Страница 2 из 16
Нам приходится стать лицом к лицу с западной культурой в полном ее расцвете. Нам необходимо учиться у нее и до некоторой степени усвоить.
Само собою, это надо делать умно и умело, словом, так, как советует апостол: «Вся искушающе, добрая держите» (1 Фес. 5, 21). Мне кажется, что мы ни в чем не изменили интересам нашей святой православной церкви, когда на пользу ее чад, применительно к апостольским словам у Дионисия (Eus. Н. Е. 6,7): «Будьте опытными меняльщиками денег», из массы существующих на западе учебников выбрали и перевели на русский язык «Lehrbuch der Kirchengeschichte» Функа.
Пусть же эта книга содействует тому, чтобы сделать более легким и более полезным изучение в наших школах церковной истории! Пусть она возбудит в изучающих эту науку интерес и, служа подготовкой, явится стимулом для дальнейших самостоятельных трудов в этой области!
П. Гидулянов
Москва
Декабря 24 дня 1910 г.
О переводчике этой книги
Павел Васильевич Гидулянов (12 (24) сентября 1874–17 октября 1937) – русский советский педагог-правовед, ординарный профессор и декан юридического факультета Московского университета. – Прим. Ред.
Родился в Пятигорске в семье потомственного дворянина. Окончил Ставропольскую гимназию (1894) и юридический факультет Московского университета (1898) с дипломом 1-й степени и золотой медалью за сочинение по церковному праву «Понятие ереси в историческом развитии и по действующим уголовным законодательствам». В 1898 году отбыл воинскую повинность в Дагестане; затем стажировался в университетах Берлина и Мюнхена. С января 1900 года по январь 1904 года состоял профессорским стипендиатом на кафедре церковного права Московского университета. С 7 ноября 1903 года – приват-доцент Московского университета.
После защиты диссертации «Митрополиты в первые три века христианства» 4 декабря 1905 года, был утверждён в степени магистра церковного права. Спустя год, 30 декабря 1906 года, назначен исполняющим должность экстраординарного профессора Демидовского юридического лицея в Ярославле, по кафедре церковного права; одновременно продолжал преподавать в Московском университете в звании приват-доцента.
В декабре 1907 года, после защиты на юридическом факультете Московского университета диссертации «Восточные патриархи в период четырёх первых Вселенских Соборов», был утверждён в степени доктора церковного права. В 1909 году назначен ординарным профессором и секретарём юридического факультета Московского университета. С 1908 года – статский советник.
В 1911 году, оставаясь ординарным профессором в Московском университете, был назначен директором Лазаревского института восточных языков, а с сентября 1912 года состоял профессором Императорского лицея в память цесаревича Николая.
В феврале 1913 года был избран деканом юридического факультета Московского университета.
Удостоен орденов Св. Анны 2-й степени (1911) и Св. Владимира 4-й степени (1913), награждён светло-бронзовой медалью в память 300-летия Дома Романовых.
В 1917–1920 годах – профессор 1-го МГУ, в 1920–1925 годах – консультант Народного Комиссариата юстиции РСФСР по отделу культов, в 1925–1929 годах – научный работник Госплана РСФСР. С 1929 года – персональный пенсионер.
В 1932 году начал работать в Московском областном архивном управлении.
В начале 1933 года был арестован по делу о «контрреволюционной националистической фашистской организации»; обвинялся в том, что вместе с П. Флоренским был инициатором создания «Партия возрождения России»; 26 июня 1933 года был приговорен к 10 годам ИТЛ с заменой высылкой на тот же срок в Казахстан. Проживал в Алма-Ате, где работал юрисконсультом; 25 сентября 1933 года приговор был дополнен постановлением о конфискации библиотеки Гидулянова, после чего он обратился в прокуратуру с просьбой вернуть библиотеку для научной работы по изучению обычного права и религиозных верований казахов; 3 июля 1934 года дело было пересмотрено, срок заключения Гидулянову сокращён до 5 лет, библиотека возвращена (кроме запрещенных к распространению книг).
