Страница 15 из 16
Совершилось это таким образом, что из среды епископов выделился один, который объединил в своих руках все полномочия, принадлежавшие прежде всем епископам. С этого времени ему одному усвояется наименование епископа, напротив, его коллеги, прежде также называвшиеся этим именем, отступают постепенно в ряды пресвитеров. Где и каким образом впервые пришли к монархическому епископату – сказать затруднительно. Вернее всего это было где-либо в Малой Азии около конца I или начала II в. Дошедшие до нас Игнатиевы письма около 115 г. рисуют вполне сложившийся образ монархического устройства. Несомненно преобразование это явилось следствием многих условий, как-то: развитие культа, нужда в одном внешнем представителе общины, необходимость иметь единого авторитетного учителя для охраны общины от гностических лжеучений, сложившаяся еще при апостолах и их учениках привычка подчиняться одному руководителю, сознание целесообразности этого в борьбе за существование в эпоху гонений и т. д. Впрочем, совершившееся в этот момент развитие в монархию еще десятки лет удерживало общий коллегиальный характер должности. Отсюда даже св. Киприан, стоявший на высоте епископского миросозерцания, по его собственным словам, всегда держался правила ничего не делать без совета пресвитеров и без согласия народа. На это время как раз падает исчезновение в церкви древних представителей харизмы апостолов, пророков и дидаскалов. За выполнением своей чрезвычайной миссии первыми оставили свое земное поприще апостолы. Им последовали пророки. Они погибли в великий монтанический кризис. Дольше держались учители, но и они не перешли конца II в., частью, вовсе исчезнув из церкви, частью превратившись в другие церковные должности (чтецы). Оставшееся от них богатое наследие перешло к епископам. Совершая евхаристию, епископ исполняет службу пророков и дидаскалов, почему, по Дидахе, он должен быть почитаем наравне с ними. Но став на место пророка и учителя, он сам попал в ряды учительствующих. А «глаголющего слово Божие должно принимать, – поучает уже Игнатий, – как Бога». Из древнего положения, что епископ исполняет службу пророков и учителей, было выведено, что сам епископ есть пророк, именно единственный пророк и учитель церкви Христовой. Вместе с тем к епископу перешла вся учительная и правительственная власть от имени Бога. Епископ руководит и управляет своей общиной, занимая в ней место Христа. Отсюда епископ не может быть судим общиной. Напротив, епископ есть судья общины вместо Христа. Около половины III в. развитие епископата закончилось. По Киприану епископ является органом Святого Духа, преемником апостолов, пророком, учителем, первосвященником, судьей, главой и управителем своей общины. Екклесия, церковь есть только община, находящаяся в единении с епископом. Отсюда правомерный епископ не может находиться вне церкви (episcopum in ecclesia esse) и обратно: община только в общении со своим епископом образует церковь (ecclesiam in episcopo esse). Епископ делает общину церковью. Вне епископата нет истинной церкви. Только там, где законный епископ, там и церковь. Противиться епископу – смертный грех. Кто противится епископу, тот противится Христу и находится вне церкви, а кому церковь не мать, тому и Бог не отец. Возвышение епископа отразилось на положении пресвитеров. Компетенция их, насколько они фигурировали в качестве его коллег, увеличилась. Какова их была деятельность, указать точно нелегко. Можно думать, что пресвитеры образовывали его совет, в отправлении учительной должности и культа были его помощниками, а во время вдовства кафедры или в отсутствие епископа его местоблюстителями. Одновременно с этим понятие их формализуется. Они избираются общинным собранием и только после испытаний поставляются епископом на должность. Отличительным преимуществом их являлось почетное сидение при богослужении, засвидетельствованное со времени Ерма.
