Страница 29 из 62
Настоящим отцом Велдона Мердгреса был дядя Эдмера – Ричард. Тот, кто был старшим и имел больше прав на трон. В результате сложной интриги при переделе власти после смерти деда дядя был убит. Тирра Элизанда Рейнар – мать Велдона и невеста Ричарда – так и не успела выйти замуж за того, с кем была сговорена, хотя свадьба была уже назначена. Ее спасло то, что никто не знал о том, что эта безмозглая курица переспала с женихом до брака. Причем два молодых идиота решили не предохраняться, а побыстрее начать делать будущих наследников. И это имело свои плоды. К счастью для девицы, родители увезли ее из столицы до того, как об интересном положении стало известно. И после этого никто из ее семьи не доставлял новому королю никаких проблем.
Элизанду выдали замуж за Мердгреса. Что уж тому посулили за то, что покроет ее грех и признает бастарда законным сыном, король не знал. Но вполне возможно, что в планах было однажды претендовать на трон. Не стоило исключать этого варианта. Только к тому времени, как Велдон подрос, позиции королевской власти слишком сильно укрепились. Немалую роль тут сыграла и поддержка Дарментов, за что Эдмер всегда был благодарен. Никакого переворота после смерти его отца не допустили, и он сам правит на законных основаниях вот уже больше десяти лет. О том, что Велдон Мердгрес является ему кузеном, Эдмер узнал случайно. Еще до того, как стал королем.
Как-то он решил похвастаться перед другими студентами артефактным кинжалом, принадлежавшим его семье. О его свойствах знал только Эдмер, поэтому решил подшутить над остальными приятелями. Кинжал был завязан на крови и признавал лишь тех, кто происходил из династии Алантаров. Там был едва заметный шип на рукояти, который слегка выдвигался, стоило взять оружие в руку. Если артефакт признавал носителя крови, то проявлял все свои особые свойства. Даже возвращался обратно, как бумеранг, в случае если его выронить или оставить в теле врага, стоило отдать ему команду. Или летел в цель, повинуясь ментальному приказу. Но вот если оружие не признавало носителя достойным, то становилось тяжелым и неповоротливым. Еще и могло поранить самого незадачливого владельца.
Эдмер вначале решил дать приятелям испытать оружие, а потом хотел показать, на что оно способно в его руках. Но все пошло не так. Вначале, конечно, эффект оказался ожидаемым. Приятели поочередно мучились с непослушным кинжалом. У них даже затекали руки, если слишком долго его держали. Пока он не попал к Велдону, к которому на тот момент Эдмер относился более-менее ровно и лишь подтрунивал над их с Сирилом постоянным соперничеством.
Когда же он увидел, как Велдон, играючи, вертит в руках кинжал, а тот послушен его воле, в голову закралась шокирующая догадка. Он тогда ничего объяснять не стал. Свел все к шутке и забрал кинжал, оставив при себе свои соображения. Позже же хорошенько расспросил отца о Мердгресах и их истории. Так мало-помалу и узнал об истинной подоплеке давних событий. Нужно ли говорить, что с тех пор Эдмер стал недолюбливать Велдона не меньше, чем Сирил?
Конечно, даже если бы его происхождение открылось, большинство поддержало бы законную власть. Все же одно дело бастард, выросший в чужой семье, а другое – законный правитель. Но жизнь – штука непредсказуемая. И никогда нельзя недооценивать врагов. Поэтому Эдмер предпочитал держать Велдона подальше от столицы и двора, чтобы тот не мог переманить на свою сторону больше сторонников. Пару раз подсылал к Велдону наемных убийц, но их старания не увенчались успехом, а Мердгрес уж слишком рьяно начал копать: кто же так хочет его смерти. Пришлось оборвать все нити, что могли привести к нему, и больше так не рисковать.
И вот теперь появляется отпрыск Мердгреса и подозрительно быстро находит подход к его дочери! Уж не запланированная ли это акция со стороны Велдона? Решил таким образом попытаться подобраться к трону? Пока парень ничем не проявляет своей заинтересованности в Элеоноре. Вообще больше занят какими-то торгашескими делами и изображает из себя простолюдина. Но на самом ли деле это так или он просто выжидает начала обучения и возможности сделать дальнейшие шаги к принцессе, пока вопрос.
