Страница 11 из 13
– А как же концепция – бить врага на его территории? – Черняев сам понимал, что задает риторический вопрос.
– Во-первых, мы уже пробовали в Афганистане, и нас весь мир объявил агрессором, а во-вторых, наша российская общественность не поймет, чего это мы опять ввязываемся «не в свою войну». Поэтому давайте будем исходить из реалий сегодняшнего дня. Поэтому мое предложение такое: выйти на руководство «Исламского фронта» среднеазиатского направления и убедить его в наличии оппозиции существующему режиму в Таджикистане. А там посмотрим… Если они «клюнут», провести оперативную игру, и если результаты будут достаточно масштабные, то мы надолго отобьем охоту соваться в этот регион.
Черняев раздумывал над тем, стоит ли говорить генералу все то, что он вчера рассказывал Владимиру Александровичу о сложностях по контролю утечки информации в данной долговременной операции. У него в жизни уже был отрицательный опыт, когда он пытался возразить руководству управления. Тогда ему в довольно жесткой форме сказали, что генералы на то и генералы, что лучше знают, как проводить сложные оперативные мероприятия. Но в данном случае его позвали обсудить данное предложение и его сомнения должны рассматриваться в рамках моделирования ситуации. И он решил высказать свои сомнения. Не вдаваясь в детали, которыми он так озаботил Владимира Александровича накануне, Евгений Владимирович предложил обсудить варианты возможного развития событий в рамках общего замысла, и, когда дошел до тонкостей учетной политики и обмена поступающей информации, Сергей Николаевич надолго задумался.
– Я понимаю ваши сомнения, Евгений Владимирович, – наконец прервал свое молчание генерал, – и, зная принципы распространения неконтролируемой информации, соглашусь с вами, что риск довольно большой. Однако на сей момент мы не можем просчитать все риски. Мы даже не знаем, пойдет ли на восстановление контакта с вами Абдул-Вали, поэтому давайте будем решать вопросы по мере их поступления. На сегодняшний день перед нами ставится одна задача – восстановление контакта с руководством «Исламского фронта» и попыток войти в доверие. Если первый этап пройдет в рамках наших планов, тогда будем думать о деталях. Главное – не в утечке информации, а в том, чтобы убедить руководство Таджикистана, что вся наша операция не направлена против действующей власти. Они очень ревностно относятся к любым контактам с людьми из кулябской и памирской оппозиции. А со стороны может показаться, что мы сделали ставку на «памирских» и создаем им плацдарм для будущей замены нынешней власти. Если вы согласны выехать в Дубай и встретиться с Абдул-Вали, то мы напишем докладную в администрацию президента и попросим руководство на ближайшей встрече стран – участников ШОС или в рамках ОДКБ, какая из них состоится раньше, переговорить с Эмомали Рахмоном, чтобы снять все ненужные вопросы в будущей операции.
Черняев понял, что наступил тот момент, когда надо ему лично принять решение о поездке. Медлить больше нельзя, еще подумают, что он испугался. Он понимал, что, сидя здесь, в Подмосковье, в кругу соратников и друзей, должен принять решение, которое может изменить его жизнь так сильно, что о спокойной старости можно будет только вспоминать как о несостоявшейся мечте. Как там все повернется в Дубае? В случае удачного установления контакта его могут отпустить назад для организации канала приема людей и оружия, а могут в рамках проверочных мероприятий отправить через Карачи и Лахор добираться «домой», в Памир, дальней дорогой. И это займет не один месяц. И чтобы не провалить операцию, на связь с Центром он выходить не сможет. И рассчитывать сможет только на себя… А скоро лето. Они с женой планировали весь июль провести с внучками на даче. Там озеро, лес с корабельными соснами… А в августе пойдут грибы… Если он сейчас откажется, его поймут. Обидятся, конечно, но поймут. Человеку уже шестьдесят. В таком возрасте нормальные люди в эти игры не играют. Нормальные… Но он же на работе натаскивает своих молодых «лисят» на активные, иногда даже авантюрные действия, чтобы обмануть хитрых лис чужих вражеских разведок. Конечно, о его отказе от операции на Лубянке не узнает никто, но как потом смотреть в глаза молодежи и учить их не жалея сил, времени и самой жизни защищать собственное Отечество?.. Если сейчас отказаться, то надо сразу подать рапорт об отставке.