Диаконы вступили в жизнь одновременно с выступлением епископов, являясь ближайшими их сотрудниками. С должностью семи избранных на служение столам в Иерусалимской общине, как это разъяснено совершенно правильно уже Трулльским собором (к. 16), диаконат не имеет преемственной связи. Будучи ближайшими помощниками епископа, диаконы исполняли самое разнообразное служение. Они помогали ему за богослужением и при крещении, в попечении о бедных и в заботах о спасении души, разносили евхаристию больным или не могшим явиться к богослужению христианам и по поручению епископа осуществляли ряд других служебных функций. Их положение благодаря близости к епископу фактически было более влиятельно, чем пресвитеров, хотя по рангу последние и преимуществовали.
Для отправления служебных обязанностей у женщин, как-то: при крещении, посещении больных женщин и т. д. во избежание подозрений дурного сорта поставлялись диакониссы. Указания на них имеются уже в конце I в. (Рим. 16, 1). Одновременно с сим встречается состояние вдов. Павел дает о них подробные указания (1 Тим. 5, 3–13). Главным их делом была молитва. Впрочем оба эти состояния не всегда ясно различаются и это тем более, что должность диакониссы вначале обыкновенно выполнялась вдовами.
К упомянутым нами должностям пресвитера и диакона с течением времени присоединились разные низшие должности. Одни из них создались самостоятельно (аколуфы, привратники, чтецы, заклинатели и т. д.), другие развились из диаконской должности, так как не желали в некоторых местах отступать от семеричного числа диаконов (Neoc. c. XV). Таковы суть должности: субдиакона или анагноста или чтеца Св. Писания, аколуфа, который нес службу, подобную иподиаконовской, экзорциста или заклинателя, обязанностью которого было заклинание от бесов, остиария или привратника, охранявшего вход в церковь. Все они упоминаются уже папой Корнилием (251–253 г.) и возникли отчасти в III, отчасти уже во II в. В больших общинах катихизаторское обучение было вверено особым лицам, катихизаторам или «docrores audientium».
Во II в. повсеместно является различие между клиром и миром. Оно явилось логическим выводом из естественного развития церковного устройства, хотя и произошло не без влияния иудейства. «Мирской человек связан постановлениями для народа», – гласит уже 1 Климентово послание (40, 5). Также и Церковные каноны святых апостолов предписывают мирянам «заниматься своими мирскими делами, оказывая послушание тем, которые сидят в алтаре». Более подробно эти мысли были развиты Климентом Александрийским, Ипполитом, Иринеем и Тертуллианом, хотя последний (de preescr. 41) прямо указывал, что такое различие установлено не Христом или апостолами, а в позднейшее время. К клиру или по-латыни ordo принадлежали не только епископы, пресвитеры и диаконы, но и все, получавшие посвящение или ординацию, таким образом, чтецы и посвященные вдовы.
§ 19. Подготовка и определение на должность
Средства содержания и необходимые для вступления в клир условия
1. Как Иисус Христос руководил апостолами, так эти последние наставляли своих учеников, приготовляя их путем постоянного общения с собою к их высшему служению. Подобные приемы были усвоены и их преемниками. Этот способ формирования клира привел к весьма раннему его расчленению и установлению порядка продолжительного и успешного прохождения последовательно от каждой низшей ступени для возведения в высшую. Позднее главными рассадниками духовенства явились доказуемые с конца II в. катихизаторские школы, первоначально, правда, предназначенные для иных целей. Вследствие этого церковные должности с этих пор стали замещаться не особым экстраординарным путем через харизму (1 Кор. 12, 28), а путем школьного обучения и специальной подготовки.
2. В виду своей важности для церкви в древности определение на должность исходило непосредственно от апостолов или их учеников. Позднее входит в практику избрание епископов и других священнослужителей со стороны общины и сопровинциальных епископов. По Киприану, община сама избирает на должность (suffragium), а присутствующие при этом епископы, в количестве, по крайней мере, трех, своим согласием свидетельствуют правильность выборов (iudicium, consensus). По канонам Арелатского (к. 20) и Никейского соборов (к. 4) избранный таким образом должен был после этого получить утверждение митрополита и рукоположение со стороны присутствовавших сопровинциальных епископов. Хиротония иных священнослужителей должны была совершаться не иначе, как по получении согласия на то со стороны общины.