Страница 5 из 7
Другая популярная обсессия касается «животного» секса. Речь идёт не об энергичном и страстном сексе двух людей, а о совокуплении с собаками, кошками, любыми другими домашними и сельскохозяйственными животными.
Сильнее всего человека мучают навязчивости педофильного содержания (Bruce и др., 2018). Но сначала давайте познакомимся с клинико-криминологической классификацией настоящей педофилии.
В клинико-юридической сфере различают педофильное расстройство и педофильное сексуальное влечение. Педофильным расстройством является то, что большинство неспециалистов понимает под педофилией, то есть совращение детей препубертаного возраста (обычно младше 13 лет). Такие действия по праву подлежат уголовному наказанию. Педофильный сексуальный интерес – это сексуальное влечение к детям, которое, однако, не реализуется в виде каких-либо реальных действий в отношении несовершеннолетних. Подобное явление не является уголовно преследуемым (хотя в фильме «Особое мнение»[11] оно бы уже попадало в категорию преступлений). Другими словами, если индивид осознаёт наличие педофильных влечений, не испытывает по этому поводу чувства вины, стыда или тревоги, при этом никогда не предпринимал никаких действий на почве этих влечений, способен их контролировать свои действия, то можно говорить, что есть педофильное сексуальное влечение, но педофильное расстройство отсутствует. В некотором смысле, общество готово терпеть такие особенности влечения и готово не наказывать людей за такие фантазии и желания, лишь бы их не выставляли напоказ.
Навязчивости педофильного содержания, к счастью, не являются ни тем, ни другим: это не импульсы, это не желания, это не интерес, это не влечения – это именно навязчивые мысли.
В таблице ниже приведены отличительные характеристики педофильного расстройства (а также педофильного сексуального влечения) и навязчивых мыслей педофильного содержания. Таким образом, разница между реальным педофилом и человеком, страдающим от обсессий педофильного содержания, выражается в следующем:
Источник (с модификациями): Bruce и др., 2018.
Обсессии педофильного содержания выражаются в страхе испытать сексуальное влечение к детям (в том числе и к своим) и совершить в отношении них уголовно наказуемые действия сексуального характера, умышленно или непредумышленно. Страх проявляется мыслями и образами, где дети участвуют в чём-то сексуальном, как следствие, человек постоянно боится, что он реализует что-то из этих образов или мыслей.
Разница между действиями действительно педофильного характера и обсессиями подобного содержания ясна и очевидна. При навязчивостях человек испытывает отвращение от одной только идеи сексуального сближения с ребёнком. Педофил, к сожалению, старается сблизиться и установить прямой контакт с детьми. При навязчивостях человек находится в бесконечной борьбе с этими мыслями, старается прогнать эти образы. Педофил же испытывает удовлетворение и возбуждение, когда воображает подобное.
При таких навязчивых мыслях человек начинает страдать от огромного чувства вины, дискомфорта и стыда. Попытка обратиться к специалисту вызывает такой стыд, что не позволяет даже человеку рассказать о том, что его мучает. Часто такие обсессии остаются незамеченными со стороны специалистов, с одной стороны, из-за стыда человека поделиться этим, с другой стороны, из-за неадекватной подготовки специалистов в диагностике таких проблем. Специалисты только в последнее время начали обсуждать навязчивости такого типа.
Может показаться, что такие навязчивости преследуют только мужчин. И в действительности, мужчины страдают ими чаще. Среди обсессий, которыми страдают мужчины, тема педофилии одна из самых распространённых. Но не стоит думать, что женщины свободны от таких проблем. Страх совратить ребёнка, как это ни странно, распространён и среди женщин. Это не должно удивлять, если учесть природную женскую способность ухаживать за детьми. Именно материнский инстинкт может послужить почвой для развития навязчивостей с педофильным содержанием.
