Страница 18 из 19
– Кокаин.
– Кокаин?
– Да, кокаин.
Мюрвет широко раскрыла глаза.
– Пакет принадлежал Манолу, – пытался успокоить ее Сеит. – Но, если бы его задержали, ему бы пришлось плохо.
– Сеит, так ты водишь дружбу с такими людьми?
– Дружба здесь ни при чем. Это привычка. Как сигара, как алкоголь. Они принимали кокаин еще в России.
Мюрвет завелась еще больше.
– Значит, ты смог бы принести меня в жертву, чтобы спасти друга?
– Нет, я тобой не жертвовал. Я знал, что ты вне подозрений. Но если бы Манола с этим поймали, то мы бы все погибли.
– Ты даже не сказал мне, что там.
– А если бы сказал, смогла бы ты так невинно смотреть в глаза полицейским?
– А если бы они остановили меня и нашли в моей сумке этот пакет? Что бы тогда было?
– Ты думаешь, я бы позволил этому случиться? Я был уверен в том, что ты сможешь безопасно выйти. А сейчас ты можешь повторить, куда ты точно выбросила пакет?
Мюрвет повторила куда. Сеит, улыбнувшись, поцеловал жену.
– Ладно, давай спи. Я скоро вернусь.
Мюрвет посмотрела на часы. Было три с половиной утра. Дождь с нараставшим темпом бил по стеклам и оконным рамам. Она завернулась в одеяло и вновь погрузилась в глубокий сон.
О том, что произошло в тот поздний вечер, они больше не разговаривали. Спустя какое-то время навестивший их Манол, вручив Мюрвет букет цветов, обронил:
– Мадам Эминова, благодарю…
Мюрвет с удивлением посмотрела на молодого мужчину, стоявшего перед ней. У него было благородное лицо. Она не могла поверить в то, что он одержим кокаином. Манол склонился и легко коснулся губами руки Мюрвет. Затем по-русски пробормотал:
– До свидания!
И, повернувшись, бегом спустился по лестнице.
Мюрвет впервые в своей жизни получала цветы от другого мужчины. Это не были цветы любви. Это были цветы благодарности. Когда Мюрвет закрыла дверь, она подумала с улыбкой о том, как под дождем, в поту, со слезами на глазах и сжимающимся сердцем, бежала тогда домой. Она определенно не хотела переживать подобное еще раз. В чем она еще больше уверилась – так это в том, что и ее муж, и его друзья были людьми абсолютно другого мира.
Ресторан приносил прибыль, но накопить деньги Сеиту было не так-то легко.
Тем не менее ближе к середине декабря он передал собранную сумму в кассу «Легинатса» и вписал себя и свою семью в список. Он был так счастлив, будто купил потерянную свободу. Сеита ожидало новое будущее, хоть и не было известно, когда придет ответ. До тех пор пока Америка не примет их, он будет работать в ресторане. Он найдет того, кому продаст ресторан, а с полученными деньгами сможет какое-то время проживать в новой стране, по крайней мере до тех пор, пока не устроится. Интересно, какое дело он мог бы найти в Америке? Может быть, снова будет нужно управлять прачечной, кто знает…
Сеиту не терпелось сообщить жене новость-сюрприз. Он взял Мюрвет за руку и с улыбкой посмотрел ей в глаза.
– Мурка, ну-ка подумай, какая у меня для тебя новость?
– Откуда мне знать, Сеит? Надеюсь, хорошая.
Мужчина засмеялся:
– Ты во всем непременно ищешь добро или зло, дорогая!
– Не знаю, Сеит! Скажи, что за новость?
– Ладно! Внимание! Осторожно, не падай в обморок… Мы записаны в «Легинатс».
Мюрвет вопрошающим взглядом смотрела на мужа.
– «Легинатс» направляет эмигрантов в Америку. Теперь ты, я и Леманушка в их списке. Единственное, что мы можем сделать, – это молиться, чтобы ответ пришел как можно скорее.
Мюрвет почувствовала, что вот-вот упадет в обморок. Ее рука в ладони мужа похолодела. Глаза наполнились слезами.
– Мы едем в Америку?
– Конечно! Ты, я и наша дочь. Сегодня я сделал семейный вклад за троих человек.
Мюрвет начала рыдать навзрыд. Сеит вскочил с места и обнял жену за плечи.
– Что случилось, Мурка? Что тебя заставило так плакать? Я не могу понять. От волнения или потому, что ты испугалась, что я оставлю тебя и уеду?
Мюрвет ответила сквозь рыдания:
– Я не хочу ехать в Америку! И никогда не хотела.
Сеит, заметив, что положение куда тяжелее, чем он думал, подтянул стул к жене. Взяв ее лицо в свои ладони, он заставил ее посмотреть на него.
