Зло

Сидевшие за столом не могли слышать, что происходит за стеклом, но каждому из них мерещился скрежет разрываемого металла и хруст ломающейся плоти. Корд был повержен. Тайрус вскочил и принялся прыгать на обмякшем теле соперника, словно стараясь забить того в священную для каждого корда землю.

— Мда, — Джуд озадаченно прикусил губу. — И что с ним теперь делать? Самому что — ли идти разбираться?

Ослепительная вспышка залила все вокруг…

Киллиан понял, что лежит на полу. Звуки потускнели. Организм вновь не слушался юношу, будто Айзек ещё раз вколол ему транквилизатор. Сивар медленно оторвался от пола и увидел, как тоже самое делают Харуки с Кохитсуджи. Райберг стоял, облокотившись на стол. Джуд вытирал сочившуюся из брови кровь. Тайруса и корда не было. На их месте зияла огромная воронка, с обугленной кромки которой клубился дымок. Чувства начали возвращаться. Он услышал всхлипывание девушки. Различил тихую брань Эпоса.

— Этот, вроде бы, не должен был взорваться? Ты его накачал? Я — нет. И я — нет, — Лайтберин сел за стол и завел внутренний диалог. По полу периодически пробегала дрожь. Планету сотрясали гулкие удары. Последним компонентом какофонии звуков, что ворвалась в голову Сивара, был смех. Немного нервный, истеричный смех адмирала Харуки Оно. Сначала тихий, он журчал, изливаясь из согнувшегося пополам военного. Потом он стал нарастать, пока не перерос в хохот, приковавший к себе взгляды всех вокруг. Из раскосых глаз Оно потекли слезы радости.

— Ты что, дебил, Лайтберин? — Адмирал утер взмокшее лицо ладонью и немного успокоился. — Айзек, это его вы не могли найти черт знает сколько времени? Этого имбецила, который догадался прыгать напрямую?

Айзек напряжённо всматривался в лицо Харуки:

— Ты о чем?

— О чем, о чем. Слышишь удары — головной калибр «Мора» работает. Уж его — то я точно узнаю. Этот идиот не слышал про "ищейку"? Его отследили. Скоро нас заберут отсюда, ну или раздолбят к чертовой матери это тараканье гнездо. Надо уходить.

Снаружи огромного окна, покрывшегося вязью трещин, замелькали черные тени. Один за другим десантные боты опускались на припорошенную снегом поверхность Мортема. Логово Лайтберина обложили. Меж кораблей военных пронеслась серебряная молния. Вергилий был здесь. Мастер конспирации, скрывавшийся от разведки человечества годами, облажался.

— Пойдем, этого заберут мои мальчики. Живого или мертвого, — адмирал Оно поднялся, взял Кохитсуджи под руку и пошел в сторону тоннелей, в глубине которых уже раздавались звуки шагов. Десантники штурмовали подземную базу.

— Джуд, ты ещё можешь выжить, — Айзек выпрямился и протянул свалившемуся на колени Лайтберину руку. Главный предатель в истории человечества закрыл лицо руками и молчал. Он стал каким — то маленьким и ничтожным. Неудача подрезала его ещё недавно расправленные крылья самоуверенности.

— Выжить? Ты думаешь, стоит? — Джуд посмотрел на Эпоса. Его лицо изменилось. Потерянные взгляд наполнились светом. Безумным светом фанатизма. — Я сделал то, что хотел и теперь спокойно могу уйти. Ты серьезно думал, что вы нужны мне для шпионажа? Ты думаешь, я стал бы подставляться из — за дурацкой информации? Ты всегда был плох в шахматах, старый друг… Мне и так все прекрасно известно. Мои друзья уже летят. Они разотрут в пыль этот гадюшник. Эти скоты из командования узнают, что такое месть. Не стоит бросать все на произвол судьбы, прячась по углам…

— Какие скоты, Джуд?

Лайтберин оскалился:

— Хватит прикидываться. В Солнечной системе есть огромная база для обладателей священного допуска первой степени. Я нашел документацию. Туда вкладываются огромные ресурсы. Сраный курорт для элиты… Я дам кордам отмщение. То отмщение, которое нам дали Грядущие.

Айзек провел ладонью по голове и подошёл совсем близко к веселившемуся Лайтберину.

— Какую документацию, Джуд? Какие ресурсы? Это все Марс, понимаешь? Марс. Там идёт терраформирование. Там появится наш новый дом. Дом для нас всех и не только…

Слова Райберга обдали Лайтберина невидимой волной ужаса.