Что ж, физически устранить его Эдмер всегда успеет! Или это даже не понадобится и такую услугу ему окажет Дармент. Тот хочет заключить брак между своим сыном и Элеонорой, против чего король нисколько не возражал. Это лишь укрепит союз между ними. Так что жизнь этого смазливого юнца висит на таком тонком волоске, что хватит малейшего удара, чтобы ее оборвать. Но пока рано! Нужно все-таки выяснить, прав ли Эдмер в своих подозрениях. Если юнец действительно изгнан из рода и дальше будет вести себя благоразумно – одно дело, пусть живет. Другое – если это какая-то сложная многоходовая интрига тирра Мердгреса. Что ж, поживем-увидим…
Когда король вернулся во дворец, его ожидал сюрприз. Не успел он дойти до входных дверей, как навстречу выбежало маленькое светловолосое чудо, которое с радостным визгом повисло у него на шее.
– Папочка, я вернулась! Где ты был?!
Груз вечных проблем и мрачные мысли на какой-то момент словно отошли на задний план. Эдмер нежно обнял дочь и прижал к себе, даже не подумав упрекать ее за нарушение правил приличий на глазах у телохранителей и прогуливающихся неподалеку придворных. Впрочем, многие, наоборот, не скрывали умиленных улыбок при виде этого проявления чувств со стороны обычно сурового короля.
– В загородный дом ездил, – отозвался он, наконец, отстраняя ее от себя. – Дела были важные. Ты давно приехала?
– Пару часов назад. Все тебя ждала! А никто не говорил, где ты! – тараторила Элеонора, увлекая его за собой. – Я так рада, что снова дома! И особенно, что тут не будет этого противного Палмера, – понизив голос, доверительно шепнула она. – Я еле уговорила его не сопровождать меня еще и во дворец, так что со мной сейчас только Виола.
– Жаль, что вы с молодым Дарментом так и не нашли общий язык, – вполне искренне сказал король. – Я надеялся именно на это, когда отпускал тебя погостить в Кер.
– Папа, ну, он мне совсем не нравится! – она скорчила трогательную гримаску. – Ты сам говорил, что не заставишь меня выйти замуж за того, кто мне будет слишком неприятен.
– И все-таки рано или поздно выбор тебе придется сделать, – он придал голосу нотки строгости. – Дарменты – друзья нашей семьи. Ты же не хочешь допустить, чтобы наши отношения разладились? Сначала твой брат отказался жениться на Виоле, теперь ты хочешь обидеть его сына.
– Давай, мы не будем портить такой хороший день плохими разговорами? – Элеонора просительно заглянула ему в глаза. – Я так соскучилась!
Вот ведь маленькая паршивка! Эдмер вздохнул, прекрасно понимая, что им попросту манипулируют. Но что поделать, Элеонора всегда была его любимицей. Если с сыном-наследником он был неизменно строг и воспитывал его так, как подобает, то с дочерью давал слабину.
С самого детства это светловолосое солнышко с большими серо-голубыми глазами знало, как найти к нему подход. Еще и подкупало то, что Элеонора всегда проявляла большую любовь к отцу, а не матери. Тянулась к нему, своей непосредственностью и эмоциональностью вызывая много положительных эмоций. Так что она единственная, с кем Эдмер позволял себе быть мягче, чем обычно. Может, еще и поэтому ему нестерпима была мысль, что кто-то рассматривает его дочь всего лишь как пешку в своей игре. Мердгрес и его сынок сильно пожалеют, если обидят девочку! Уж он об этом позаботится!
– Папа, а Аллин Нерт не приходил? – как бы между прочим спросила Элеонора, и он едва не скрипнул зубами.
– Нет, моя дорогая.
– А ты не узнавал, где он сейчас живет в городе? – осторожно проговорила она.
– Зачем? – как можно безразличнее проговорил король. – Ты и тирр Дармент достаточно отблагодарили этого парня за его подвиг. И если он не желает большего, то это весьма похвально. Но лучше оставить его в покое.
Говорить о том, что этот проныра открыл в столице лавку, он благоразумно не стал. Иначе с дочери станется помчаться туда. Так что уверенность Эдмера в том, что Элеонора не стала бы искать встреч с Нертом, которую он демонстрировал во время недавнего разговора, на самом деле была вовсе не такой уж сильной. Далеко не всегда Элеонора руководствовалась в своих поступках правилами приличий. Уж слишком была живой и непосредственной, как ребенок! Эдмер надеялся, что это пройдет с возрастом. Но пока именно ему стоило позаботиться о том, чтобы оградить девочку от нежелательного общения с кем попало.