– Ты можешь, пожалуйста, перестать плакать? Замолчи и послушай меня. Я не могу построить здесь жизнь, которую хочу. Я чувствую себя чужим в Турции, вот почему мечтаю уехать отсюда. Ты знаешь, сколько времени я грезил об этом, но возможности позволяют задуманному осуществиться только сейчас. Наша судьба – совершить это путешествие. Я бы нашел способ уехать уже давно, но свыше решили, что время – сейчас. Я хочу, чтобы ты меня поддержала. К тому же важно, чтобы мы все были вместе, разве нет?
– Я не могу разлучиться с мамой.
Сеит вспомнил о силе влияния своей тещи, которая занимала большое место в жизни его жены, о чем он на какое-то время забыл. Она, конечно же, не захочет отправлять свою дочь в Америку. Но самое важное здесь – это решение Мюрвет.
– Мурка, люди не могут жить со своими мамами и папами вечно. Ты сделала выбор. Ты вышла за меня замуж, и у нас есть ребенок. Мы уже семья. Наша жизнь интересует только нас. Только мы ответственны за решения, которые принимаем.
– Но я не хочу отсюда уезжать. Я не смогу жить в незнакомой стране, среди незнакомых людей.
– Америка открыта для людей со всего мира, любимая моя Мурка. Там столько людей, которые, как и мы, сбежали из своей страны или просто ищут приключений, что никто не чувствует себя там одиноким. Сколько моих друзей уже уехали туда! Если бы они не были довольны, они бы вернулись.
– Я их не знаю. Моя мама, мои братья и сестры здесь. Я не могу разлучиться с мамой.
Неожиданное упорство Мюрвет заставило Сеита отказаться от настойчивых попыток убедить ее. Он посмотрел на заплаканное лицо жены и не знал, стоит ли ее сейчас пожалеть. Неужели усилия, которые он прикладывал, напрасны?
Сеит спросил:
– Ты не можешь разлучиться с мамой… Ладно, а со мной можешь?
Мюрвет запаниковала перед неожиданным вопросом.
– Неужели мне обязательно нужно сделать выбор между вами? Ради бога, давай все вместе останемся здесь!
Она закрыла лицо руками. Она знала, что могла потерять Сеита. Но она не могла отправиться с ним за океан.
Сеит, ничего не говоря, встал из-за стола. Он раскурил сигару и пошел к окну. Все его мечты были разрушены. Мечта об Америке, которая заставляла копить деньги с такой настойчивостью и упрямством и украшавшая его сны на протяжении многих ночей, растаяла. Мог ли он оставить женщину, плачущую за столом? Мог ли оставить дочь?
Нет, он не покинет ни Мурку, ни Леман. Он постарается жить вместе с ними там, где они захотят. Мюрвет все еще плакала. Сеит легонько дотронулся до ее плеча:
– Так и быть, мы не едем в Америку.
Он ждал, что Мюрвет вскочит и скажет, что она изменила решение, что она поедет туда, куда он позовет ее, что она его любит. Но того, что он ожидал, не случилось. Да, в этот раз их судьбу решала Мюрвет. Они не покинут Турцию.
На следующий день он все надеялся, что жена смягчится. Но Мюрвет молчала. Она снова была беременна и не знала, как сказать об этом Сеиту. В этот период их жизни второй ребенок был самым ненужным. Каждое утро она просыпалась со страхом, окажется ли Сеит рядом или нет. Она съедала себя, с волнением ожидая момента, когда муж вернется с работы, и с тревогой, что однажды он бросит ее. Она злилась на свою беспомощность, но ничего не могла поделать. Она никак не могла проявить смелость. Она не была настолько отважной, чтобы, присоединившись к Сеиту, отправиться с ним в заморскую страну. И она ничего не могла поделать, кроме как чувствовать ревность по отношению к Шуре. Она злилась на Шуру за то, что та участвовала в приключенческих побегах и образе жизни Сеита, что беспрекословно была с ним рядом. Но Мюрвет не могла подражать ей.
Ответ на обращение Сеита в «Легинатс» пришел быстрее, чем он надеялся. Это был один из первых дней нового 1926 года. Голова Сеита, которого вызвали в общество, чтобы он заполнил анкеты, была полна мыслей. Ему выпадал огромный шанс. Перед ним все еще было два выбора: или отправиться в путь, или разрешить удаче ускользнуть сквозь пальцы. С анкетами, которые гарантировали ему отъезд в Нью-Йорк, он сидел в комнате ожидания примерно час. Если он заполнит эти анкеты, то через неделю будет на корабле по пути в Нью-Йорк.