Страница 2 из 3
Пока рупор тявкает у какой-то знаменитой гостиницы, я тихонько попрошу вас усесться покрепче, потому что сейчас произойдет кое-что новенькое, а потом огромный город опять сомкнется над нашими героями, как над обрывком телеграфной ленты, выброшенной из окна конторы биржевого спекулянта.
Девушка в оранжевом жакете обернулась, чтобы рассмотреть паломников на задней скамье. Всех прочих пассажиров она уже обозрела, а места позади все еще оставались для нее комнатой Синей Бороды.
Она встретилась взглядом с миссис Джеймс Уильямс. Не успели часы тикнуть, как они обменялись жизненным опытом, биографиями, надеждами и мечтами. И все это, заметьте, при помощи одного взгляда, быстрее, чем двое мужчин решили бы, схватиться ли им за оружие, или попросить прикурить.
Новобрачная низко наклонилась вперед. Между ней и девушкой в жакете завязалась оживленная беседа, языки их работали быстро, точно змеиные - сравнение, в котором не следует идти дальше сказанного. Две улыбки, десяток кивков - и конференция закрылась.
И вдруг посредине широкой спокойной улицы перед самым автобусом встал человек в темном пальто и поднял руку. С тротуара спешил к нему другой.
Девушка в плодородной шляпке быстро схватила своего спутника за руку и шепнула ему что-то на ухо.
Оказалось, что сей молодой человек умеет действовать проворно. Низко пригнувшись, он скользнул через борт империала, на секунду повис в воздухе и затем исчез. Несколько верхних пассажиров с удивлением наблюдали за столь ловким трюком, но от замечаний воздержались, полагая, что в этом поразительном городе благоразумней всего ничему не удивляться вслух, тем более что ловкий прыжок может оказаться обычным способом высаживаться из автобуса. Нерадивый экскурсант увернулся от экипажа и, точно листок в потоке, проплыл куда-то мимо между мебельным фургоном и повозкой с цветами.
Девушка в оранжевом жакете опять обернулась и посмотрела в глаза миссис Джеймс Уильямс. Потом она стала спокойно глядеть вперед, - в этот момент под темным пальто сверкнул полицейский значок, и автобус с туристами остановился.
- Что у вас, мозги заело? - осведомился человек с трубой, прервав свою профессиональную речь и переходя на чистый английский язык.
- Бросьте-ка якорь на минуту, - распорядился полицейский. - У вас на борту человек, которого мы ищем, - взломщик из Филадельфии, по прозвищу Мак-Гайр - "Гвоздика". Вон он сидит на заднем сиденье. Ну-ка, зайди с той стороны, Донован.
Донован подошел к заднему колесу и взглянул вверх на Джеймса Уильямса.
- Слезай, дружок, - сказал он задушевно. - Поймали мы тебя. Теперь опять отдохнешь за решеткой. А здорово ты придумал спрятаться на Глазелке. Надо будет запомнить.
Через рупор кондуктор негромко посоветовал:
- Лучше слезьте, сэр, выясните, в чем там дело. Нельзя задерживать автобус.
Джеймс Уильямс принадлежал к людям уравновешенным. Как ни в чем не бывало, он не спеша пробрался вперед между пассажирами и спустился по лесенке вниз. За ним последовала его жена, однако, прежде чем спуститься, она поискала глазами исчезнувшего туриста и увидела, как он вынырнул из-за мебельного фургона и спрятался за одним из деревьев сквера, в пятидесяти футах от автобуса.
Оказавшись на земле, Джеймс Уильямс с улыбкой посмотрел на блюстителей закона. Он уже предвкушал какую веселенькую историю можно будет рассказать в Кловердейле о том, как его было приняли за грабителя. Автобус задержался из почтения к своим клиентам. Ну что может быть интересней такого зрелища?
- Меня зовут Джеймс Уильямс из Кловердейла, штат Миссури, - сказал он мягко, стараясь не слишком огорчить полицейских. - Вот здесь у меня письма, из которых видно...
- Следуй за нами, - объявил сыщик. - Описание Мак-Гайра - "Гвоздики" подходит тебе точь-в-точь, как фланелевое белье после горячей стирки. Один из наших заметил тебя на верху Глазелки около Центрального парка. Он позвонил, мы тебя и сцапали. Объясняться будешь в участке.
Жена Джеймса Уильямса - а она была его женой всего две недели - посмотрела ему в лицо странным, мягким, лучистым взглядом; порозовев, посмотрела ему в лицо и сказала:
- Пойди с ними, не буянь, "Гвоздика", может быть, все к лучшему.
И потом, когда автобус, набитый Желающими Просветиться, отправился дальше, она обернулась и послала воздушный поцелуй - его жена послала воздушный поцелуй! - кому-то из пассажиров, сидевших на империале.
- Твоя девчонка дала тебе хороший совет, - сказал Донован. - Пошли.
Тут на Джеймса Уильямса нашло умопомрачение. Он сдвинул шляпу на затылок.
- Моя жена, кажется, думает, что я взломщик, - сказал он беззаботно. - Я никогда раньше не слыхал, чтобы она была помешана, следовательно, помешан я. А раз я помешан, то мне ничего не сделают, если я в состоянии помешательства убью вас, двух дураков.
После чего он стал сопротивляться аресту так весело и ловко, что потребовалось свистнуть полицейским, а потом вызвать еще резервы, чтобы разогнать тысячную толпу восхищенных зрителей.
В участке дежурный сержант спросил, как его зовут.
- Не то Мак-Дудл - "Гвоздика", не то "Гвоздика" Скотина, не помню точно, - отвечал Джеймс Уильямс. - Можете не сомневаться, я взломщик, смотрите, не забудьте это записать. Добавьте, что сорвать "Гвоздику" удалось только впятером. Я настаиваю, чтобы эта особо отметили в акте.
Через час миссис Джеймс Уильямс привезла с Мэдисон-авеню дядю Томаса и доказательства невиновности нашего героя; привезла во внушающем уважение автомобиле, точь-в-точь как в третьем акте драмы, постановку которой финансирует автомобильная компания.
После того как полиция сделала Джеймсу Уильямсу строгое внушение за плагиат и отпустила его со всем почетом, на какой была способна, миссис Джеймс Уильямс вновь наложила на него арест и загнала в уголок полицейского участка. Джеймс Уильяме взглянул на нее одним глазом. Он потом рассказывал, что второй глаз ему закрыл Донован, пока кто-то удерживал его за правую руку. До этой минуты он ни разу не упрекнул и не укорил жену.
- Может быть, вы потрудитесь объяснить, - начал он довольно сухо, - почему вы...