Мариза

-Ага. -Марианна выпрямилась. -Как ручной медведь у тебя на поводке. Но тебя с ним нет сейчас, мало ли что ему может прийти в голову.

Я переводила взгляд с одной на другую.

-Вы серьезно сейчас? Вы обе про Рэя? Вы правда думаете, что он может меня увезти силой?

-Ну увезти не увезти, а если он попытается тебя соблазнить? Когда ты с ним, ты теряешь свою волю и мнение.

-И вы обе давно так думаете?

Им хватило такта отвести глаза.

-Всегда. Мариза, когда вы стали с ним встречаться, ты переменилась. Мы думали, что это просто на первое время, но... Мариза, вспомни, вы всегда все решали в его пользу. И ты и шагу не могла ступить без его одобрения.

-Неправда. Я была самостоятельна. Я жила одна

-и каждую ночь ночевала у него.

-Я постоянно виделась с вами

-и почти всегда с нами был Рэй.

-Я принимала решения без него

-Да, и теперь ты почти разведенная женщина.

Я ошеломленно откинулась на спинку стула. Они все это видели...заранее?

-Почему вы молчали?

-А тебе можно было сказать хоть слово против? Ты любила его, он тебя, это как раз было очевидно. Мариза, ну мы твои подруги, и мы любим тебя. Мы надеялись, что все все-таки получится.

-Вы видели, да, что что-то не так?

-Видели. Он не должен был тебя увозить отсюда. Ты сразу зачахла. Знаешь, как трудно было разговаривать с тобой и делать вид, что мы верим, как у тебя все хорошо? И мы ждали— мы все, твои родители, Моника, что ты поговоришь с кем-нибудь. Но ты так обожала Рэя, что не могла даже выдавить и слова о том, что у вас не все волшебно. Поэтому да, Ри, мы ужасно боимся, что он затянет тебя снова и ты потеряешь голову. Мы не осуждаем тебя. Знаешь, иногда так хочется просто уступить, и чтобы за тебя решил кто-нибудь другой. Мы все это проходили, Риз.

Да, проходили. Когда Мэтт бросил Марианну, а потом вымолил прощение и лишь для того, чтобы снова изменить ей через месяц и снова убеждать, что любит он только ее... Когда Гаэль и Брэндан рвали Кайли на части и она металась от одного к другому, сводя с ума всех в этом треугольнике...

Они понимали.

Им можно было сказать все.

И я рассказала. Все подробности, которые хотел знать Тьяго и которые невозможно было объяснить мужчине, я исповедовала им, про пустые дни, не оправдавшиеся надежды, тоску в сердце и безнадежное отчаяние, толкнувшее меня в объятия другого.

К концу рассказа мы плакали уже все вместе.

-И теперь я схожу с ума. Они мне снятся. Оба. Одновременно. Ужасные, выматывающие сны.

-Эротические? -Марианна утерла слезы и оживилась.

-Да.

-Ну наконец-то клубничка! И ты с ними обеими...да? И как оно, с двумя, ну хоть во сне?

-Марианна! Тебе лишь бы с перчинкой. Черт. Это мерзко. Грязно. Восхитительно. Я просыпаюсь вся мокрая.

-Трусы тоже?

-От пота, извращенка ненасытная. —и неохотно добавила. —но трусы тоже мокрые.

-На самом деле, —заговорила Кайли, - таким явно эротическим подтекстом мозг просто выражает твои переживания насчет необходимости выбора и сомнения о том, как правильно его совершить.

Мы уставились на нее: —Кайли, ты свои парням перед сексом Уголовный кодекс зачитываешь?

-Нет. Я не раздеваюсь, пока они мне его не перескажут.

Посмотрев на наши лица, она сочла нужным добавить.

-Я шучу. Это шутка.

Мы поверили, но не до конца.

-И что же мне делать?

-Как что? Звонить Тьяго, пускай приезжает, идет вместе с тобой на встречу, хочешь, и мы пойдем.

-Нет. Исключено. Вы не будете сидеть в засаде в шпионских очках. И я не буду звонить Тьяго, пока не разберусь до конца.

-А есть еще в чем разбираться? Ты думаешь, что любишь его до сих пор?

-Да я не знаю! Как можно это понять, это ж не по тумблеру срабатывает: люблю-не люблю, выкл-вкл. Пока не вижу, нормально, а как слышу голос, так руки трясутся.

-А по Тьяго скучаешь?

-Скучаю. Очень. Несколько раз уже почти позвонила, на самом деле. Но это нечестно. Он занят, у него работа, и я не могу использовать его все время как лейкопластырь.

Кайли фыркнула.

-Лейкопластырь?

-Ну да. Как только болит, так сразу звать Тьяго. Я хочу позвонить ему в понедельник вечером и сказать, что я свободна и что еду к нему.

-И что ты его любишь?

-И что я его люблю.

***

Мы засиделись тогда до утра. Переговорили обо всем, и плакали, и смеялись. Мне стало легче, как будто груз, лежавший на моем сердце, внезапно разделили на несколько частей и стало возможным снова дышать и смотреть на мир ясно.

Ночь на воскресенье прошла спокойно. Я выспалась, проснулась на заре и стала, не спеша готовиться к встрече с Рэем.

Платье решила не надевать. Платье подразумевает свидание и к тому же,его слишком легко задрать вверх. Джинсы и майка были слишком нарочитым решением: мол, и вовсе мне все равно, вот, надела, что было. Перевернула весь гардероб и в итоге выбрала узкие брюки, атласный топ и босоножки на танкетке. Волосы выпрямила — и сразу стала похожа на строгую, серьезную Кайли. Меня это устроило. Подвела глаза дымчатыми тенями. Рэй не любил, когда я красилась, говорил, что у меня сразу «чужое» лицо. Но сегодня моя цель —быть отстраненной.

Я не волновалась. Всю неделю промучившись в неопределенности, сейчас я была собрана и готова. До встречи оставался час. Я вызвала такси и поехала в ресторан.

Он уже ждал меня. Заметил, встал навстречу. У меня перехватило дыхание от того, какой же он все-таки красивый. Летят годы и материки расходятся все дальше в океане, но нельзя перестать любоваться совершенным разворотом плеч даже бывшего мужчины.

Я подошла к столику. И первая неловкость: как поздороваться. Поцеловать в щеку, обнять, пожать руку? Рэй решил за меня —снова, как сказала бы Кайли — крепко обнял. Я вдохнула его аромат. «Держись»— вылез внутренний голос в образе Марианны. «Тебе еще даже меню не принесли».