Страница 19 из 33
Он рылся в Ленинграде в архиве Святейшего синода с целью установить дату постройки ряда церквей — памятников архитектуры. В этом архиве он случайно наткнулся на документ, носящий название «Юрнал архимандрита Сергия». Этому архимандриту было поручено перевезти прах Александра из Владимира в Петербург.
В «Юрнале» подробно описывается вся перевозка, перечисляются все молитвы, которые читали в пути, но есть и очень интересная подробность.
Когда подъезжали к Москве и перед подъемом на Воробьевы горы переезжали через небольшую речку, вода которой поднялась от паводка (очевидно, это Сетунь), то мост не выдержал и гробница упала в воду. Гробница была тяжелая и, по словам Сергия, ее несли сто двадцать гренадеров. Содержимое вывалилось в воду. Что удалось собрать, то и собрали.
Когда все это привезли в Петербург, то Петр открыл гроб, посмотрел, выругался. Потом сказал: «Быть по сему», запер на ключ, а ключ забросил в Неву.
Рассказано это было как курьез, но на этом можно строить и предположения.
Владимирцы чтили Александра. Возможно, останки его мумизировались, а этого было достаточно для того, чтобы объявить человека святым. Александр умер по пути из Орды, и есть предположение, что там он был отравлен, так же как и его отец и брат Андрей. Может быть, яд препятствовал разложению тела. Умер Александр по дороге, в Городце. Привезли его во Владимир и там похоронили.
Будучи однажды во Владимире и желая получше рассмотреть фрески Андрея Рублева — а их музейные работники показывают наспех, — Александр Сергеевич в выходной день музея попросил служащую Успенского собора, которая хранит ключи, пустить его внутрь.
Ему удалось провести несколько часов в соборе, осмотреть не торопясь фрески и услышать интересный рассказ служительницы, пустившей его. Под иконой Александра Невского стоит серебряная гробница. На вопрос, что в ней находится, был дан ответ: «Александр Невский».
— Но ведь его перевезли в Петербург?
И тут последовал рассказ:
— Это верно, Александра перевезли в Петербург, но когда Петр открыл гроб, чтобы посмотреть на Александра, то Александр увидел, что Петр без бороды и в немецком платье и вокруг него все такие же. Тогда Александр плюнул Петру в лицо. Петр выругался, запер гробницу на ключ и ключ забросил в Неву. После этого Александр сам вернулся во Владимир, и сейчас он здесь у нас.
По поводу плевка удивляться не приходится. Это уже третий случай в легендах, когда покойники плюют в лицо тому, кто им не угоден.
Александр Сергеевич после этого опять обратился к Варганову, но Алексей Дмитриевич сказал, что он сам интересовался этой гробницей, но в ней находится только одна фаланга пальца.
Потресов обращался с вопросами и к служителям собора. Те весьма уклончиво говорили, что Александр во Владимире, но где именно — неизвестно. Возможно, что духовенство прячет его еще с петровских времен.
А как было бы интересно восстановить скульптурный портрет Александра!
Останки брата Александра, Андрея, сохранились, но братья могут быть совсем не похожи друг на друга. Ведь совершенно по-разному выглядели Андрей Боголюбский и его брат Всеволод.
А плот идет и идет тем временем потихонечку.
Несколько речек, пересекающих канал, отдают ему свои воды. Появилось попутное течение. Караван пошел скорее. Под вечер второго дня ребята стали снимать лагерь и грузить байдарки.
Перед Петрокрепостью распрощались с гостеприимным плотом и стали на берегу на ночлег. Ровное низкое место. На левом берегу — обширное болото. Противоположный берег — узкая перемычка между каналом и озером, и там шумят набегающие волны.
Завтра надо пораньше войти в Неву.
ГЛАВА VIII
Орешек, который трудно раскусить
У правого берега сильный шум воды. Пристали и вышли на перемычку.
Волны, ударяясь о камни, поднимают высоченные фонтаны брызг. Дальше необъятные просторы неприветливого озера, а за белыми гребнями волн крепость Шлиссельбург.