— Нет, нет, нет… — Джуд закричал, отстраняясь от старого друга. В его глазах бесновалось безумие. — Ты лжешь. Мы только и может, что убивать, мы только и можем, что сеять зло. Мы не способны создавать. Мы должны сгинуть. Мы, как раковая опухоль. Мы — метастазы ада. Я всё исправлю, все исправлю…

— Джуд, что исправишь? Это же мы сделали. Мы с тобой.

— Нет, нет… Замолчи… Ты лжешь. Ты лжешь…

Киллиан смотрел на Лайтберина, потерявшего весь свой лоск. Не было зловещей красоты. Не было уверенности и блеска глаз. Был лишь безумец, который отказывался верить в реальность.

— Мы должны заплатить, мы должны заплатить. Мы все. Мы уничтожили кордов, уничтожили алиумов… А они ведь даже не нападали на Землю, они были не при чем.

Айзек заглянул ему в глаза. В этот момент они не излучали холод и стужу, они не пугали, не заставляли отшатнуться. Они были полны печали и тоски.

— Джуд, это же мы принесли оружие. Мы дали людям оружие Возмездия. Это же ты захотел получить…

— Нет, нет, нет… — Лайтберин закричал отползая от Айзека, как от прокаженного. — Нет! Мы все виноваты. Зачем было бомбить кордов?

— Джуд, я ненавижу себя, ненавижу людей, ненавижу точно так же, как ты. Мы самые страшные существа во вселенной, но… но у нас не было другого выбора. У нас не было даже шанса стать другими. Мы виноваты лишь в том, что мы — люди. Нас лишили дома, и мы стали искать его там, где были нужные условия. Ты думаешь, для людей тогда имело значение, кто виноват? Мы потеряли десять миллиардов соплеменников. Они напали на нас. Нзорги, корды, параменталы, крэсс, алиумы — не все ли едино. Есть мы, а есть они. Мы выживали. Я не могу винить кордов за их месть, но мы должны жить. Должны забыть об этом. Должны становиться лучше, Джуд. У нас будет новый дом. Мы постараемся искупить вину… Постараемся начать с начала.

— Нет, нет, нет!!! — Лайтберин тряс головой отказываясь верить. — Этого не может быть. Мы — зло. Зло… Мы должны сгинуть.

— Ты прав, друг, мы — зло. Почти все люди — зло. Люди сотканы из пороков и грехов, и поэтому виноваты только мы с тобой. Мы принесли оружие Возмездия и дали его… дали его простым людям. Не богам, не Грядущим — людям. Они не были готовы к такой силе. И она вырвалось из — под их… из — под нашего контроля, Джуд. Мы не должны обладать такой силой, это слишком большой соблазн. Оно больше не будет пущено в ход. Мы можем все исправить. Ты ещё можешь помочь все остановить.

Лайтберин молчал. Его взгляд прояснился.

— Ничего нельзя остановить. У них тоже есть оружие. Корабль, которого космос ещё не видел. Они обретут возмездие. Я стал для них богом. Я дал им эту возможность. Они уже летят в Солнечную систему, а почти весь флот здесь… Все уже кончено. Не успеть…

Айзек вскочил, потянув за собой Джуда в тот самый момент, когда в зал вбежало несколько десантников в экзоброне. Предпочитавшие маневренность военные не носили тяжёлых доспехов. Их импульсники тут же были направлены на трясущегося Лайтберина. Пленники и пленитель поменялись местами.

— Ещё можно успеть. "Мор" успеет. На нем лучший двигатель. Надо сказать Харуки…

Джуд вскочил потянувшись в своему бывшему другу:

— Нет… Харуки… Девчонка…

Его голос потонул в шуме выстрелов. Десантников история отношений Эпоса и главного предателя в истории человечества мало интересовала. Они руководствовались инстинктами, которые выработались у них за годы Выживания. Они приняли жест Лайтберина за агрессию. Пара огарин от когерентного излечения, образовавшаяся аккурат по центру белой рубашки Лайтберина, оборвала фразу Джуда на полуслове.

Глава 7. Часть 3. Агнец

Кохитсужди стряхнула грязь эмоций со своего лица, наконец прекратив играть. Или даже не так. Она не играла, за нее это делал "грим", нанесенный на Кродхе. Великий отец никогда не рассказывал об этом во всеуслышание, да и незачем это было делать, но сверхразум планеты флегийцев мог не только забирать эмоции. Он мог их насаждать. И Кохитсужди стала одной из немногих жаждущих, которым довелось испытать на себе силу возможностей молчаливого хозяина Кродхи.