Страница 113 из 117
— Руслана!
Я пыталась поймать ускользающий сон уже несколько минут, но радостный возглас Василисы прогнал его окончательно. Пришлось тяжело вздохнуть и открыть глаза. Двигаться было лень, и я зевнула, переводя взгляд на дверь, где стояла царевна. Девушка переминалась с ноги на ногу, ожидая, когда я, наконец, проснусь.
— Доброе утро, — осипшим голосом пожелала гостье. Фигурально, конечно. День уже клонился к закату, а я провалялась в постели до вечера, так как всю предыдущую ночь мы с Васей просидели в моей комнате с бутылкой настойки, делясь друг с другом сокровенными женскими тайнами.
— Доброе! — радостно отозвалась Василиса, принимая мои слова за приглашение войти. Тяжелая дверь с грохотом вписалась в косяк, а девушка, будто ураган, влетела в комнату. — Вставай уже! Гулянье вот-вот начнется!
Я снова вздохнула, устало потянулась и опустила босые ноги на теплый дубовый пол. Забинтованная рука заболела от неловкого движения, заставляя поморщиться.
— Болит? — заметила мою гримасу Василиса.
— Нет, — мотнула головой я, — Вась, слушай, а, может, вы как-нибудь без меня отгуляете? Ну что я там делать буду?
— Да как же без тебя-то! — Кощеева жена в ужасе всплеснула руками, — ты, Руслана, важным гостем будешь на празднике! Все-все на тебя поглядеть хотят, да познакомиться.
Ага, важным, как же. Смех один. Моей заслуги в победе над войском Ивана было примерно столько же, сколько и Ворона Яги, что два месяца сидел в избушке, подхватив птичий грипп.
Вася, продолжая активно убеждать меня в необходимости пойти на гуляние, подошла к единственному в комнате окну, распахнула деревянные ставни и глубоко вдохнула. Утром была гроза и в воздухе все еще витал запах мокрой травы и свежести. Сумерки сгущались, а подготовление к празднику шло полным ходом — с улицы доносились голоса, смех и звон посуды.
С тех пор, как Жар-Птица вырвалась на свободу, Иван погиб, а все его войско разбрелось по Лесу, прошло уже четыре дня. Нас с горе-магом и Кожемякой подобрали у речки, куда мы приземлились, чудом не превратившись в лепешку. Чародея сразу схватили стражи, а нас с Никитой увезли в терем родственницы Кощея — Царевны Лягушки, где мы и находились по сей день. Хранитель и Бессмертный уехали в тот же день, и Максима я так и не увидела. Хранитель удостоверился, что я жива, относительно здорова и не собираюсь в ближайшее время покидать белый свет и уехал, не дождавшись, пока его нерадивая соседка не придет в себя. Обижаться на Максима я и не думала, но ужасно скучала и переживала. Сегодня утром Хранитель, наконец, прислал письмо, где сообщалось, что войско Ивана окончательно разбито, и в лесах осталась только нечисть. Они обещали вернуться к вечеру, и именно поэтому Василиса и Царевна-Лягушка организовали гуляние. К слову, сама владелица терема оказалась милой девушкой, с которой я быстро нашла общий язык. С земноводными у нее общего ничего не было, а на мой логичный вопрос, откуда такое имя, девушка посоветовала обратиться к её шутникам-родителям.
Я снова зевнула, исподлобья наблюдая за носившейся по комнате Василисой. Она зажигала свечи и что-то бормотала себе под нос. Наконец, комната обрела более-менее нормальное освещение, и девушка повернулась ко мне и радостно хлопнула в ладоши:
— Давай готовиться!
— Вась, — заканючила я, — ну я не хочу. Настроения нет.
— Зато у меня есть! — отрезала Царевна. — Я тебе сарафан утром принесла, закачаешься! На тебя специально пошили.
Сарафан и правда оказался чудесным. В отличии от того, который я мерила у Ивана в плену — этот был сшит на меня и сидел идеально. Из тяжелой алой ткани, он подвязывался белым широким поясом, выделяя талию. Длинные рукава же были белыми, и по всей их длине струился красный, вышитый вручную, узор. Я переоделась, посмотрела на себя в зеркало и сразу повеселела. За все дни в Лесу мой внешний вид, наконец-то, меня обрадовал. Хозяйка терема — Царевна-Лягушка, оказалась любительницей «косметики» природного происхождения и четыре дня отмачивала меня в ароматических ваннах, втирала в кожу и голову масла и шампуни и проводила все возможные косметические процедуры народными средствами. Волосы, наконец, стали привычно мягкими, кожа — гладкой, а настроение куда более радостны. А теперь еще и сарафан, который удивительно мне шёл. Даже забинтованная рука не портила картины.
— Красавица, — восхищенно протянула Василиса, — я тебе сейчас косу красивущую заплету и подкрашу! Глаз не оторвать.
Мы вышли на улицу к веселящимся людям, когда стемнело окончательно. Ночное небо озаряли огненные всполохи костров, а вокруг раздавались песни и смех. В глазах рябило от обилия ярких нарядов и танцующих людей, а нос уловил запах жареного мяса и хлеба.
Вася радостно хлопнула в ладоши и потянула в ближайший хоровод. Я чудом успела подцепить подол сарафана здоровой рукой. Веселящаяся царевна уже плясала в кругу людей, а я растерянно встала на месте, не зная, что делать. По правую руку появился низенький веселый мужичок, от которого тянуло душком недавно выпитой браги.
— Пляши! — радостно рявкнул он мне, хватая за ладонь.
Я едва не споткнулась, неловко взмахнув забинтованной рукой, но весельчак удержал от падения. Незнакомая девушка с длинными белыми волосами подхватила меня за согнутый локоть и осторожно держала, пока хоровод несся вокруг костра.
Веселая песня лилась нестройным хором. Я давно стянула с ног убитые кроссовки и танцевала, как и все остальные, босиком. Ноги уже болели, но я не переставала смеяться от обуявших меня чувств и не обращала на это внимания. В незнакомых людях я поначалу пыталась распознать известных сказочных персонажей, но их становилось все больше, и эту затею пришлось бросить. Они обнимали меня, искренне поздравляли и зачем-то говорили «спасибо». Потом рыжая девчушка лет двенадцати притащила венок из больших белых цветов и подарила мне, строго велев надеть и не снимать. Венок был чудесным и удивительно подходил моему наряду, поэтому спорить с малышкой я не стала.