Страница 8 из 15
Мари открыла дверь ключом и крикнула внутрь:
– Ри-ит!
– А? – послышался ещё один девичий голос в ответ.
– Ты одна?
– Да.
– А Варя где?
– В библиотеку вышла.
Влас почти разозлился.
– То есть мне сейчас обратно в вуз переться?
– Нет, она в Пушкинскую ходит. Здесь, в пяти от нас.
И Влас немедля отправился туда.
—–
Ожидая, пока старушка на входе выпишет его паспортные данные и выдаст читательский билет, Влас осматривался. Снаружи библиотека больше напоминала деревянную избушку из детских сказок, а внутри был маленький, ничем не примечательный читальный зал с книгами-ровесницами бабушки Власа. Библиотекарша неспешно заполняла какую-то пожелтевшую доисторическую карточку, Влас заскучал и достал телефон.
«Таёжный лес, – думал он. – И фотографий нет. Отчего и имя, и лицо скрывать? А вроде очень даже нестрашная…» И не слишком красивая, но почему-то Власа к ней тянуло. Он поблагодарил старуху, наконец выдавшую ему читательский, и прошёл в главный зал библиотеки.
Стен тут не было видно из-за бесконечных полок с книгами, из-за чего потолок казался низким и тяжёлым. Варя сидела у окна, рядом с огромным фикусом в горшке. Кроме неё в зале был только один человек – женщина, тоже, видимо, работавшая здесь, перебирала книги на стеллажах.
Варя заметила краем глаза новую фигуру слева, посмотрела на него, улыбнулась и продолжила читать.
В радиусе пяти метров от них не было людей, но, соблюдая обычаи библиотеки, Влас задал вопрос самым тихим шёпотом, на какой был способен:
– Почему тебя нет в соцсетях?
– Что-что? – переспросила Варя чуть громче, и Влас повторил те же слова своим обычным негромким тоном:
– А-а, ты про это. Да просто надоело. Захотелось найти время на что-то новое.
Влас посмотрел на край страницы. Ни названия, ни автора в колонтитуле не было.
– Что читаешь?
Варя закрыла книгу и показала Власу обложку.
– Халлдора Лакснесса.
– Не слышал о нём раньше. Интересно?
– Очень. Правда, он теперь не очень популярен, хоть и когда-то давно ему дали Нобелевскую премию за вклад в развитие исландской литературы.
– Здоровски. А отчего ты не… скачаешь её, чтобы читать дома?
Варя наконец оторвала глаза от книги и вздохнула:
– Очень жаль, но мало кому в нашей стране интересна скандинавская проза. Этой книги нет на русском в электронном виде. Нигде. Есть только совсем древний тираж, из которого один экземпляр каким-то чудом оказался в Тюмени.
– А какого года книга?
– Пятидесятого.
– Не такая уж и старая.
– Алексис Киви, которого я дочитала позавчера, был тридцать девятого.
Влас проводил взглядом выходящую из зала работницу библиотеки и тихо спросил:
– Спорим, я за пять минут найду книгу старше?
Варя удивлённо посмотрела на него. Влас уже представил себе, как она посылает его вместе со всеми инициативами, но девушка ответила ему совершенно неожиданным образом:
– Если на желание, то пять – это как-то слишком просто. Давай за три?
Влас загорелся и со всем азартом принял вызов. Он протянул Варе телефон с готовым к отсчёту таймером, и едва подушечка её пальца коснулась экранной кнопки, как он чуть ли не с низкого старта рванул к ближайшей полке. Он вытаскивал самые дряхлые книги, стараясь побыстрее посмотреть год издания и не повредить еле державшиеся на ветхих нитках переплёты.
– Осталось полминуты.
Чёрт. Всё безрезультатно. Кривые стопки проверенных книг высились на столах, а Влас по-прежнему бегал между шкафами. Может стоило найти более лёгкий способ позвать её погулять?
И вот сигнал таймера. Ничего, сейчас он придумает, как отшутиться и всё равно пригласит её куда-нибудь. Влас решительно подошёл к столу, за которым сидела Варя, и только открыл рот, как она вымолвила:
– Давай уберём книги и пройдёмся по лесопарку, пока ещё не стемнело?
Влас впервые в жизни был рад, что его так беспардонно перебили.
– Конечно, пошли.
—–
Четвёртый час. День шёл на убыль, потому Влас и Варя спешили насладиться воздухом, пока солнце, и до того прятавшееся за серой завесой, не скрылось совсем. Но для Вари лес в любую погоду был хорош, потому что она привыкла к нему с детства, а для Власа – потому что он раньше не так часто видел все эти микроскопические цветы, мхи на огромных камнях и корнях деревьев, ягодный подлесок, сгущение всех оттенков зелёного, коричневого, горчичного, бордового…Так они провели там около часа почти молча, пока вечер не начал сгущать темноту над чёрными еловыми кронами. Даже те немногочисленные слова, которые Влас услышал от Вари в тот вечер, она будто бы роняла ненароком. Каждое не произносила, а именно случайно выпускала из уст. Словно молчать для неё было более привычным делом. И вообще в этом тёмно-зелёном свитере Варя казалась Власу похожей, как бы пафосно это не звучало, на северное лето. Холодное, но оттаявшее, не привыкшее быть таким.
Если быть честным, Влас и сам не знал, о чём говорить, да и не нужно было. У них с Варей завязался какой-то странный диалог взглядами, каждый из которых имел значение, не облекаемые в речь. От холода покалывало пальцы, но Власу было стыдно за свою зимнюю куртку, и он продолжал ходить в толстовке поверх свитера.
Уходить не хотелось, но уже темнело. Выйдя к остановке, они ждали автобуса. Им подходил шестьдесят седьмой. Почти всю дорогу они тоже наслаждались тишиной и тем, что первый подъехавший автобус оказался пустым.
И вот Варя встала с места: её остановка была следующей. Влас тоже встал, хоть и выходить ему и нужно было гораздо позже.
– Как мне теперь связаться с тобой? – спросил Влас, когда водитель начал притормаживать.
– Да на лекции увидимся, наверное, – она впервые за долгое время улыбнулась и, повернувшись к открывшейся автоматической двери и, как-то кротко взглянув через плечо, покинула автобус.
В тот вечер он задумался и проехал свою остановку.
—–
Влас пялился в потолок и не находил себе места в комнате. Почему не темнеет, почему сон не идёт, даже когда хочется? Он чувствовал себя дитём малым, забывшим, как переключать грустные песни Земфиры на что-то другое. Вырубишь – и всё равно в голове вертится. Что ж, включаем снова.