Серые, безмолвные и безлюдные, наполовину разрушенные стены. Остатки башен. Только одна реставрированная с островерхой кровлей, самая правая, слишком белая, не вяжется со всем ансамблем мрачной крепости.
Это древний Орешек, потом Нотебург, Шлиссельбург…
Какая долгая, насыщенная событиями история этого сооружения! Но его не берут ни века, ни штурмы, ни пожары, ни бомбы. Гигантский каменный массив стоит у входа в озеро. И утлые суденышки — байдарки — вдруг стали казаться совсем крошечными, ненадежными.
А озерная волна продолжает поднимать у берега столбы воды. Остров же так спокоен, как будто вокруг него и волн нет.
Трудно оторваться от этой картины, но надо добраться и до острова.
Можно перетащить байдарки через перемычку. Она всего лишь около десяти метров. Но волна будет захлестывать суда, да и подводных камней так много, что рискованно спускаться здесь на воду.
Неохотно ребята садятся по байдаркам и идут еще около двух километров каналом.
На перемычке находится здание спасательной станции. Чуть ниже узкая протока в Неву. Но вода из Невы мчится по этой протоке с огромной скоростью, образуя наклонную плоскость.
— Выгребем?
— Попытаемся!
Несколько минут напряженной гребли, и флотилия на Неве.
Река широченная. Можно ли ее сравнить с Волховом? Очень быстрое течение и встречная волна из озера. До острова не больше полутора-двух километров, но мешать будет и сильный встречный ветер.
Работники спасательной станции не советуют идти на остров.
— Все равно не выгребете!
— Выгребем!
— Ну попробуйте, а мы будем следить за вами в бинокль. В случае чего — окажем помощь.
Наблюдение спасателей успокаивало, но, с другой стороны, стыдно было бы не дойти, когда следят с берега.
Все силы вкладывались в весла, но байдарки еле двигались, а во время порывов ветра вообще стояли на месте. Чем дальше от берега, тем сильнее течение из озера в Неву. Байдарки разошлись по воде. Придерживаться какого-либо порядка, строя было немыслимо. Сжать крепче зубы, смотреть только на остров. А он, как назло, все на том же расстоянии…
Переход этот занял около двух часов. Байдарки пристали в тихом заливе острова, но выходить на берег не хочется. Нужно хоть несколько минут отдохнуть. Заглянули в лоцию Невы. Скорость течения, говорится в ней, от 3 до 14,5 километра в час. Самое сильное течение на Ивановских порогах и у истока из Ладожского озера. Неужели же такое выгребли?
Поудивлялись сами на себя и только потом догадались сосчитать байдарки. К великому огорчению, одной не досчитались. Кто-то из ребят заметил, что Миша Батенин в начале переправы повернул обратно.
Дело в том, что Тамаре Мироновне пришлось временно покинуть группу и отправиться в Ленинград для встречи с Караевым. Таким образом, кроме байдарки руководителя похода, еще одна байдарка оказалась с одним гребцом. Эту байдарку вызвался вести Миша. Его поддразнивали раньше за отставание, и он решил показать свою силу.
— Если Александр Сергеевич всю дорогу один гребет, то неужели я не смогу?
И правда, сложения он по сравнению с Александром Сергеевичем атлетического, да и моложе ровно на полвека.
Но на Неве он не выгреб. Все это, конечно, происходило на глазах спасательной станции с мощными катерами. Как будто ничего не должно было случиться. Подождет группу на берегу.
Сейчас на острове ведут раскопки ленинградские археологи. Они установят возраст крепости. Летопись рассказывает, что в 1323 году новгородцы с князем Юрием Даниловичем здесь «поставиша город». Орешек стоит там, где Ладожское озеро стремительным потоком вливается в русло Невы. Это был путь в новгородские земли с запада и выход новгородцев к открытому морю. Здесь на этой пограничной земле в старину не было покоя. В те далекие времена шведские рыцари пытались оттеснить новгородцев от Невы и Ладожского озера. Запереть им выход в море. Борьба русских людей за землю Прибалтики началась уже издавна.