Страница 3 из 5
Судя по всему, Двалин стал жертвой именно такого развлечения.
Положив арбалет на землю, гном вытащил из седельной сумки набор инструментов для обработки ран, присел.
Итак, эльф наблюдает... развлекается. Как долго это продлится?...
Видимо, до тех пор, пока он будет эльфу забавен. Что ж, Фитфур был намерен удовлетворить его любопытство на всю катушку.
Да и рану всё равно не мешало бы обработать.
- Бьём железо не спеша мы, бьём железо не спеша, оттого что вся поковка что-то слишком горяча... - мурлыкал Двалин себе под нос старое заклинание, как частенько мурлыкал у горна.
Смысла в песенке было немного, да он и не требовался - заклинания у горна нужны для того, чтобы регулировать дыхание да отмерять время - количество ударов, потребных для проковки да насколько её вновь опустить в горнило.
Двалин, впрочем изрядно сомневался, что проковка исполненная под это заклинание будет качественной - поскольку напевал он на людском наречии, которое, наверняка, должно было быть эльфу более понятным.
Подняв голову от раны Двалин вдруг опешил.
Он, пожалуй отвлёкся и впрямь чересчур - но, всё же, увидеть в паре шагов от себя пару перевязанных шёлковой тесьмой стрел с вымазанным кровью белым оперением - было неприятно.
"Косоглазый", противостоящий ему, был нечеловечески хладнокровен, терпелив и уверен в себе... да чего там, он и человеком-то не был.
И любезно уведомил гнома в том, что убить его захотел вовсе не потому, что эльфья моча - или что там у них вместо неё - ему в голову ударила.
Кровная месть.
Очаровательно.
За свою долгую жизнь Двалин не то чтоб совсем никого не убил. Человек, носящий оружие и содержащий таверну на Пограничных землях за полсотни лет не раз окажется в ситуации, когда он будет вынужден схватиться за оружие.
И коли он до сих пор жив - значит мертвы его противники.
Но в одном Фитфур был уверен совершенно точно. Никого из эльфьего племени он не убивал.
Честно говоря, даже из родной общины он убрался по единственной причине. Слишком уж много его родственников было убито эльфами, а превращать свою жизнь в арию мести Двалину совершенно не хотелось. Уже потому, что и его клан вырезал столько эльфов, что, по мнению Фитфура, давно следовало бы признать счета уравненными и расстаться без взаимных претензий.
Единственное, что гнома обеспокоило всерьёз - поединок предлагается только в одном случае.
Последнему в роду.
Хотя можно ли считать поединком охоту друг на друга в ночном лесу - с учётом того, что у видящих звёзды абсолютное ночное зрение - это вопрос интересный.
К несчастью, человеческое развлечение - суд - освоили ещё даже не все из гномов, чего уж тут об эльфах говорить.
С другой стороны...
Гном хмыкнул. Он то уж совсем было собрался на тот свет. А так... эльфы играют по правилам. Своим, и не все сочтут их честными... но для него это - единственный шанс выжить.
- Я не знаю кто ты, эльф, - сказал Двалин в пространство. - До острожка у Герцогского Тракта пять лиг лесом. Но если я дойду - и ты не выследишь меня, то - пропади в своих лесах и не показывайся мне на глаза.
Фитфур встал, с сожалением посмотрел на весь привезённый скарб, поднял стапятидесятифунтовик, покачал его в руке.
И не оглядываясь пошёл к опушке леса. Кажется, поединок начинался с того момента, когда он входил в лес... и ему даже могла полагаться какая-то фора...
Но уверенности гному это совершенно не добавляло.
Сутки спустя увешанный тиной и ветками гном с почти бездействующей и страшно распухшей левой рукой выбрался к гарнизонному посту у Чёртовой Плеши.
Командиру не требовалось долгих объяснений - он сразу же залил лес за спиной Двалина горючей смесью нафты и жира, отрядив под этим прикрытием пару следопытов проверить следы - потому что засевший у форта снайпер вовсе не кажется подарком к Бельтайну.
Фитфур тоже многое мог бы сказать про эту ночь в лесу - которую он провёл в постоянном напряжении, дважды чудом избежав эльфийской стрелы и лично засвидетельствовав почтение каждой гусенице, жуку и муравью, встретившимся ему по дороге.
Но он ничего не стал рассказывать, благополучно уснув в трёх футах от ворот.
Был в лесу, прятался от эльфа - обычная в Пограничье история. Выжил... а значит ещё не раз в его таверне будут пить эль пограничные жители...
Тут Двалин открыл глаза и, словно отвечая на мысли офицера, чётко сказал.
- Не дождётесь! Открою таверну во Внутренних землях. Вы не представляете, какая это прелесть - грязный, тесный, вонючий человеческий город! И девки... у шеста... танцевать будут...
И с сознанием выполненного долга потерял сознание.
Часть вторая.
Лиэнна с отвращением вдохнула густую вонь, изливающуюся ей в ноздри, но промолчала.
Люди, живущие в этих тесных, обнесённых стенами ульях свою вонь никак не комментируют - а она тем более не будет. На неё и без того слишком часто косились, будто она на человека не похожа - а уж своим искусством маскировки она по праву гордилась.