Страница 69 из 74
– О Джафар, – возразил на это халиф, – ты должен выдумать мне какой-нибудь способ, для того чтобы я мог узнать всю правду, не показав им, что я знаю все.
Халиф и Джафар пошли к Тигру, рассуждая об этом предмете, и под окнами дворца увидали рыбака, закидывавшего сеть в надежде поймать что-нибудь себе на насущный хлеб.
Однажды когда-то халиф спросил у шейха Ибрагима:
– Что это за шум я слышал под окнами дворца?
– Это говорят рыбаки, – отвечал шейх, – которые ловят рыбу.
– Ну, так поди и запрети им ходить сюда.
После этого рыбакам не позволялось ходить туда; но в эту ночь пришел рыбак, по имени Керим, и, видя, что калитка в сад открыта, он подумал: «Воспользуюсь такой оплошностью, и, может быть, мне посчастливится поймать что-нибудь».
Он взял сети и, забросив их в воду, продекламировал стихотворение, делая сравнение между положением рыбака, работающего всю ночь, и владетеля замка, который сладко засыпает, а, проснувшись, видит только низкопоклонство. Только успел он кончить стихотворение, как вдруг халиф нечаянно очутился около него. Халиф знал его и вскричал:
– Это ты, Керим?
Рыбак, услыхав свое имя, обернулся и увидал халифа.
От страха у него затряслось под жилками.
– Клянусь Аллахом, – вскричал он, – я это сделал, царь правоверных, не в насмешку твоего приказа, но бедность и семья заставили меня поступить противозаконно!
– Ну, закинь сети на мое счастье, – отвечал халиф.
Обрадованный рыбак тотчас же пошел и бросил сеть; подождав, пока она опустилась и вода успокоилась, он вытянул ее и выловил бесчисленное множество всевозможной рыбы.
Халиф был очень доволен и сказал:
– О Керим, сними с себя одежду.
Рыбак исполнил приказание. На нем был надет джуббех[158] с сотней заплат из грубой шерстяной ткани и полный отвратительных насекомых; между прочими, в нем было столько блох, что они могли бы перенести его по поверхности всей земли. Халиф снял с головы его чалму, которую Керим не перевивал уже в продолжение трех лет, а найдя какой-нибудь лоскуток, навивал его сверху. Взяв джуббех и чалму, халиф снял с себя две рубахи из александрийской и баалабекской шелковой материи, и мелватах[159], и фараджеех и сказал рыбаку:
– Возьми все это и надень на себя.
Халиф надел на себя джуббех и чалму рыбака и, надвинув на лицо литчам[160], сказал рыбаку:
– Иди по своим делам.
Рыбак, поцеловав ноги халифа и поблагодарив его, продекламировал следующие стихи:
Но не успел он кончить этих стихов, как по особе халифа поползли и поскакали насекомые, и он начал ловить их у себя на шее то правой, то левой рукой и бросать их, при этом восклицал:
– О горе тебе, рыбак! Сколько насекомых в твоем джуббехе!
– О государь – отвечал он, – это они беспокоят тебя только с первого раза, а через неделю ты так к ним привыкнешь, что не почувствуешь, как они будут бегать по тебе.
Халиф засмеялся и сказал ему:
– Неужели же я стану ходить в этом джуббехе?
– Мне хотелось бы сказать тебе кое-что, – отвечал рыбак, – но мне стыдно, несмотря на мой страх перед тобой.
– Ну, говори, что хотел ты сказать миф! – вскричал халиф.
– Мне пришло в голову, – продолжал рыбак, – что ты хочешь поучиться ловить рыбу, о царь правоверных, для того чтобы стать во главе торговли, которая может принести тебе выгоду; и если это так, то этот джуббех пригодится тебе.
Рыбак засмеялся, а халиф взял корзину с рыбой и, нарвав в нее немного травы, направился с ней к Джафару и остановился перед ним. Джафар же, думая, что перед ним стоит рыбак Керим и боясь за него, сказал:
– О Керим, зачем ты пришел сюда? Уходи скорее, ведь сегодня здесь халиф.
Халиф же, услыхав эти слова Джафара, так захохотал, что упал от хохота навзничь.
– Да ты не наш ли царь правоверных? – сказал ему Джафар.
