Баламутки

Я скользнула по ней рассеянным взглядом, на лбу выступила испарина.

– Свет, у тебя есть с собою щипчики или пилочка?

– Ну, ты нашла время для маникюра! – фыркнула подружка и резко подобралась. – Быстрей возвращай ребенка на место, и сваливаем, пока нас полиция не повязала.

– Мне надо снять с нее шарик.

– Ох, наказанье ты мое! – Светка всплеснула руками, а потом за долю секунды выудила из сумки маленькие ножнички и перерезала злосчастный узел. Шарик бодро взмыл в небо, а из кустов жасмина вывалился запыхавшийся Коля:

– Фух! Еле ноги унес. Эти тёти, кстати, не по поводу малявки тут скандалили. Они возмущались, что на днях воду горячую отключат.

– Коля, где коляска? – зашипела я и вновь стала трясти малышку, потому что бровки у нее уже сложились домиком.

Мальчик повернулся к крыльцу, и лицо его вытянулось.

– До этого тут стояла.

Он даже прошел к тому месту, где, по-видимому, раньше был припаркован детский транспорт, и поковырял ногой асфальт.

– Ничего не понимаю.

А потом из подъезда вдруг выплыла полная, чуть отекшая дама в цветастом халате и окинула нас осоловелым взглядом (она явно только проснулась).

– Молодежь, вы чего творите?

– Да вот, ребенка успокаиваем, – быстро нашелся Коля и широко улыбнулся. – На лавочке тут лежал. Может, подкидыш?

– Нет, это мой, – удивленно возразила дама и быстро забрала у меня малышку.

Девочка сразу улыбнулась и даже что-то залепетала.

– Что же вы его, гражданка, на лавочке без присмотра оставляете? – с вызывающим видом поинтересовалась Света. – А если дите упадет и поранится? А если его кто-нибудь украдет?

Это был уже перебор! Я изо всех сил ткнула подругу локтем в бок, а она в ответ злобно сверкнула глазами. Дама, кажется, наконец проснулась и принялась нервно озираться.

– Врач прописал Сонечке воздух. Поэтому я частенько оставляю ее спать во дворе. В коляске.

– Что-то я тут никакой коляски не вижу, – заметила Света.

– Я тоже! – кивнул Коля.

И даже жасминовый куст позади нас зашелестел с каким-то укором.

– Украли! – упавшим голосом констатировала тётка в халате. – Вот же нелюди! Хорошо хоть ребенка не тронули.

Она всхлипнула и, прижав малышку к себе еще крепче, убежала в подъезд.

– А ведь и правда могли ребенка вместе с коляской того… шевельнуть! – Светка сдула упавшую на лицо прядку и заметно приободрилась. – Прям хорошо, Коль, что ты его раньше спёр.

Я покрутила пальцем у виска.

– Свет, ты хоть думай, что ребенку говоришь.

Подруга беспечно отмахнулась, а потом стала придирчиво оглядывать чуть помявшееся в обмороках платье.

– Так что? Пойдем фотографироваться?

Мы неторопливо поднялись на третий этаж и застыли у запертой двери. У меня сразу появилось нехорошее предчувствие.

– Свет, а ты ключи-то перед уходом взяла?

– А? – Подруга посмотрела на меня с глубочайшим изумлением. – Какие ключи?

– От квартиры моей.

– Зачем мне ключи от твоей квартиры?

– Затем, что ты захлопнула дверь!

Глаза подруги полезли на лоб.

– Ну, не оставлять же ее на распашку! Мало ли какие подозрительные личности у вас по подъезду шляются. А ты что, тоже ключи не взяла?

Я помотала головой.

– У нас так один раз было, – деловито вставил Коля. – Мамка вышла показания счетчика проверить, а дверь захлопнулась. Она тогда вызывала участкового и спасателей.

– Точно! Нам надо в «Девять-один-один» позвонить, – обрадовалась Светка, выудила из сумочки телефон и стала быстро-быстро тыкать в кнопки.

– Эй-эй! Стоять! – зашипела я и замахала руками. – Вот только МЧС мне тут и не хватало.

Подруга подняла на меня встревоженные глаза.

– А как же нам тогда в квартиру попасть?

– Можно через балкон соседей перелезть, – заботливо подсказал Коля. – Только меня не просите: я высоты боюсь.

