Страница 29 из 37
Эддисон никогда этого не понимала, но я ничего не могла с собой поделать. Я сама этого не понимала. Харрисон был моей опорой, когда я только переехала в город. Он стал моим первым другом. Первым парнем, которому я доверила своё сердце после того, как его разбил Бо. Он помог мне. И по этой причине я никогда не чувствовала необходимости позволить ему окончательно уйти из моей жизни.
— Но мы этого не сделали, и уже ничего не изменишь, — сказала я, чувствуя, как его губы приближались к моим. — Пожалуйста, не надо. — Я попятилась от него. — Думаю, мне пора съезжать. Найду себе жилье. Я сегодня вечером встречаюсь с Эддисон, так что попрошу её подыскать мне квартиру. Так будет лучше.
— Он не заслуживает тебя, Коко, — руки Харрисона скользнули с моего лица на сгиб моих рук. — Ты должна кое-что о нём узнать. Он бабник. Он не пропустил ни одной юбки. Он…
— Хватит, — я заставила Харрисона замолчать, не желая слушать его злобный словесный понос. Не уверена, было ли хоть что-нибудь из этого правдой, или пока меня не было он нанял по какой-то ревнивой прихоти частного детектива, но моя ситуация и так уже была достаточно запутанной. — Ты не будешь говорить о нём.
Я не позволила Бо говорить о Харрисоне, так что это было справедливо.
— Возьми себя в руки, Харрисон. Твоей матери было бы стыдно, если бы она сейчас увидела, что ты ведёшь себя как капризный ребёнок. Знаю, тебя ведь хорошо воспитали, — одним быстрым рывком я вырвала руки из его хватки и сделала шаг назад. — Ради всего святого, тебе тридцать-мать-его-восемь.
— Прекрати растягивать слова, как деревенщина, — Харрисон снова бросился ко мне, прижавшись к моим губам в пугающе отчаянной попытке спасти то, что стремительно распадалось у нас на глазах. Исчез его шик, его изощрённое высокомерие, его аристократическая породистость уроженца Новой Англии. Харрисон Биссетт превратился в отчаявшегося, доведённого до грани человека, раскрывшего все свои карты и сбросившего все свои маски.
— Боже, Харрисон, что ты делаешь? — поморщилась я, высвобождаясь из его объятий.
— Ты, блин, пахнешь им, — закипел он, расправив плечи, и потянулся к моей руке. Никогда раньше меня не удерживали такой бульдожьей хваткой. Однажды, много лет назад, я мельком увидела в нём скверную, ревнивую сторону. Как-то раз в баре ко мне пристал какой-то мужчина, в это время Харрисон исчез в туалете. После того, как он вернулся, я поняла, что он готов избить его, превратив в кровавое месиво, но после того, как они обменялись достаточно жаркими репликами, бармен попросил нас уйти, пока ситуация не обострилась.
Мои пальцы поднялись к губам, проведя по чувствительному местечку, где Бо оставил свой след утром, когда я покинула ранчо.
— Да. Я поцеловала его. И это не измена, Харрисон. Ты ведёшь себя так, будто я всё ещё твоя жена, а это полный абсурд.
Я представила, что бы сделал Бо с Харрисоном, если бы увидел происходящее. Он разорвал бы его на мелкие кусочки и когда закончил, выбросил бы из окна десятого этажа.
— Хочешь верь, хочешь нет, но я до сих пор люблю тебя, Коко, — сказал Харрисон тоном, которому я искренне поверила. — И никогда не прекращал. Я отступил, потому что ты отстранилась. Подумал, что, если дать тебе больше пространства, ты вернёшься ко мне. А когда это не сработало, решил, что если подарю тебе карьеру твоей мечты, чего не смог бы сделать ни один другой мужчина, то покажу, как сильно тебя люблю. Я не шутил, когда говорил, что я твой самый большой поклонник. С того самого дня, как мы встретились.
— Харрисон, — я скрестила на груди руки, хотя и не была сердита. Моё сердце разбилось из-за него, потому что я увидела в его глазах частичку самой себя. Отчаянное желание, стремление так крепко уцепиться за что-то, что выскальзывало из рук, как крошечные песчинки. Я это уже проходила. Чувствовала подобное раньше. — Тогда почему ты промолчал об этом на терапии? Ты просто сидел там, соглашаясь со всем, что я говорила, и показывая, что ты больше не заинтересован в браке.
