Страница 5 из 8
Он не локализован в известных местах. Он несводим ни к режиму, ни к линейке процедур управления. Система РФ продвигает властвование, а не государство. В роли государства она, как правило, неудачлива. Притом Система несамостоятельна как имитатор – ей нужен шаблон, эталон. Примеры успешного властвования Кремль всегда ищет где-то вовне. Зато Система – неплохой стратегический игрок при пролонгации выгодных ей условий игры. В отчаянных обстоятельствах власть с легкостью провоцирует повторные риски, опираясь на безответственность перед населением.
Может Система сломаться? Только при опрокидывании всех защит разом – включая защиту опережающей стратегической эскалацией. Главный ее риск – риск игрока в «русскую рулетку» по Фейнману: неотыгрываемый окончательный проигрыш.
В бесчисленных текстах политических экспертов мы встретим два ряда толкований, следующих параллельными курсами, обмениваясь аргументами. Одни говорят о «путинской системе», «авторитарном» или даже «полутоталитарном режиме». Другой ряд персонажен и психологистичен – здесь «игры Путина» и его «планы». Когда Леонид Бершидский говорит: «Он не верит в положительную сторону сотрудничества с Западом»[3], причиной выставлен личный мотив, но опущены бесчисленные примеры сотрудничества с Западом, вопреки мнимому неверию Путина. Аналитики мечутся от «интересов режима» к «предубеждениям Путина», неизбежно отступая затем опять к «системным свойствам режима». Итак, мы не имеем ни концепта Системы, ни психоанализа ее лидера.
В Системе РФ лидер всегда одиночка, но это лишь условие его полезности. Лидер просто фронтмен Системы и работает «глушилкой», отвлекая внимание наблюдателя от важных деталей. Недурно изображая горгулью, Путин крышует технику Системы и круг лиц, обогащаемых его решениями и еще более – его попустительством.
Отступая перед аномальными свойствами Системы РФ, российская политическая критика склоняется к тому, чтобы объявить ее попросту преступной. Выражение «преступный режим» превратилось в ироничный мем, закрепляющий эту формулу и ее же высмеивающий. Использование термина «режим» в России скрывает незаконную логическую операцию, санкционируя присущее «социуму власти» (термин Михаила Гефтера) смешение общества, государства и нации. «Важно правильно называть вещи. В России – социум власти, машина властвования. Он существовал для защиты от опасностей и не менее того для продуцирования угроз. Без угроз наш социум власти не работает. Ему нужно самому производить угрозы, чтобы масштабно, с нарастанием масштаба на них отвечать. В сущности, страшный механизм… система, которая (с точки зрения мирового хода вещей) решала простые задачи способами, которые прежде не применялись» (М. Гефтер)[4].
Власть в Системе двулично персональна. Свойства ее легко списать на отклоняющиеся черты личности. Путин – отклонение, удобное в роли поверхностного объяснения. Но переведем взгляд с личности на функцию: путинская Россия практикует аномальность как норму. Противореча себе, оппозиционные критики то описывают Систему как абсурдную, то фантазируют, будто с уходом Путина все в России вернется к «норме».
Российское государство имеет название, но российская Система безлична. Проклятия и клички она воспринимает без вреда для себя. Путинская клептократия, петрогосударство, преступный режим – все эти пустые пароли тонут в ее безыдейном желе. Клеймя преступный режим, остаешься во власти предложенных им сюжетов. А главный его сюжет – Путин. И Путин – что угодно, только не отклонение.
Систему РФ иногда описывают в терминах теории общественного договора, но договорной она никогда не была. Власть в Системе действует как азартный игрок. Хозяин Системы, Maitre de jeu, – ее премиальный класс: те, кто ходит в казино, делая ставки неограниченное число раз. При крупных проигрышах они списывают издержки на население. За счет чего это возможно? За счет моментальной массовой сделки, уникального института самодисциплинирования масс.
Эскалации власти понижают жизненный уровень населенца без его согласия – а он ведет себя так, будто согласие дал. Он молча принимает корректировку порядков, правил и уровня жизни. Это не «общественный договор» – с гражданином не пытались ни договориться, ни хотя бы обговорить перемену правил. Но человек Системы ведет себя так, будто со всем согласился. Он пребывает в длящейся неуточняемой молчаливой массовой сделке с властями. И это порождает в оппозиции бесплодные мечты о будущем, когда «обманутые» якобы граждане наконец «поймут обман и вынудят власть к демократизации».
На вопрос о гарантиях Система показывает на Путина: вот ваша гарантия! Но едва возникает вопрос: «А что если Путин уйдет?» – как ответ становится никуда не годен.
Модель Системы РФ – не государственная модель. Еще Джордж Кеннан описывал не «сталинский режим», а особую культуру поведения – обращение со всем внутри и вовне как ресурсом выживания. Обитатель Системы – регион, организация или человек – действуют как Система в целом: преступает нормы, импровизирует и «наглеет», презирая ценности и расхищая ресурсы. Все оправдывается целями выживания.
Используя население, Система интегрирует российское пространство, опираясь на производные западного прогресса. Это свойство иногда называют «паразитарным государством», «карго-культом» или «внутренней колонизацией». Речь же об искусственно возобновляемом режиме вечного выживания. Поддерживая страну в таком состоянии, Система интегрирует бедствующее пространство путем многократных его освоений. Всякое новое освоение пространства переучреждает и Систему РФ.
Система РФ – модель деятельности, маневрирующая от одной комплектации ресурсов к другой. Как поведенческая матрица, она пугает. Команды, от бригад самозанятых промысловиков до придворной команды Кремля, собираются под случайную выгоду – быструю, неверную, криминальную. Услуги, оказываемые при этом населению, всегда обусловлены его зависимостью.
Система успешна как государственность, но как государство внутренне недостаточна. Зато она инновационна как заместитель государства. Не будучи государством, Система обслуживает операции власти на всем пространстве Российской Федерации, и пространственная идентичность ее выходит далеко за суверенные границы. «Пузырь» внутри глобализации, Система РФ обращается с планетой как с доверенной собственностью. Ее функционал – держание мирового пространства готовым к любым ее операциям и переустройству.
Делегирование суверенитета РФ неудержимо в ее суверенных границах
Отменить Систему нельзя. Лезть в нее руками, как делает команда стареющего Путина, недопустимо. Предоставить дело спонтанному ходу может только самоубийца. Но она – то немногое из сделанного в России, что успешно на мировом рынке: Система ужасает, но она уже там.
«То, что так трудно объяснить Западу: все существует рядом друг с другом! “Гоголь-центр” с самого начала поддерживался на государственные деньги, и это при Владимире Путине. В России существуют совершенно открытые пространства. А рядом – Кафка, сумасшедшие, которые проклинают искусство и хотят уничтожить любой свободный порыв» (режиссер Кирилл Серебренников[5]). Все импровизируют, добиваясь выгодных решений аномальными средствами. Все создают очаги исключительной власти внутри аппарата и в регионах. Все подделывают факты и имитируют успех.
3
Гефтер М. Третьего тысячелетия не будет. Русская история игры с человечеством. Опыты политические, исторические и теологические о Революции и советском мире как Русском. Разговоры с Глебом Павловским. М.: Европа, 2015.
4
Serebre
5
Дмитрий Быков. Не думаю, что лично Путин устроил все худшее в России // Блог Эха Москвы. 2017. 29 ноября. URL: https://echo.msk.ru/blog/partofair/2101158-echo/.