Страница 20 из 21
Владимир посмотрел на испанца, открыл было рот, но потом опустил голову и промолчал.
В этот момент гостей начали приглашать к столу.
– Не печалься, amigo, – положив руку на плечо ученика, произнес Мартин. – Жизнь – это всего лишь череда мелких недоразумений! Пошли же за праздничный стол, выпьем вина и забудем об этой мелкой несуразице!
Владимир кивнул, и они с Мартином двинулись к столу, за который уже стекались остальные гости. Стол оказался богато накрыт и украшен, он ломился от различных блюд и яств, среди которых оказались царская уха из трех видов рыб на первое, утка, запеченная с апельсинами и красной капустой фламбе, с вишневым соусом, буженина из дикого кабана и осетрина, в сливочном соусе на второе. Помимо этого на столе имелось великое множество закусок и различных салатов и, конечно же, вино и шампанское всех видов. У Мартина, увидевшего все это, заблестели глаза, и он, аппетитно облизнувшись, произнес:
– Сегодня живем!
Все поспешили за стол. Аня с маменькой сидели во главе, Владимир с Мартином разместились рядом, напротив них по другую сторону оказались Зайцев, Орлов и граф Рябов со своим незабвенным спутником, бравым гусаром Смолиным. Волков кивнул им и получил такой же кивок в ответ. Граф с интересом посмотрел на испанца, затем спросил что-то у Павла, тот как-то растерянно ответил и граф переключился на Смолина, зашептав тому что-то на ухо.
«Интересно, о чем это они там шепчутся?» – подумал Владимир, но возможности расслышать их разговор у него не имелось.
Все подняли первый бокал за именинницу и принялись за яства. Потом последовал второй тост за родителей Анечки: покойного Петра Карловича помянули добрым словом, а Елизавете Федоровне пожелали долгих лет жизни. Следующий тост был за любовь, и имениннице пожелали самого лучшего и самого богатого супруга, который только может сыскаться. В этот момент Владимир поймал на себе лукавый взгляд Ани, но отвечать на него не стал и отвел взор в сторону, краем глаза увидев, как недовольно смотрит на него Зайцев. Друг явно ревновал его к возлюбленной, и на эту ревность он имел все основания, и повод, который Волков сам неосторожно даровал ему. Аппетит Владимира оказался испорчен, а в голову украдкой полезли недобрые и мучительные мысли.
Зато на аппетит Мартина ничто не могло повлиять, испанец ел за двоих, а вино пил за троих, меж тем успевая общаться с публикой, проявляющей к нему недюжинный интерес, и перешучиваться с Елизаветой Федоровной, чей интерес оказался выше всех прочих.
После того, как все наелись, заиграла музыка и те, кто помоложе направились танцевать мазурку. Владимир намеренно остался за столом и сделал вид, что о чем-то увлеченно беседует с Мартином, а сам краем глаза принялся наблюдать за Аней. К девушке подошел Павел и пригласил ее на танец, та не отказала ему, и они бросились в пляс… Владимир с облегчением вздохнул.
– Самый подлый поступок – это предавать свое сердце, – поняв, о чем думает Волков, заметил де Вилья. – Она же нравится тебе?! Так иди же и танцуй с ней и не обращай внимания на этого занудного пижона.
– Иногда веленью сердца лучше предпочесть голос разума, – произнес Владимир. – Этот занудный пижон – мой лучший друг и я бы очень не хотел ранить его чувства.
– Но… – начал, было, Мартин, но Волков перебил его:
– Я знаю наперед, что ты скажешь, мой дорогой друг, но не стоит!
– Как хочешь, – пожал плечами Мартин и подвинул к себе поближе графин с вином.
Тут к ним подошел Орлов и дружески похлопал Волкова по плечу.
– Друг мой, Владимир, приветствую тебя! – звучно сказал он и улыбнулся в густые усы. – Представь меня своему товарищу.
– Алексей Орлов, Мартин де Вилья, – без лишних слов коротко бросил Владимир и украдкой поглядел туда, где танцевали Павел и Аня.
– Это большая честь для меня – познакомится с вами, – присаживаясь рядом, сказал Алексей. – Я столько слышал о вас и о вашем искусстве. Могу ли я рассчитывать на то, что вы дадите мне пару уроков?