– Да, Джафар, – отвечал халиф, – а ты мой визирь, и мы пришли сюда с тобою вместе, но ты меня не узнал. Так как же узнает меня шейх Ибрагим, который вдобавок еще пьян? Оставайся тут до тех пор, пока я не вернусь.
– Слушаю и повинуюсь, – отвечал Джафар, а халиф подошел к двери дворца и постучался.
Шейх Ибрагим встал и спросил:
– Кто там за дверью?
– Это я, шейх Ибрагим, – отвечал он.
– Кто ты? – спросил шейх.
– Я Керим, рыбак, – отвечал халиф. – Я слышал, что у тебя гости, и потому принес рыбы, так как она превосходна.
Нур-Эд-Дин и рабыня его очень любили рыбу, и, услыхав о том, что рыбак принес рыбу, они очень обрадовались и сказали:
– О господин наш, открой ему, и пусть он принесет свою рыбу.
Шейх Ибрагим отворил дверь, и халиф, переодетый рыбаком, вошел и начал кланяться, а шейк Ибрагим сказал ему:
– Ну, что же, добро пожаловать, разбойник, вор, грабитель! Войди и покажи нам рыбу, которую принес.
Он показал им рыбу, которая еще трепетала и билась, а рабыня вскричала:
– Клянусь Аллахом, о господин мой, что за чудная рыба, да, если бы она была жареная!
– Клянусь Аллахом, – вскричал шейх Ибрагим, – ты совершенно права! Рыбак, – прибавил, обращаясь к халифу, – хорошо бы, если бы ты принес нам жареной рыбы. Иди изжарь ее и принеси нам.
– Слушаю твоего приказания, – отвечал халиф, – я сегодня же изжарю ее и принесу.
– Ну, так скорее! – сказал он.
Халиф встал и пошел к Джафару.
– Джафар, – сказал он, – они хотят, чтобы рыба была изжарена.
– Дай мне ее, царь правоверных, – отвечал тот, – и я изжарю ее.
– Клянусь могилою моих предков, – возразил халиф, – я сам изжарю ее, своими собственными руками я изжарю ее.
Он направился в хижину смотрителя и, поискав в ней, нашел все, что ему было нужно, как то: сковороду, соль и даже дикий машран и все другое. Он подошел к очагу, поставил на него сковороду и изжарил рыбу отлично. Когда рыба была совсем готова, он сложил ее на банановый лист и, сорвав в саду нисколько лимонов, отправился с рыбой во дворец и поставил ее перед пирующими. Молодой человек, и рабыня, и шейх Ибрагим пододвинулись к рыбе и стали есть. Поев, они вымыли себе руки, а Нур-Эд-Дин сказал:
– Клянусь Аллахом, рыбак, ты оказал нам сегодня большое одолжение!
Затем, засунув руку в карман, он вынул три червонца из тех, что Сенджар дал ему на дорогу, и сказал:
– О рыбак, извини меня. Клянусь Аллахом, что если бы я знал тебя перед несчастьем, обрушившимся на меня, я избавил бы тебя от гнетущей бедности. Теперь же прими от меня то, что я по своим обстоятельствам могу уделить тебе.
Говоря таким образом, он бросил червонцы халифу, который, взяв их, поцеловал и положил к себе в карман. Все это халиф делал для того, чтобы послушать пение.
– Ты ласково обошелся со мною, – сказал он, – и щедро наградил меня, но я все-таки попрошу у тебя еще одной милости: мне хотелось бы послушать пение этой девицы.
– Энис-Эль-Джелис! – сказал на это Нур-Эд-Дин.
– Что прикажешь? – спросила она.
– Ради моей жизни, спой что-нибудь в награду этому рыбаку, так как ему хочется послушать тебя.
Услышав приказание своего господина, она взяла лютню и, пробежав рукою по струнам и завернув некоторые колки, пропела следующие стихи:
158
Джуббехом, который носят на Востоке, называется длинный халат, который носили обыкновенно купцы. Такие халаты делаются из сукна.
159
Мелватахом называется одежда тоже вроде халата.
160
Бедуины прикрывают нижнюю часть лица куском материи, и зовут ее «литчамом». Такое прикрывание лишает арабов возможности узнавать друг друга, и особенно употребительно между арабами пустыни.