча, шипя, давясь от смеха и позволяя себе всякие вольности. Леонид же, развалясь в кресле, наблюдает за ними из-под полуприкрытых век.
На этот раз у Норы не возникает вопроса, зачем ему это понадобилось. Он, конечно, заметил неоднозначность отношения его подруги к Герману и решил, что лучший способ преодолеть смущение и недоверие – сократить дистанцию в прямом смысле этого слова.
Значит, Марго и впрямь удалось его зацепить. Как сказал однажды Герман: «Непорядочной девушке я бы своего друга не предложил». Они резвились тогда на берегу лесного озера, наслаждаясь теплом последних летних дней, дурачились и шутили, но в каждой шутке… Оба они способны на такое. Внезапно открыть все границы, допустить к телу чуть ли не первого встречного, поиграть – и так же внезапно закрыть. Или не закрыть. Оставить соискателя при себе, как оставили ее, Нору.
Она заранее знает, что вскоре ей станет стыдно за эти мысли. Что же послужило причиной их возникновения? Близость новой девушки? Слишком молодой, слишком красивой. Вдруг Герман увлечется рыжеволосой красоткой, словно сошедшей с рекламных плакатов эпохи «героинового шика»? Нет, нет, не может быть, это же подруга Леонида. И что? И что? Не факт, что Леонид станет возражать. Скорее, наоборот, поощрять. Черт бы побрал эту разницу в возрасте!.. Хотя, быть может, дело и не в ней.
Они выехали с фермы в начале шестого, на два часа позже доктора Шадрина. Автослесарь Толик с каменным лицом вождя апачей без вопросов открыл гараж, потом ворота, коротко кивнул вслед стремительно удаляющейся «ямахе» и с тем же каменным лицом все закрыл. Задвинул засовы, навесил замки. Взглянул исподлобья на Нору.
– Я не хочу ничего знать.
Она нервно улыбнулась.
– Я не собираюсь рассказывать. Хочу только попросить…
– Чтобы я держал рот закрытым, когда вернется док? Герман уже попросил.
– Да? И что же ты ответил?
Толик подошел поближе. Тонкогубый рот его раздвинула медленная улыбка.
– Твой мужчина умеет договариваться.
Распахнув теплую стеганую куртку, Толик показал ей горлышко бутылки, выглядывающее из оттопыренного внутреннего кармана. Водка, что же еще. Она улыбнулась.
– Ты прав.
– Будь спокойна, Нора.
– Постараюсь.
Кивнув ей так же, как пять минут назад кивнул мотоциклу, Толик ушел в гараж. Нора проводила его глазами и, вздрагивая на холодном осеннем ветру, двинулась по тропинке к скотному двору, как называла его Лера. Мимо склада стройматериалов, дальше, дальше… мимо сарая с козами, крольчатника и курятника… дальше, через сад и огород… Таким маршрутом в шестом часу вечера можно было добраться до флигеля, не встретив по дороге ни одной живой души. Потом свернуть за угол и, как ни в чем не бывало, войти в Барак через главный вход.
Будь спокойна. Легко сказать! Интересно, где сейчас Марго. Надо бы предупредить ее насчет ужина. Чтобы шла в столовую пораньше, когда вероятность появления там Леры ничтожно мала. Лера, конечно, была уже в курсе ее отношений с Леонидом и при встрече вполне могла поинтересоваться где он. А заодно где Герман. Почему они не ужинают вместе. Для себя Нора уже придумала головную боль, из-за которой собиралась весь вечер провести в постели, но оставлять без ужина выздоравливающую Марго было негуманно.
К вечеру ощутимо похолодало, поднялся ветер, и, почти бегом преодолевая последние метры от угла здания до дверей, Нора чувствовала, как слезятся глаза и горят щеки. Ворвавшись в холл, она перевела дыхание. Тепло-о-о… Достала из кармана носовой платок.
– Нора! Я ждала тебя.
В арочном проеме, соединяющем холл с коридором, нарисовалась высокая тонкая фигура в облегающих джинсах и приталенной голубой рубашке навыпуск. Медно-рыжие волосы, шелковым покрывалом окутывающие плечи. Бледное лицо.
Нора заставила себя улыбнуться.
– Привет, дорогая. Я как раз собиралась тебя искать. Хорошо, что ты пораньше освободилась.
Все работы на ферме заканчивались в шесть вечера, но тех, кто выполнил запланированный объем на час или полчаса раньше, конечно, никто не вынуждал сидеть на месте «до звонка».
– Они уехали? – шепотом спросила Марго, подходя вплотную и касаясь ее руки словно в поисках поддержки.
– Да.
Из груди Марго вырвался хриплый вздох.
– Как же мне страшно, кто бы знал.
– Я знаю, – сказала Нора. И видя, что в коридорах начинают появляться люди, предложила: – Поднимемся в библиотеку?