– Рассчитывать можешь, – усмехнулся Мартин. – Но обещать не буду, поскольку задерживаться в России надолго я не собираюсь. Скоро наступят холода, а у вас такие суровые морозы, что, боюсь, очередной зимы здесь я не переживу. Сам не представляю, как я выдерживал их раньше, наверное, пил вина больше, чем обычно!
– С учетом того, сколько ты пьешь, твоя кровь уже давно должна была превратиться в спирт, и ты вообще не должен чувствовать холода, – пошутил Волков.
Танец Павла и Ани закончился, и Владимир увидел, как они оба устремились к ним. Зайцев выглядел вполне довольным, Аня же просто сияла.
– Господа, а что это вы грустите и не танцуете? – подойдя к столу, спросила Аня.
– Мы наслаждаемся вином, мадмуазель, и милой беседой, – за всех ответил Мартин.
– Владимир, а вы ведь обещали мне танец?! – неожиданно произнесла Аня.
Волков поднял голову и увидел, как лицо Павла опять помрачнело, но правила приличия требовали от него исполнения обещания и, вставая из-за стола, он сказал:
– С превеликим удовольствием, сударыня.
Взяв Аню за руку, Владимир повел ее вглубь зала, где танцевали другие пары. В центре левой рукой он обхватил Аню за талию, а правой сжал ее маленькую ручку, и они закружились в такт завораживающей музыки. Приятный весенний аромат ее духов проникал в мозг и медленно пленял его, ее черные красивые глаза с восхищением смотрели на него, алые губы мило улыбались, а гладкая кожа рук заставляла трепетать. Танец закружил им головы, и Волков ощущал прерывистое и приятное дыхание девушки на своей шее. Ощущать объект вожделения так близко оказалось одновременно и божественно приятно и дьявольски невыносимо, поскольку Владимир знал, что сейчас за каждым их движением следит пристальный и ревнивый взгляд Зайцева.
– Как вы божественно танцуете, Владимир, – произнесла Аня.
– Спасибо. В танцах у меня большой опыт.
– Как и во многом другом, перед местными кавалерами.
– Вы намекаете на Павла?
– И на него тоже!
– Зачем вы делаете это с ним?! Он ведь безумно вас ревнует.
– Ну и пусть ревнует, ему это полезно. К тому же я ничего не обещала.
– Но он влюблен в вас, и, я думал, что вы тоже влюблены в него.
– Признаться честно, я думала так же… пока не встретила вас, – неожиданно сказала Аня и отвела взгляд в сторону. – Но молчите, давайте не будем об этом сейчас.
– Как вам будет угодно, – произнес Владимир, не понимая, радоваться ему в этот момент или напротив.
Когда танец закончился, Волков раскланялся с Аней и направился к столу, где Мартин беседовал с Орловым. Павла уже не было, и Владимир спросил у друзей, где он.
– Отправился с графом на балкон выкурить трубку, – ответил Алексей.
– Думаю, нам стоит присоединиться к ним, – предложил Владимир. – Мне бы очень хотелось повидаться с графом. – И он подмигнул Мартину.
– Так чего же мы ждем?! – допив бокал вина и вытерев губы салфеткой, произнес испанец. – Я бы тоже с превеликим удовольствием проветрился.
И друзья направились на воздух.
На большом полукруглом балконе, с которого открывался чудесный вид на вечерние окрестности владений Ларионовых, друзья нашли Павла в компании графа Рябова и бравого гусара Константина Смолина в начищенном до блеска мундире.
Владимир вежливо раскланялся, пожав руку Смолину, и надменно заглянул в холодные глаза графа, в которых, к своему удовольствию, он прочел легкое смятение.
– Позвольте представить вам, господа, моего наставника Мартина де Вилью, – кивая в сторону испанца, произнес Волков.
Смолин и Рябов вежливо раскланялись с Мартином.
– Интересно, что же привело вашего друга в Россию? – спросил граф.
– Как и меня, сюда его привела кончина моего батюшки, – ответил Владимир.
– Как это кстати, – усмехнулся граф.
– На что это ты намекаешь? – повысив голос и глядя в упор на Рябова, спросил Мартин.
– Да, в общем-то, ни на что, – спокойно ответил граф. – Просто совсем недавно мы говорили о вас, любезный де Вилья, памятуя, как жалко, что вас нет в России, и вы не можете потешить нас своим искусством, столь расхваленным вашим учеником.