Поцелуй Кирэлла (ЛП)

— Ты подумаешь, что я спятила.

Она бросила на него странный взгляд и рассмеялась неприятным смехом.

— Господи! Может, это так и есть. Посмотрите, с кем я разговариваю… с мужчиной, который может превратиться в Монстра и говорит, что может превратиться в дракона. Может быть, я все еще в этой проклятой больнице, и все это нереально.

— Осень! — Кирэлл ухватил ее так, чтобы они оказались лицом друг к другу, и встряхнул ее, не готовый принять такие слова. — Ты здесь, со мной! Я так же реален, как и ты!

— Тогда, может быть, я сама нереальна…

— Хватит! — Кирэлл не мог позволить ей говорить это снова. — Скажи мне!

— Я не могу!

Кирэлл увидел, как что-то вспыхнуло в ее взгляде, прежде чем она оборвала себя, а затем Осень словно рассыпалась на части у него на глазах. Подтянув ноги к груди, она свернулась в клубок.

Ни Кирэлл, ни его Монстр, ни Дракон не могли скрыть шока, который испытывали, ощущая волны боли, исходящие от Осени. Они хотели, чтобы это прекратилось.

Глава 8

Осень не знала, как долго она пролежала так, прижавшись спиной к груди Кирэлла и крепко обхватив его руками. Все, что она знала, — это то, что чувствует себя в безопасности, защищенной, той, о ком заботятся.

Она так давно не чувствовала ничего подобного. Так долго ее жизнь была лишь туманом, наполненным болью и смятением. Наконец-то она смогла выбраться оттуда — и больше не вернется.

Кирэлл был настоящим.

Ровный стук его сердца у ее спины был настоящим.

Обнимающие ее руки были настоящими.

Если это правда, то, возможно, то, что она видела, тоже было настоящим.

Возможно ли это на самом деле?

В те первые дни после нападения все говорили ей, что это сублимация. Что это ее разум пытается таким образом понять непостижимое. Вот только позже, когда Осень отказалась изменять свою историю, все решили, что она сошла с ума и ее нужно лечить.

Кирэлл знал бы, если бы она была безумной.

***

— Это были не подростки с ножами, — прошептала она, зная, что Кирэлл внимательно слушает. — Ножи не разрывают людям глотки. Подростки не переговариваются шипением.

Кирэлл напрягся, услышав ее слова. Шипение? Во Вселенной был только один вид существ, которые разговаривали шипением.

— Я взбежала по ступенькам и ринулась на кухню вслед за папой, но не успела сделать и нескольких шагов, как у меня подкосились ноги. У меня перехватило дыхание, и я могла только лежать, пытаясь дышать, пока что-то теплое и липкое впитывалось в мою одежду. Когда я наконец смогла повернуться, я перевернулась и оказалась лицом к лицу с… папой. Он просто лежал и смотрел на меня. Потом он… он моргнул, глядя на меня, и его губы шевельнулись, но я ничего не услышала, потому что у него была разорвана шея. Я отползла от него подальше. От человека, который защищал меня всю мою жизнь. Я просто оставила его там. Умирать. Одного.

— Осень… — Кирэлл попытался утешить ее, но она, казалось, не слышала.

— Я повернулась, чтобы встать… убежать, и увидела маму. Она лежала на боку, вся в крови, ее горло было разорвано точно так же, как у папы, а всего несколько минут назад она была жива и просила папу вынести мусор. Теперь она была мертва, и я вдруг поняла, что это за кровь, которая пропитала мою одежду, кровь, которая покрывала мои руки.

— Их кровь.

— Я не могла стереть ее с рук. Я хотела ее стереть. Я вскочила, чтобы побежать в ванную, и тут увидела их.

— Увидела кого?! — потребовал ответа Кирэлл.

— Монстров, — прошептала она. — Тех, в существовании которых был так уверен Джек. Мне следовало слушать его, но ящерицы ведь не должны ходить на двух ногах. Они не должны носить штаны, нападать и убивать людей.

— Осень, — Кирэлл повернул ее лицом к себе, заставляя встретиться с ним взглядом. Этого не могло быть. Должно быть, она ошибается. У варанианцев не было причин убивать ее семью. — Скажи мне. Сколько их было?