Для избавления от навязчивостей могут использоваться различные мысленные ритуалы. Например, могут использовать мысленную «мантру», которую повторяют про себя для того, чтобы прогнать скверные образы. Могут пытаться заменить «грязные» мысли и образы на «чистые» – на образ взрослого члена семьи или на что угодно другое, лишь бы не педофильные фантазии. Нередко люди проводят целые дни, задаваясь вопросом, способны ли они совершить или, что ещё хуже, не совершили ли они (бессознательно, непредумышленно) чего неуместного. Во втором случае сомнению могут подвергаться даже простые действия по смене подгузника: «А не касалась/касался ли я интимных зон как-то слишком сексуально?», «Не слишком ли я засматривалась/засматривался на вагину новорождённой?»
Ещё один способ, к которому часто прибегают – проверить свои ощущения, чтобы понять действительно ли дети вызывают влечение. Делается это просто: нужно прислушаться к собственным ощущениям в области гениталий в момент, когда рядом находятся дети, или когда голову опять заполонили педофильные образы. «Проверка ощущений» распространена в таких случаях намного шире, чем может показаться. Как мы увидим позже, такая проверка является катализатором для навязчивости, поскольку лишь усиливает сомнения и замешательство: концентрация внимания на самой чувствительной зоне тела гарантированно создаст там ощущения.
Подозрения в способности совершить нехорошее в отношении детей, как и в случае страха убить их, изувечить, заставляют человека избегать взаимодействия с детьми. Если по семейным обстоятельствам или в связи с прямой просьбой о помощи возникает «угроза» нахождения рядом с ребёнком или даже прямой контакт с ним (отвезти или забрать из школы, проводить в кружок, побыть дома и т. п.), то человек с такой проблемой постарается самоустраниться, аргументируя это чем угодно. Если же избежать прямого контакта с ребёнком не выходит, то можно «спасаться» благодаря неопровержимым доказательствам. Для этого, например, человек может делать фото себя с ребёнком (это будет доказательством того, что ничего неприличного за данный промежуток времени не было совершено), или даже скрупулёзно вести дневник всех своих действий. Цель у этих действий одна – избавиться от любых сомнений о возможно совершённых незаконных действиях.
Когда все попытки слежки за собой терпят неудачу, то прибегают к крайней мере – человек с обсессий обращается за помощью к другим и просит следить за ним. Так начинается бесконечный обстрел вопросами: «Ты точно уверен, что вот я это делал?», «По-твоему, я мог бы совершить…?», «А где я был в это время?», «Можно за меня это сделать?» и так далее. Изнурительнейшая пытка несчастных близких в виде бесконечных вопросов и сомнений заканчивается одним – ничем. Страх только усиливается и человека начинает поглощать ещё более страшная обсессия – навязчивая идея того, что он ненормальный.
1.3. Вынужденная гомосексуальность
Женщин обезоружить комплиментом невозможно, мужчин – легко: в этом разница между ними.
Навязчивые идеи, связанные с гомосексуальностью, являются формой обсессивно-компульсивного расстройства, сфокусированного на сексуальной ориентации (OCD-OS). Говорить о такой форме ОКР начали только недавно, отчасти из-за ослабления табу, отчасти из-за неосведомлённости. Человека мучает страх случайно сменить свою сексуальную ориентацию. Механизм работает в обоих направлениях: гетеросексуальный индивид боится стать гомосексуальным и, наоборот, гомосексуальный индивид опасается стать гетеросексуалом. Причина, по которой оба варианта попадают в категорию «гомосексуальных» навязчивостей, – страх собственной гомосексуальности является более распространённым.
11
Многие, возможно, вспомнят смелый приключенческо-фантастический фильм «Особое мнение» ("Minority Report") в главной роли с Томом Крузом. Его персонаж возглавляет специальный отряд полиции, созданный для предотвращения насильственных преступлений (убийств, изнасилований и т. п.) до их фактического совершения. Арест правонарушителей в фильме возможен благодаря технологиям чтения мыслей и намерений. Если бы такие отделы существовали в действительности, то они бы наводили ужас на людей, страдающих педофильными обсессиями.