Где начинается небо

– Как?!

– Угадай. Магией, Роб, магией. А теперь вставай и собирайся к Дженкенсу. На столе синяя флэшка, закинь её в планшет. И тоник тоже на столе. Его закинь в себя. Два глотка не больше. Пошёл.

Роб тупо смотрел на него и не двигался.

– Пошёл! – рявкнул Силь.

Манжеты рубашки Роберта полыхнули. Опомнившись, принц сбил с них огонь и принялся деловито собираться.

Сильвен смотрел на него и думал, что вообще-то не знает ни о каком волшебном поиске. Придётся идти в архив к магам. Снова. И надеяться, что не наткнёшься случайно на Верховного, и тот не захочет отыграться.

На что только не пойдёшь ради дружбы!

***

К королевскому семейному ужину голова у Сильвена пухла от заклинаний и волшебных схем. Как любого дракона его учили основам теоретической и практической магии ещё в питомнике. И как телохранителю принца дали два года продвинутого курса – крохи, если сравнивать с обучением мага-человека. Сильвен рад был и этому – остальное он добирал, под тем или иным предлогом проникая в архив. Пропуск принца открывал практически любые двери. Но, к сожалению, не спасал от внимания Верховного мага.

Сегодня Сильвену повезло, никого, кроме практикантов и студентов он не встретил. Так что пока Роб крутил шашни с министрами, его дракон заперся в одной из свободных лабораторий и опомнился только когда усталый голос принца по комму поинтересовался, где Силя черти носят.

Встречаться с отцом в одиночку Роберт не желал, поэтому Сильвен должен был обеспечить ему моральную поддержку. Сомнительное удовольствие, но если Роб что-то вбил себе в голову, переубедить его было уже невозможно. Проще подчиниться.

Так Сильвен и оказался в роскошной королевской столовой, где утку под соусом бешамель ел только он, а Роберт с королём валяли дурака. Точнее, принц тыкал в несчастную утку серебряной вилкой, а король внимательно за этим наблюдал. Будь его величество магом или огненным драконом, утка бы уже обуглилась, а вилка расплавилась. Роберт старательно делал вид, что ничего не замечает.

В зале висела бы тяжелая тишина, если бы не музыканты в ложе. Они тоже старались не шуметь, и тяжёлое королевское молчание оттеняли вполне прилично. На данный момент солировала флейта – Сильвену нравилась музыка и он, наворачивая утку, то и дело постукивал в такт когтём по столешнице. Тогда на него начинал недобро коситься начальник королевской стражи, но Силю было плевать. К назойливому вниманию он давно привык.

– Роб, что происходит? – спросил наконец король, и его голос звучал тихо, грустно. Сильвена Родрик старался не замечать. Впрочем, как и всегда с того момента, как принц настоял, чтобы дракон ужинал с ним.

– Отец? – Принц отвлёкся от утки и поднял взгляд на короля. Сильвен заметил, что левую руку он спрятал под стол. Со своего места дракон видел, как нетерпеливо Роб теребил ею край пиджака.

Король скривился. Это была одна из тех болезненных усмешек, когда человек жалеет о чём-то очень сильно, но ничего уже не может изменить.

Родрик не мог вернуть свою королеву, а Роберт был похож на неё так сильно, словно был братом-близнецом. От отца он не взял ничего, кроме упрямства и политических взглядов. Роберт старательно продолжал дело короля так, как хотел его величество, и Силь иногда задумывался, изменится ли что-нибудь со смертью Родрика. Наверное, должно.

– Я слышал, ты предложил правительству удачный проект, – сказал король, когда Роберт уже было вернулся к утке. – Министры единогласно его поддержали.

– Да, отец, – так бледно ответил принц, словно речь шла не о его победе, а о чём-то совершенно неинтересном.

Его величество снова скривился.

Мать Роберта по причинам никому неизвестным выбросилась из окна, когда её сыну ещё и года не исполнилось. Ходили слухи, что она сошла с ума. Поговаривали также, что её убили, но королевское расследование это не подтвердило.

Король был тяжёлым человеком, и хоть любил жену без памяти, наверное, этого оказалось мало. А может, она и впрямь спятила. Силь слышал, что человеческие женщины иногда сходят с ума после родов.