В начале 1937 года он был выслан из Алма-Аты в Кустанай «в порядке очистки города от социально-чуждых элементов», 20 августа 1937 года арестован по обвинению в том, что «в 1933 г. организовал и возглавил в Алма-Ате антисоветскую монархическую террористически-повстанческую организацию церковников»; 17 октября 1937 года Особой тройкой УНКВД Казахской ССР по Алма-Атинской области был приговорен к расстрелу и в тот же день в окрестностях Алма-Аты вместе с епископом Тихоном (Шараповым) и другими обвиняемыми был расстрелян. Реабилитирован в 1958 году. (Прим. Ред.).
Введение
§ 1. Понятие церковной истории
Церковь есть основанное Христом, Спасителем мира, общество для спасения человечества. Она призвана сообщить благодать Божию всем народам.
Для достижения этой цели она совершает свое развитие в пространстве и времени. Это, в сущности, и составляет ее внешнюю историю. Последняя повествует о ходе и степени ее распространения, встреченных ею на этом пути препятствиях и понесенных христианством потерях. Здесь же излагается ее собственная разнообразная судьба, ее гонения и, наконец, отношения между государством и церковью в их историческом развитии.
Этим одним не исчерпывается, однако, церковная история.
Подобно горчичному семени, которое вырастает в огромное дерево (Мф. 13, 31), церковь имеет свою внутреннюю жизнь. Своими ветвями растение не только распространяется над землей, но из самого себя производит могучий организм, нисколько не похожий на горчичное семя, но вместе с тем и представляющий с ним нечто единое, так как из него происходит. Подобное совершается и с церковью, как с носительницей определенного учения и как с учреждением, имеющим свое известное устройство, свой культ и дисциплину. Божественный ее Основатель во время Своей земной жизни касательно всего этого заложил только фундамент. Постройка должна была совершиться с течением времени. В этом развитии заключается ее внутренняя история. В связи с этим стоит следующее обстоятельство. Хотя Евангелие, как слово Божие, по существу неизменно, тем не менее, этим не исключается формальное его раскрытие. Выступавшие с течением времени в церкви ереси побудили отделить истину от заблуждения и дать догматическому ее учению определенную формулировку. Затем рост христианства и ход мировых событий привели к необходимости дальнейшего развития церковного устройства. Этим объясняется изменение в объеме власти тех или других лиц, появление или упразднение тех или других церковных должностей. Подобное происходит и с культом, и с дисциплиной. То же мы наблюдаем и в церковной науке, тесно связанной вообще с догматическим учением. Учреждения и правоотношения, соответствовавшие запросам первоначального времени, оказались мало пригодными для позднейшей эпохи. Отсюда, если существенно дело и не изменялось, тем не менее с течением времени должны были развиться новые институты. Итак, приняв во внимание это двоякое направление в жизни церкви, церковную историю можно вкратце определить, как научное изображение внешнего и внутреннего развития христианского общества.
Слово «церковь» повсюду производится с греческого языка – кириакон – и уже в начале IV в. является обычным выражением для обозначения церкви, как храма, дома Господня. Через готов это слово (kureiko) перешло к германским народам, а через их посредство также и к славянским (церковь, црква, циркевь). Напротив, у романских народов слово это – «eglise», «iglesia», «chiesa» – производится от греческой экклесии. Заимствование этого слова с кельтского (cyrch, cylch – округ, место собрания) и из других языков мало вероятно.
§ 2. Разделение церковной истории
Жизнь церкви на протяжении 19 веков представляет собою богатейший церковно-исторический материал. Чтобы составить более ясное представление, материал этот обыкновенно подразделяется на известные части. Каждая из них сама по себе представляет нечто целое и, в свою очередь, для большей ясности подразделяется на отделы. Так как церковь обладает весьма почтенным возрастом и представляет вполне сложившийся организм, то такое деление ее истории возможно, как с точки зрения времени, так и по содержанию. В первом случае выступают периоды времени, во втором – разделы по предметам.