По следам Гиены

Ну, ничего… Альфа размял кулаки и, прихрамывая, направился к светящейся вывеске магазина. Подарок немного запоздает, но получателя он все-таки найдет…

Он приблизился к магазинчику и окинул его быстрым оценивающим взглядом. Так… Охрана есть – явственно немолодой мужчина, скучающий в углу на стуле. Может, еще не совсем дряхлый, но уже не крепкий. На поясе пистолет – отличное подспорье отсутствующей физической силе.

В одном из углов старенькая видеокамера, охватывающая исключительно кассу и область возле нее. Продавец – мальчишка, лет семнадцать-восемнадцать, видимо, решивший подзаработать в свободное от учебы время.

Альфа кривовато усмехнулся. Не повезло мальчику, ничего не скажешь. Впрочем, он о неудачах знает куда как больше, чем этот пацан, а ему, можно сказать, улыбнулась удача – умереть в столь юном возрасте лучше, чем проводить всю жизнь за решеткой.

Он спокойно вошел; над дверью звякнул колокольчик. Охранник безучастно скользнул по нему взглядом; мальчик за кассой приосанился, готовясь обслужить запоздалого посетителя.

Мужчина спокойно улыбнулся и, делая вид, что выбирает какие-то продукты (он даже не вникал особенно, что здесь продается), принялся незаметно подбираться к охраннику. Тот сидел на редкость удобно – камера его стул не захватывала, а значит, был совершенно беззащитен.

– Не подскажете, который час? – невинный вопрос, заданный совершенно спокойным, практически расслабленным тоном. Охранник завозился и, отложив газету, перевел взгляд на наручные часы.

– Без… – начал, было, говорить он, но закончить не успел. Тяжелый кулак, врезавшись ему в челюсть, отбросил беднягу назад, заставляя удариться затылком о стену и потерять сознание.

Мальчишка за кассой встревоженно приподнялся; в глазах его поселился страх.

Альфа хладнокровно вытащил из кобуры на поясе охранника пистолет и, осмотрев, скрупулезно проверил магазин. Забит под завязку – из оружия, возможно, еще никогда не стреляли.

Он поднял руку и первым же выстрелом сшиб видеокамеру, лишая будущих следователей по этому делу всяких доказательств. Затем спокойно направился к кассе.

Паренек за ней, трясясь от ужаса, попятился, прижимаясь спиной к стене – подобных событий в захолустном магазинчике он не ожидал, и теперь был перепуган почти до смерти, готов сделать все, лишь бы только остаться живым и невредимым.

– Деньги, – говорил мужчина коротко, четко и уверенно, не тратя слов попусту.

Мальчик, трясясь, как осиновый лист, торопливо открыл кассу и принялся выгребать из нее сегодняшнюю выручку – не слишком крупную, но все-таки довольно весомую сумму денег.

Альфа указал дулом пистолета на груду кошельков, лежащих в ящике возле кассы – продающийся со скидкой, никому не нужный товар, – и парень принялся дрожащими руками набивать деньгами один из них. На возможные проблемы с начальством ему было наплевать – хотелось жить, безмерно хотелось жить и хотелось быть здоровым.

Он набил кошелек купюрами и мелочью под завязку и трясущейся рукой протянул грабителю. Тот спокойно принял его, на миг задев своими пальцами пальцы мальчишки. Последний дернулся, как от ожога и испуганно прижал освободившуюся руку к себе.

У преступника пальцы были горячими, кровь в его венах бурлила и кипела, тогда как у самого парня конечности заледенели.

Альфа окинул быстрым взглядом стол возле кассового аппарата и, обнаружив на нем стационарный телефон, хладнокровно выстрелил в него, разнося на куски.

Мальчишка взвизгнул и, упав на пол, съежился, прикрывая голову руками.

Мужчина равнодушно сунул пистолет за пояс.

– Чтобы не было соблазна куда-то позвонить, – спокойно проинформировал он и, не задерживаясь больше ни на секунду, уверенно направился прочь.

Несчастный продавец, чудом оставшийся в живых, весь дрожа и совершенно не помышляя о вызове полиции, на четвереньках пополз к двери подсобного помещения с тем, чтобы, одевшись, выскочить за дверь и больше никогда не показываться в этом жутком магазине.

Арчибальд вышел на улицу и, потянув носом холодный воздух, равнодушно расстегнул кошелек, пересчитывая наличность. Не густо, но на то, чтобы нормально одеться и где-нибудь переночевать должно хватить.

