История жены Дьявола

История жены Дьявола - Элен Форс

Пролог

— У тебя нет выбора. — его голос глух, он усаживается напротив меня в широкое кресло. Непроизвольно сравниваю его с чёрной пантерой: плавные, ленивые движения, блестящие чёрные волосы и глаза с искорками. Он гипнотизирует, завладевает вниманием и удерживает на себе. Дикий хищник. Опасный человек. Вся его аура кричит — беги скорее и дальше. — Тебе придётся стать моей женой.

Делаю шумный вдох, уверена, что он его слышит. Из массивного зеркала на меня смотрит невысокая, ухоженная девушка с бледным лицом в красном брючном костюме. Ее лицо, обрамлённое копной золотистых волос, печально, обреченно, но не испуганно. Неестественная бледность, почти смертельная. Смотрю несколько секунд на неё, пока не понимаю, что она — это я. Неужели я так изменилась за это время?

— Я не могу стать твоей женой, ты знаешь…

— Иначе они разорвут тебя, пустят по кругу.

— Это угроза?

— Это констатация факта.

На его лице играет дерзкая улыбка. В своих мыслях он уже считает меня своей, его собственностью. Я ощущаю это кожей: его недвусмысленные взгляды. Этот хищник уверен, что я попала в его когтистые лапы, не убегу и не укроюсь. Мысленно он уже разложил меня на этом столе, широко расставляя ноги и вколачивая мне по самые яйца.

Пантер или пантера, как будет правильно в мужском роде?

— Оливер, я замужем. — стараюсь быть спокойной, откидываясь в кресле и закидывая ногу на ногу, рассматривая свои леопардовые туфли. Мне хочется смотреть куда угодно, но не ему в глаза. Этот взгляд тяготит меня, напоминает его…

Лучше умереть, чем согласиться стать его женой. Несмотря на его внешность и красоту — одна мысль, что этот человечек дотронется до меня, вызывает неконтролируемую тошноту.

Внешне ничего не меняется, но внутри меня всю колотит, кидает. Внутри себя я кричу, зову на помощь.

— Это можно исправить. Алиса, моё предложение не будет действовать долго. Либо ты подо мной, и я защищаю тебя и твоего сына, либо через пол года ты забываешь, что такое сведенные вместе ноги. Вряд ли кто-то из них будет церемониться с тобой, обходиться нежно.

Противно это слышать, неприятно. Но он говорит правду. За этой дверью очередь из падальщиков, готовая меня растерзать, обглодать мои кости. Да они просто мечтают сделать из меня шлюху. Мне не страшно за себя, моя жизнь давно ничего не стоит. Я лучше умру, чем доставлю этим извращенцам удовольствие, отдам себя. Я и жить то не умею, так существую, но мальчик… Единственное что у меня есть.

Не чувствую боли, привыкла к ней. Боль — моё обычное состояние. Она не отпускает меня даже во сне. Мучает меня. Истощает.

— Если ты согласишься, а у тебя, малышка, выбора нет, то ты станешь моей. Я не дам в обиду твоего мальца и тебя. Все что от тебя нужно — быть послушной девочкой. Поверь мне, тебе понравится, я умею доставить удовольствие…

Послушной девочкой… где-то я это уже слышала.

Глава 1

Настоящее время

— Ави́ну, щэба́шама́йимЙи́ткадэ́ш шимха́. Та́во́ малькутэ́ха. Йеасэ́ ръцо́нъха ба-áретс ка-ашéр на-асá вашáмайим. Тэн-лáну хайóм лéхем хукéйну. У-селáх лáну эт ашматéйну, ка-ашéр солехи́м анáхну ла-ашéр áшему лáну. Вэ-áль-тевиэ́йну лидэ́й массáх, ки-и́м хатзилéйну мин-харá. Ки леха́. Ха-ма́мелаха́. Вэ-ха́гъвура́. Вэха́-тифъэ́рэт ле-о́льмэ́й óлами́м.

Амэ́йн. Господи, ты забрал у меня самое дорогое, что может быть у женщины. Ты отобрал у меня ребёнка. Я никогда не думала, что могу так хотеть детей — пока ты не забрал у меня малыша. Не отбирай у меня и Луку, я прошу тебя… Я знаю, что грешна, знаю, что прошу слишком многого, но это в твоей власти..

От холода сводило колени, но я покорно стояла у иконы Иисуса Христа, моля его о прощении грехов моих, и прося сохранить жизнь Луке. Дьявол верил в Бога, а значит он должен защитить его, не дать гиенам обглодать тело.