И он принял решение. По большому счету, рассуждал Черняев, он всего лишь закончит свою прерванную операцию тридцатилетней давности. Тогда ведь тоже была идея внедриться в исламскую организацию. Цели, правда, были другие. Ну так и времена меняются.
– Сергей Николаевич, поскольку решение принято и вы будете готовить записку в аппарат директора Службы внешней разведки и директора ФСБ, прошу поднять вопрос о пролонгации моего контракта службы еще на год, поскольку в июле сего года я должен уйти со службы в полную отставку. У нас в кадрах к этому относятся очень серьезно и, если я выйду с такой инициативой, меня могут не понять.
– Об этом не беспокойтесь, Евгений Владимирович. Все вопросы будут учтены. А сейчас давайте перейдем к предварительному моделированию возможных ситуаций по ходу развития операции.
– Согласен. Только давайте определимся с первоосновой наших действий. Я имею в виду тонкости разделения понятий. Во-первых, вы ставите задачей проникновение в структуры так называемого Исламского государства, которые имеют явную ориентацию на салафитов при поддержке лидеров суннитов – Саудовскую Аравию и Кувейт, а направляете меня на встречу с Абдул-Вали – человеком, придерживающимся либо шиитских, либо исмаилитских взглядов, явно ориентированного на шиитский Иран – смертельного врага саудитов. Так в какой лагерь мы стремимся проникнуть? Во-вторых, вы учитываете тот факт, что Эмомали Рахмон позиционирует себя как правоверный мусульманин суннитского толка? Как ему будете объяснять наши активные действия против его единоверцев в его стране, когда он даже боится критиковать Исламскую партию Таджикистана в ходе открытых дебатов в прессе?
– Вы абсолютно правы, что ставите эти вопросы. – Сергей Николаевич вздохнул. – Это я слишком свободно обращаюсь с такими понятиями, как «Исламское государство», забыв, что разговариваю с профессионалом. Конечно, вы будете работать по линии проникновения в шиитские группировки, патронируемые иранской разведкой. По линии Исламского государства мы тоже работаем, но с другой группой. Я просто допустил обобщение нашей общей задачи на этом этапе. А по поводу Эмомали Рахмона, я думаю, все будет проще. Какой бы он ни был правоверный мусульманин, но он не фанатик и знает, что такое потерять власть в ситуации, когда такое число желающих у него эту власть отобрать силой. Я думаю, что ради сохранения своей власти под наши гарантии он пойдет на все наши условия.
Обсуждение возможных вариантов развития ситуации затянулось допоздна. Вечернее солнце уже скрылось за горизонтом, когда концепция в основном была выработана и претерпела многочисленные изменения по сравнению с первоначальным замыслом.
Во-первых, пришли к мнению, что лучше будет отправить Черняева с молодым сотрудником – таджиком, поскольку уважаемые на Востоке люди в дальние поездки без надежного «нукера» никогда не ездят. Да и по ходу развития ситуации, скорее всего, им придется разделиться. Если запланированный контакт найдет свое продолжение, то наверняка одного из них должны будут направить для координации общих действий на Памир со стороны Северо-Западной провинции Пакистана, а другого вернуть непосредственно в Таджикистан. Если в Горный Бадахшан по длинному маршруту через Лахор и Читрал направят Черняева, то там операция и закончится – в силу возраста Евгений Владимирович в высокогорье долго не протянет. Это тоже все понимали.
Во-вторых, поскольку их маленькая группа будет работать автономно и выйти на связь для избежания провала они не смогут ни в Дубае, ни на маршруте возможного движения к базам в Читрале, договорились о разработке системы сигналов на случай провала и работы под контролем чужой разведслужбы.