«А потом разберемся», – он уверенно сунул кошелек в карман неудобных, излишне коротких штанов, направляясь вдоль по улочке и рассматривая здания по сторонам. Тень внутри, сидевшая во время ограбления тихо, недовольно заворочалась вновь.

«Почему… не убил?..» – раздалось в сознании знакомое шипение, и мужчина досадливо вздохнул. Глупых вопросов он не любил даже от теней, а может, и особенно от последних.

«Потому что я не убиваю без смысла», – холодно отреагировал он, – «Не хочу оставлять следов. Мальчишка напуган – он ничего не скажет, а охраннику вообще не до того».

«Глупец!»

Альфа мысленно отмахнулся. Он уже начинал привыкать к присутствию извечно всем недовольной тени, уже устал раздражаться на нее и теперь предпочитал просто отмахиваться, не реагируя на очередное идиотское высказывание.

Мокой вытащил его из тюрьмы, мокой показал ему место, где можно было поживиться деньгами – что ж, спасибо ему за это, но командовать он в любом случае ему не разрешит. Он сказал, что позволит ему найти Доминика Конте, сказал, что тот ему тоже нужен. А он, Арчибальд, лучше, чем кто бы то ни было способен проложить путь к интересующей их обоих цели, он сумеет подобраться вплотную к своей жертве, так, что никто этого не заметит!

Убивать, оставляя следы, стелить себе дорогу трупами здесь, за стенами тюрьмы было бы излишне рискованно, глупо и бессмысленно. Он будет убивать лишь тех, кто мешает ему. Он не попадется вновь…

Возвращаться в тюрьму Молле не хотел смертельно и, пожалуй, схвати его полиция снова, не задумываясь, пустил бы пулю себе в лоб, лишь бы только не оказаться вновь в проклятой камере с грязным полом, лишь бы только не одеваться опять в омерзительную одежду, и не есть гадкую пищу.

И поэтому, уверенный в себе, готовый на все ради достижения своих целей, он, по-прежнему раненный, по-прежнему хромающий, чувствовал себя сейчас сильнее подселенца и, изредка прислушиваясь к нему, ловко подавлял его кровожадные порывы.

Арчибальд никогда не считал себя психом. Все, чего он хотел – оборвать жизнь Доминика Конте, убить его по причинам, самому ему кажущимся чрезвычайно вескими, и если уничтожал других на своем пути, то только ради достижения цели. Убийство ради убийства ему почти претило и именно поэтому, именно из-за этих странных мыслей и принципов безумного Хищника мальчишка-продавец сейчас, живой, невредимый и до смерти напуганный, уже бежал домой, а сам Альфа, завидев впереди вывеску отеля, уверенно хромал к ней. Тень в его душе, тихо злясь, начинала ощущать некоторое превосходство выбранного ею сильного человека над собой, и предпочитала пока затаиться.

***

– Ник, не отмахивайся от меня. Ник! – Дерек в сердцах топнул ногой и, решительно распахнув только что захлопнутую перед его носом дверь спальни лучшего друга, зашел в нее, хмуро глядя на стоящего возле окна мужчину.

– Ты совсем свихнулся, да? Куда ты собираешься путешествовать – ты даже не знаешь, куда они зовут тебя!

– Не знаю, куда, но узнаю, когда отправлюсь в путь, – Доминик сунул руки в карманы, немного приподнимая подбородок, – Хватит мной командовать, Дерек! Время, когда я нуждался в повышенной опеке, уже прошло, я взрослый человек и имею право…

– Ни черта ты не имеешь! – парень стиснул кулаки, гневно выдыхая через нос, – Почему не хочешь объяснить, что произошло, что тебе подвигло на это?!

– Потому что ты итак на меня кричишь, называешь меня сумасшедшим! – Конте повернулся и всплеснул руками, – Я не хочу ругаться с тобой и не понимаю, почему ты так категорично настроен против путешествия! Что еще случилось, что ты вдруг опять захотел запереть меня в четырех стенах?

– Я не собираюсь тебя нигде запирать, – Дерек, мгновенно остывший, опасающийся случайно проговориться об одному ему, не считая Карла, известной информации, провел ладонью по лицу, потирая переносицу, – Просто мы едва избавились от одной неприятности, как ты уже хочешь вовлечь себя в другую. Что случилось, Ник? Почему ты вдруг так скоропалительно решил отправляться в путь?..