Малыша-принца тут же отправили подальше от столицы, а король стал чахнуть. Как бы то ни было, пока Роберт жил вдали от дворца, его отец не сделал ничего, чтобы сблизиться с ним.

Их первая встреча закончилась грандиозным скандалом, во время которого Роб обвинил короля в смерти жены, а король в свою очередь решил, что принцу компаньон уже без надобности.

Такой королевской истерики Сильвен ещё не видел. Для него решение Родрика новостью не стало, а вот попытка Роберта тут же, напоказ шагнуть из окна, «как мама» – это было сильно! Не ожидал дракон от своего друга такой глупости.

Позже, запертый в своих новых апартаментах, Роберт, естественно, опомнился. И на королевском завтраке пообещал отцу, что этим же вечером летит в Штальсборг, королевство на другом конце света, где ему уже пообещали политическое убежище. Штальсборг очень хотел получить рычаг давления на Каэлию и только повод ждал.

Это был удар под дых, и королевская пресс-служба потом ещё неделю убирала из Сети сообщения о «побеге» принца.

– Я вырос, отец, – сказал тогда шестнадцатилетний Роберт. – И вы будете со мной считаться.

Оставить капризному наследнику дракона оказалось проще, чем дать ему совершить очередную глупость.

– Роберт, – после продолжительной паузы начал король. – Мы оба знаем: Сердце проснулось.

Принц покосился на камеру под потолком и кивнул.

– Да, отец.

– Ты… встретил кого-нибудь?

Сильвен посмотрел на принца. Под столом тот так сильно сжал край пиджака, что костяшки пальцев побелели.

А другой рукой продолжил так же лениво тыкать утку вилкой.

– Нет, отец. К сожалению, ещё нет.

В залу на десертном столике ввезли нечто большое, закрытое огромной серебряной крышкой. Сильвен невольно облизнулся. Прошлый раз вот так же въехал ягнёнок в яблоках, весь доставшийся дракону. А до этого был огромный торт… К нему, правда, и Роберт присоседился.

Ни отец, ни сын не обращали на слуг и столик внимания.

– Роберт, ты… уверен? – слышно было, что король тщательно контролирует свой голос. Возможно, из-за первой истерики принца, или потому, что он так похож на мать, но его величество с тех пор обращался с сыном так бережно, словно тот был стеклянным. – Я почувствовал сегодня…

Понадобилось два лакея, чтобы поднять серебряную крышку. Вряд ли она была такая тяжёлая – скорее, объёмная.

Сильвена кольнуло неприятное предчувствие. А что если это гусь? Гусём он полгода назад отравился.

– Уверен, отец, – со вздохом ответил Роберт. – Как только это произойдёт, вы первый…

Из-под крышки выкатился человек. Оказавшись на полу, он тут же направил пистолет на принца.

Громыхнуло.

Пуля расплавилась прямо в воздухе и следом вспыхнул стрелявший. Ярко, как огромная свечка.

Пара мгновений, жуткий запах палёной плоти.

И пепел.

Сильвен сполз с кресла и во второй раз за день растянулся на полу. Теперь он уже жалел, что съел так много.

Голоса вокруг обволакивали его, как вода. Король рычал на начальника охраны, а заодно требовал у своего секретаря, чтобы всё это ни в коем случае не просочилась в прессу.

Об этом его величество мог и не говорить: на принца последнее время покушались с завидным постоянством, и каэльцы ничего не знали. Половина покушений спонсировалась соседними республиками. За другую половину были ответственны местные реакционеры, и что именно их не устраивает, Сильвен не понимал. Спросить обычно времени не оставалось, а драконами они точно не были. Если бы напали драконы, Силь бы понял. Но за драконами люди следили. А вот за собой – увы, нет.

Этот террорист был уже третьим за год, сожжённый Сильвеном. Дракон подумал об этом, и его чуть не вывернуло.

Рядом вдруг оказался Роберт. Силя окатило облегчением, словно холодной водой залили угли. Роб всегда был приятно прохладным.

Принц подхватил дракона, помог встать и на себе поволок прочь из столовой. Силь слышал, как он отмахнулся от лакея, потом – от врача, а следом – и от кого-то из охраны. Последнее в свете недавних событий уж точно было лишним.