Исход

– Миша, они с Заречного щас всё вытянут, пойдут в Беловодку или Яровку. Мы с тобой, посмотришь, будем ещё на работу проситься, если ничего не предпримем. И земли прихватят следом очень быстро. На нас научились, мы ни с чем останемся… а им дальше доить.

– И что предлагаешь? Землю хватить? Здесь как будем жить? Я уже думаю уезжать теперь надо.

– Миша, – продолжал пьяным голосом Саша, – будет земля, никуда не поедешь. Твоя, наша земля – и пофигу кто чего говорить будет. Людям какая разница – где работать? Лишь бы деньги платили. Хоть какие-нибудь. Тебе ли объяснять? Ещё пару лет, потом не будет такой возможности. Ну! Пока возможность есть!

– Задолбали твои разговоры про возможности.

– Да, открой глаза! Ехать собрался? – усмехнулся Александр. – Езжай! Но куда приедешь – с наивной мордой будешь понимать, что всё также… как и здесь, как везде! На дядю работать поедешь, Миша!

– Страшненький ты человек, Сашенька. Заигрываешь, не думая.

– Открой глаза, ещё раз говорю! Всё! Получили то, чего хотели! Перемены… И я уговаривать тебя больше не буду. Надо быстро соображать, Миша.

– Да кто хотел то такой беды? Страну развалить; ты хоть понимаешь к чему мы идём? Кто хотел такого: я или ты? Скольких ты знаешь таких? А!

– Да какая уже разница. Назад не вернёшь. А нам поторопиться надо.

– Как ты это хочешь сделать?

– Ты говори. Ты же у нас эксперт и управленец. – Саша добил бутылку и бросил её из окошка.

– Подыми.

Александр несколько секунд пристально вглядывался в лицо Мише. Шатаясь, он вылез из машины, пошарил руками по земле и закинул пустую бутылку в темноту, откуда раздался тупой удар толстого стекла, угодившего во что-то мягкое. «А-а!.. ё-о..!» – послышалось Саше. «Эй!» – крикнул он в темноту, откуда послышался хруст веток.

– Я не участвую в этом. – решительно и громко выдал из машины старший брат. Саша, оставаясь снаружи, некоторое время стоял молча, всматриваясь в скрытое теменью. Затем спросил:

– А мне что делать одному? Там есть ещё? Был же ещё коньяк. – и залез на заднее сидение поискать.

– Хватит тебе! Ты и так пьяный. Поехали домой.

Саша уже сел на водительское место и, сняв крышку, сделал несколько больших глотков. Михаил продолжал:

– Там, вот порядок наведи, дома! За женой присмотри лучше…

– Что ты хочешь сказать? – совсем опьяневшим голосом спросил Саша.

– Саня! Стыдно уже! Все скоро говорить начнут…

– Что ты хочешь сказать?! – повысил голос Саша и упёрся на брата.

– Ничего! Внимание бабе нужно, может… Живешь с б…ю! – резко выдал Миша и тут же почувствовал сильный удар в челюсть. – Ах ты!! Сиди!.. и торгуй хоть собственной задницей! Дурень! – обозлённый, обидевшийся Михаил, держась за лицо, толкнул от себя дверцу машины и быстро уехал на своём УАЗике.

Ещё некоторое время зажигались и гасли огоньки в прокуренном салоне. Ночь совсем схватила автомобиль и он обнаружил себя, только когда дёрнулось зажигание и по уснувшей дороге потянулись два лучика света, выхватывающего подоле ямки, пучки травы и засиявший дорожный знак, выводящий на асфальт. Оказавшись на дороге, автомобиль остановился, развернулся фарами к месту, где недавно стоял, пролучил кусты, куда была заброшена пустая бутылка. Саша вылез и проорал, матерясь, в темноту: «Пошли все на …!! На …!! Понял!?». Хлопнула дверка и автомобиль потащил грохочущую музыку из своего салона в село.

Немного погодя, следом проехала другая машина, не включая фар. В ночи сложно было определить марку и цвет. Съедено-сероватое пятно, скрипя пружинами, выбралось на дорогу и медленно двинулось в сторону Волочихи.

10

На тёмных улицах уже не слышно было голосов и даже собаки упокоились в своих конурах. Редкие фонари освещали отдельные дома, как будто село спало с приоткрытым глазами.