– Ну, Катя высоты не боится. – Лицо Светы мгновенно просветлело и расслабилось. – Да и какая тут высота – третий этаж всего!

Я слегка оторопела:

– Вы с ума сошли? Никуда я не полезу.

Светка многозначительно ухмыльнулась.

– Как обычно. Твой внутренний саботажник готов пойти на что угодно, только бы сорвать фотосъемку!

– Мой внутренний саботажник? – Я даже ушам своим не поверила. – Вообще-то это именно ты и твой племянник сорвали мне съемку. Я же хотела найти себе модель по объявлению, да ты отговорила. Наобещала с три короба. Зачем я только на тебя положилась? Ты же баламутка! – У меня, кажется, даже щеки раскраснелись от возмущения. – Чтобы я еще раз тебя послушала? Да ни за что!

– Вот оно значит как? – Светка надула губы, а голос ее трогательно задрожал. – Правильно люди говорят: не делай добра, не получишь и зла. Я тут, понимаешь ли, недоедаю, чтоб своими фотками ей портфолио украсить, ночами не сплю из-за переживаний за ее светлое будущее, а она… Она обзывается!

– Свет, но ведь ты и правда не сдержала обещания, – уже более мирным тоном добавила я. – И первая стала наезжать.

Подруга гордо вздернула нос и чуть цокнула каблучками.

– Коля! Мы уходим.

– Куда? – уточнила я, но их уже и след простыл.

Да уж! Помощнички называются!

Всласть повздыхав о своей невезучести и безответственности окружающих, я позвонила соседям. Но, конечно, не ради того, чтобы перелезть с их балкона на свой. Я просто решила одолжить немного денег, чтобы доехать до дома родителей: у мамы, к счастью, имелся запасной комплект ключей от моей квартиры.

Родители (вот удача!) оказались дома, и уже спустя полтора часа я зашла в родное жилище. Отмыв от уличной пыли тапки (а именно в них меня угораздило выскочить из дома), я сняла флажки, задвинула в угол столик и выудила из холодильника купленный к съемке торт. Большой он! Одной не съесть.

Чуть помявшись, набрала номер Светы. Та, впрочем, сразу сняла трубку.

– Ты еще дуешься? – Мне пришлось изрядно напрячься, чтобы в голос не проникли нотки вины.

– Конечно!

Я приуныла: что-что, а расстраиваться Светка умела. Даже когда мы еще в школе учились, она всё принимала близко к сердцу. Однажды классная руководительница сделала ей замечание по поводу невнимательности на уроке, и подруга слегла с температурой прямо накануне важной контрольной.

– Свет, извини. Конечно, я слегка погорячилась: ты очень мне помогаешь, и твое участие крайне ценно. Просто сегодня у меня сдали нервы.

В ответ – только обиженное сопение.

Я переложила телефон в другую руку.

– Ну что мне сделать, чтобы ты меня простила?

– Ничего. Уже ничего не сделать, – трагическим голосом констатировала подруга. – У меня жесточайшая мигрень от расстройства. Даже мокрое полотенце не помогает.

Раз – и проклятое чувство вины таки завладело мною целиком и полностью. Я сжала телефон обеими руками и затараторила:

– Не может этого быть! Всегда есть что-то, способное вернуть нам душевное благополучие. Ты подумай как следует. Подумай! От души. Напряги серые клеточки.

В ответ Светка только печально вздохнула. Потом цокнула языком и вздохнула еще раз.

– Кажется, кое-что есть.

Я приободрилась.

– Да? И что это?

– Поехали со мной на море!

– О нет! Я не могу, ты же знаешь. Мне нужно использовать свои сбережения разумно: наработать портфолио, раскрутить группу в «ВК»…

– Вот на побережье этим и займешься. Сделаем с тобой целую серию пляжных фото, да и в интерьерах гостиницы чего-нибудь нащелкаем.

– Свет, ты меня без ножа режешь…

– Заодно прокачаешь свою коммуникабельность, – голос подруги вновь зазвучал бодро и энергично. – Да и потом мы же ненадолго, на пару недель всего. В конце концов, стыдно жить в Краснодаре, и за лето ни разу не выбраться к морю!

Я застонала. Но Светка и не собиралась отступать:

– Короче, договорились. Все хлопоты я беру на себя. Твои паспортные данные у меня есть. Как только эта дурацкая мигрень закончится, я сразу куплю нам билеты на «Ласточку» и подыщу какое-нибудь жилье.