— Ты хоть представляешь, каково это – смотреть в глаза человеку, которого любишь больше всего на свете, и слышать, как он говорит, что не испытывает к тебе тех же чувств?
Да, лучше, чем кто-либо.
Мне было знакомо это чувство.
Харрисон резко шагнул назад и упал в кресло, как соскочившая с рук резинка, которую слишком сильно натянули.
— В то утро перед посещением психолога я искал в шкафу старый свитер, — он потянулся вниз и что-то достал из-под стула. Мой ящичек с вещами Бо. — И нашёл вот это.
Он похлопал по крышке ящичка, провёл рукой по гладкому красному дереву, и его губы сложились в болезненную улыбку.
— Я понял, — сказал он. — Когда я нашёл это, то понял, что никогда не смогу конкурировать ни с чем из этого. У меня не было перед этим парнем никаких преимуществ.
Так вот как он узнал о Бо. Он не разговаривал с моей матерью. Он всё знал с самого начала.
Несмотря на то, что, это казалось вмешательством в личную жизнь, его признание стало последним кусочком головоломки, который помог понять, что произошло в тот день, когда мы решили подать на развод. Харрисон был зол на меня, и то, что он сказал на встрече с психотерапевтом, создало у той впечатление, что у него не было желания продолжать отношения. Она приняла его гнев и горечь за что-то совсем другое, а я истолковала это как знак того, что мне нужно, наконец, выйти из брака мирным способом.
Моё сердце разбилось, когда я поняла, что он, вероятно, прочитал всё, даже самую короткую записку в этом ящике и рассмотрел каждую маленькую фотографию, включая ту, на которой была моя дочь.
— Значит, ты знаешь о…
— О ребёнке? Да, — в его глазах вспыхнула тьма. — Не знаю, почему ты решила это держать от меня в секрете. Я, чёрт побери, был твоим мужем два года. Я бы не осудил тебя.
— Харрисон, даже моя сестра не знает, — покачала я головой, ни секундой дольше не чувствуя необходимости объяснять причины сумасшедшему мужчине. — Если ты знал о Бо, почему не попытался меня остановить?
— Потому что тебе нужно было взять это интервью, чтобы получить повышение. Потому что, несмотря на риск тебя потерять, я бы так с тобой не поступил, — Харрисон провёл рукой по подбородку, сжимая и поглаживая его, и склонил голову набок. Как будто пытался остудить бушующий в нём огонь. Он встал, прошёлся по гостиной и остановился у окна, глядя на наш оживлённый маленький район. — Боже, так неловко. На самом деле я очень унижен своим поведением.
Мои ноги примёрзли к полу, пока я пыталась найти правильные слова, которые хотела сказать человеку, чьё сердце я только что уничтожила, хоть и непреднамеренно.
— В нашем браке было много трещин.
Он посмотрел на меня с тоскливой печалью в глазах.
— Я имею в виду, что не стоит тратить всю оставшуюся жизнь, гадая, что можно всё было сделать по-другому, — я глубоко вздохнула, надеясь, что мои слова будут для него когда-нибудь что-нибудь значить. — Нам не суждено было продержаться долго. В любом случае, но это рано или поздно закончилось бы.
Харрисон снова сел, откинувшись на спинку стула, и поставил на колени шкатулку из красного дерева с моим прошлым. Я представила, как он рассматривал старые любовные письма и счастливые фотографии, изучая ту сторону меня, которую никогда раньше не знал.
Всю оставшуюся жизнь его будет преследовать время, проведённое со мной, так же, как и меня преследовало моё время с Бо.
— Всё с тобой будет хорошо, — утешила я его. — Знаю, что сейчас тебе так не кажется, но всё будет хорошо.
Он повернулся лицом к окну, глядя на начавшийся апрельский дождь, капли которого стекали по стеклу.
— Прости, что поцеловал тебя, Коко. Мне не следовало этого делать. Ты леди, и это было неправильно.
Таково было его воспитание. Биссетты с Манхэттена были известны как достойные и респектабельные члены общества, хотя за эти годы я узнала, что во всех семьях есть свои скелеты – некоторые просто лучше спрятаны, чем другие.