Под рассвет, ближе к четырем часам, недалеко от дома Михаила Викторовича раздался громкий хлопок, и улица затревожилась пляшущими языками огня. Михаил и вся его семья подорвались с пастелей, выглядывая в окно. На улице полыхал автомобиль.

– Лида, веди скорее детей в комнату к матери и не высовывайтесь! Запри дверь за мной! – быстро проговорил Михаил, шатаясь спросонья по коридору.

– Мишенька, что это?! Это машина горит!? Господи, господи! Я с тобой! – лепетала жена.

– Нет! Быстро, говорю тебе, к матери! Смотри за детьми! – скомандовал Михаил, зачем-то вытаскивая из-под кровати ружьё и, накинув ветровку, первое что попалось, выскочил на улицу.

Взрыв автомобиля разбудил все дома в окрестности. Люди выскочили на улицу. Выбежав за калитку, Михаил увидел сидевшего на земле Александра.

– Краси-иво, да Миш! – показывая на горящую машину, произнес сильно пьяный Саша.

– Ты сдурел что ли совсем!? Саня! Ты что тут устроил?! – заорал Михаил.

– Ну, красиво же!.. Миша-а! – завыл Саша, пытаясь подняться с земли.

– Быстро домой! – Михаил схватил брата и, оглядываясь по сторонам, потащил его в дом. Подоспевшая жена подхватила Александра за руки и громко шептала: «Что это, Миша? Что это? Это его машина? Он целый?».

– Я сказал сидеть дома! Чего выскочила? Закрой его, смотри чтобы не выходил.

– Господи-господи… – Лида, пыхтя, помогала затаскивать обмякшего Сашу.

– Проверь его всего, щека в крови, задело, кажется… – Михаил, закинув ружье в кладовку, натянул штаны и выбежал обратно на улицу.

Соседи уже стаскивали к месту пожара воду вёдрами и постоянно что-то орали. Женщины охали и бегали, собирая проснувшихся детей обратно по домам. С переулка выскочила белая «Нива» участкового.

– Проводка! Замкнуло! Мужики, туши её! – кричал Михаил, помогая сбивать огонь, выхватывая из рук вёдра. «Мне на летник сейчас перекинется» – завопил один из соседей, «Где пожарка?!». Подбежал Дмитрий Николаевич.

– Проводка замкнула, Дима! – быстро сообщал участковому Михаил.

– Это Александра Викторовича машина?! Он не пострадал? Где он? – кричал участковый, снуя туда-сюда.

– Да он целый. У меня спал! Мы все спали, когда услышали взрыв. У меня он был, ночевать сегодня остался. Вот же дела!..

– А во сколько он к вам приехал? – спрашивал участковый, перекрикивая шум. – Он был один или с кем-то?

В этот момент раздалось резкое жужжание бензопилы, успевающее рушить ствол раскидистого дерева. Его широкие ветви перекинулись через забор и в мешанине запахов горящего почувствовалось что-то юное, зелёное, накаляемое высокой температурой. Сообразительный сосед, очень обезопасил свою ограду, так как вровень с моментом, когда послышался податливый треск ломящегося ствола, моментально высохшие листья вспыхнули факелом и с треском понесли по своей кроне огненные ручьи. Верховка была повалена на дорогу и трепетно, грозно занимала оставшуюся площадь горящей листвой. Никто не обратил внимания на раскуроченный забор, спешили теперь погасить горящие ветви.

Через несколько минут мужики прикатили из какого-то двора цистерну с водой и залили машину вместе с соседским забором и поваленным деревом. Переполох вскоре закончился и люди глядели на то, что осталось от иномарки, на лужи грязи, переводили дух и приходили в себя. Вонь и гарь висели в воздухе. Участковый побежал заглушить свою машину.

– Ух… – отдышавшись, с перебоями, Михаил Викторович, начал всех организовывать. – Ну, давайте по домам! Ничего уже больше не случится. Всё уже кончено. Идите! расходимся! – уговаривал Михаил людей. – Мы разберёмся.

– Где Александр? Я могу с ним поговорить? – спросил вернувшийся участковый.

– Не сейчас, Дмитрий Николаевич. – Михаил всё оглядывал погоревшее и постепенно, слишком медленно расходившихся сельчан. –Давайте пораньше… нет, к часам девяти приходите ко мне. Хорошо? Или нет, Александр Викторович, сам придёт к вам. Я прослежу.

– Мне нужно всё осмотреть. Нужно увидеть Александра Викторовича. Он точно у вас? – не унимался участковый.