Каждое своё утро начинаю в церкви, где мы венчались, чтобы поговорить с отцом Кириллом, помолиться. Я стала учить иврит. Мне хотелось стать ближе к Луке Гроссерия.

Закончив молитву, я встала, распрямляя спину словно позади были крылья.

Охрана ждала снаружи, оцепив улицу. Здесь у меня была возможность побыть наедине с собой и своими мыслями, насладиться тишиной и быть откровенной.

Направляясь к выходу, слушала стук собственный каблуков, отбивающий ритм при каждом шаге. Последний месяц я двигалась под ритм этого стука, он отгонял страх, гнал меня вперёд. Я изгоняла любые мысли, которые зарождались в моей голове, поэтому последнее время в ней была пустота. Что угодно могло привести к боли и хаусу, дезориентации. А мне нельзя было расклеиваться. Я должна быть сильной. Ради него. Я буду сильной.

Я Алиса Гроссерия, жена Дьявола, я априори не имею право на слабость.

Месяц назад.

— Алан! Где Лука?

Не знаю сколько была в отключке, я не просто пришла в себя; вскочила и встала, отключаясь от подключенных аппаратов.

Алан, невероятно напряжённый и серьезный, сидел в кресле, было видно, что он и спал в нем. Об этом говорил его помятый и усталый вид. Красные глаза и пары виски в воздухе говорили о том, что он пил. Его воспалённые глаза источали горечь.

— Не молчи, пожалуйста. — его вид красноречивее любого рассказа, но мне нужно услышать.

Алан встал, подхватывая меня и укладывая обратно.

— Тебе нужно отдыхать.

Я схватила цепко его руку, впиваясь когтями насмерть, не собираясь его выпускать пока он не скажет хоть что-нибудь.

Главное, чтобы оставалась надежда. Дьявол бессмертен, он не может меня бросить, оставить одну в этом мире. Он выберется из этого дерьма, он самый сильный человечек из всех кого я видела. Они не смогут ничего ему сделать.

Чем больше он молчал, сжимая губы в тонкую бледную линию, тем сильнее я сжимала его руку, ожидая ответ.

— Я сильная, Ал. Мне нужно знать сейчас.

— В сгоревшем доме нашли тело, пытаются установить личность. Это трудно сделать, потому что ОНО сильно обгорело… — он говорил бесцветным голосом, прикрывая глаза. — И это не все, Алиса. Тот наркотик, который тебе вкололи…

Слова ему трудно давались, он пытался найти в себе силы вслух то, что говорили его глаза. Я выпустила его руку, прижимая свою к животу в поисках образовавшейся пустоты. Перед глазами все поплыло, меня затошнило. Думала, закричу или заплачу, но внутри оказалась какая-то обжигающая пустота и новое неведомое мне чувство… Неконтролируемая злость.

Я сжала руки в кулаки, раздирая ладони в кровь.

— Позови Захара… — сама бы не узнала свой голос. Ледяной, отстранённый, сорвавшийся.

Ни слова сожаления, за него все говорили красные воспалённые глаза, пропитанные болью. Он кивнул выходя. Мне не нужно утешение, я буду плакать потом, когда они все поплатятся за содеянное. Я никого из них не пощажу. Сотру их грязные рожи с лица земли.

Горло раздирало от невыплаканных слез. Ничего, Алиса, ничего. Ты выпустишь их когда все закончится. Ты обязана быть сильной ради него.

— Лука, где бы ты ни был, я люблю тебя, я ищу тебя… — я шептала еле слышно, прислоняясь лбом к окну, выпуская из недр души судорожный вздох.

— Алиса?

В строгом чёрном костюме и бледным лицом. Верный страж.

— Захар… ты со мной?

— Глупый вопрос, Алиса. — Только сейчас замечаю в его руке пакет с одеждой. — Я подумал, что ты не захочешь лежать и предаваться чёрным мыслям.

Подхожу и обнимаю его, крепко, желая ощутить защиту. Он медленно ставит пакет на пол и прижимает меня к себе, ничего не говоря. Впервые чувствую запах его одеколона. Сейчас и представить не могу, что когда-то так ненавидела этого человека, теперь он мне как старший брат, который всегда за тобой следует, желая защитить, уберечь от плохой компании.

Захар привез мне чёрные брюки и чёрную рубашку. Траурно. Мне это претит. Не могу смотреть на чёрный цвет, они все уже похоронили моего мужа, сделали меня вдовой.