— Трое, — тут же ответила она. — Там был здоровяк с черными ремнями, перекрещивающимися на спине.

— Ремни… — голос Кирэлла затих. Ремни были символом статуса для варанианцев, один ремень за каждого убитого Драгуна.

— Они окружили Джека, и их шипение звучало так, словно они смеялись над ним. Смеялись! — она снова почувствовала, как ее переполняет ярость. — Они только что убили наших родителей, а теперь смеялись над моим испуганным младшим братом. Я не собиралась терпеть! Я не могла позволить им сделать с ним то, что они сделали с нашими родителями. Он был моим братом, и это была моя обязанность — защищать его. Поэтому я запрыгнула на спину самому большому из них.

— Что ты сделала?! — Кирэлл не мог в это поверить. Варанианцы могли быть ростом до восьми футов (прим. 2 м 40 см), а ей было всего десять.

— Ремни облегчили мне задачу, — сказала Осень. — Я взобралась на него, воткнула пальцы в его глаза и стала кричать, чтобы Джек бежал.

— Ты вцепилась ему в глаза… — мысли Кирэлла понеслись вскачь. Лицо генерала Террона было покрыто шрамами, он потерял глаз, и никто не знал, кто и как это сделал.

— Да, я подумала, что если он не увидит Джека, то не может причинить ему вреда. Но я ошибалась.

— Почему?

— Я была слишком медленной. Он поймал мою руку зубами, стащил меня со спины и швырнул через всю комнату. Джек остался без защиты, — Осень провела пальцем по шрамам на руке. — После этого он накинулся на Джека. Я все еще слышу крики Джека и шипящий смех этого монстра. Я кое-как встала и сумела здоровой рукой ухватить Джека, прежде чем они смогли разорвать ему горло, но затем я поскользнулась, и мы втроем упали друг на друга. Джек оказался подо мной. Один из этих монстров наступил мне на левую ногу, сломал мне бедро, но я все равно не отпускала Джека, и тогда они вцепились мне в спину. Но я не могла отступить.

— Осень, тебе было всего десять, — тихо сказал Кирэлл.

— Я не знаю, почему они остановились, — продолжала она, не слыша его. — Не знаю, почему они ушли, но вдруг они просто исчезли, и стало так тихо. Джек даже больше не плакал. Он просто лежал в моих объятиях, глядя на меня своими прекрасными голубыми глазами. В них было столько боли и столько вопросов, но он задал мне только один.

— Какой? — спросил Кирэлл.

— А где мама и папа?

— Что ты сказала?

— Что скоро мы все будем вместе, — говоря это, Осень слабо улыбнулась. — Он подарил мне легкую красивую улыбку, а потом просто умер. Я поцеловала его в щеку и закрыла глаза. Я знала, что скоро буду с ними. Но вместо этого я очнулась в аду… и думаю, я его заслужила.

— В аду? Что такое ад?

— Место, куда люди попадают после смерти, чтобы получить наказание.

— Но ты же не умерла! — Кирэлл почти кричал на нее. — И ты не сделала ничего, что заслуживало бы наказания.

— Я не защитила свою семью! — крикнула Осень в ответ. — Самые важные люди в моей жизни умерли!

— Ты сражалась с варанианцем, Осень! Ты никак не смогла бы защитить свою семью. Чудо вообще, что ты выжила!

— Я… — Осень начала было возражать, но потом испуганно посмотрела на него и прошептала: — Ты мне веришь?

— Конечно, верю. — Кирэлл не понимал, почему она решила, что он ей не верил.

— Никто никогда мне не верил.

Растерянный взгляд ее глаз разбивал сердце Кирэлла.

— А во что верили другие?

— В то, что это сделали подростки, а не «гигантские ящерицы», как я им все время говорила. Но они считали, что это из-за операций.

— Операции?

— Да, пришлось вставить металлические стержни в мою руку и ногу, потому что кости были раздроблены, и сделать несколько операций, чтобы восстановить мою спину. Мне все время снились кошмары. Я просыпалась с криком и пыталась убежать. Врачи не могли привязывать меня, я была слишком сильно ранена, поэтому просто накачивали меня лекарствами, пока я не теряла способность двигаться и говорить.

— Что они делали?! — Кирэлл был возмущен. — Как долго они держали тебя в таком состоянии?