Страница 10 из 13
Но мистер Резун во всех действиях руководителей Советского Союза и военачальников РККА видит только якобы подготовку к наступательным боевым действиям. На 82-й странице автор, для того чтобы придать наступательный характер боевой подготовке Красной Армии накануне Великой Отечественной войны, утверждает, что доклад Г.К. Жукова «Характер современной наступательной операции» был будто бы центральным:
«Центральный доклад – «Характер современной наступательной операции». Подготовить его было поручено командующему войсками Киевского особого военного округа Жукову». Но это утверждение лживое.
Доклад Г.К. Жукова не был центральным. Вступительное слово наркома обороны СССР Маршала Советского Союза Тимошенко С.К. подтверждает факт того, что на совещании не было особого акцента на выступление генерала армии Г.К. Жукова:
«Товарищи, Главный Военный совет, намечая настоящее совещание высшего командного состава Красной Армии, известил Военные советы о повестке дня нашего совещания.
Поскольку наше совещание значительно расширено, эту повестку дня я должен еще раз повторить.
Первое – мы ставим доклад начальника Генерального штаба об итогах боевой подготовки Красной Армии и думаем, что нам следовало бы повести прения тоже в соответствии с нашей темой, т. е. отходим от того порядка, который существовал раньше, когда на наших совещаниях выступали все командиры округов и докладывали о состоянии этих округов. Но вы знаете, что в течение 15–20 минут ни один командующий войсками, ни один член Военного совета не сможет, да и не удавалось, охарактеризовать состояние округов. Мы считаем, что итоги этого года были в той или иной степени похожи по всем округам. И лучше повести нам работу так, чтобы хотя бы вкратце выявить действительное положение итогов на сегодняшний день и, главным образом, чтобы вы сказали свое веское слово с мест – что же нам нужно сделать и как нам нужно сделать, чтобы в 1941 году поднять нашу политическую и боевую подготовку на высший уровень.
Следующая группа вопросов – это темы:
Наступательная операция – доклад генерала армии Г.К. Жукова;
Оборонительная операция – доклад генерала армии И.В. Тюленева;
Действие танков в прорыве – доклад генерал-полковника Д.Г. Павлова;
Доклад об использовании авиации – доклад начальника Главного управления Военно-Воздушных Сил генерал-лейтенанта П.В. Рычагова;
Доклад генерал-инспектора пехоты, ныне командующего ХВО генерал-лейтенанта А.К. Смирнова на тему “Бой стрелковой дивизии в наступлении и обороне”.
Главным образом эти темы мы ставим потому, что с данными вопросами много подготовлено людей по заранее данным им заданиям и мы сможем установить смелость и пытливость, которыми обогатилась и должна быть богата наша Красная Армия, ибо мы за прошлые годы имели немало проходимцев, которые тенденциозно и со злым умыслом путали наши хорошие дела. Скажем свое слово – как мы мыслим наступательную и оборонительную операции прорыва, использование моторизованных сил и авиации, как лучше организовать всю работу, с тем чтобы люди начали глубже думать и получить больший охват в работе.
На этом исчерпывается материал повестки нашего совещания»[59].
И уже на следующей, 83-й странице заламаншский мистер подтверждает, что на совещании были доклады не только по наступательным боевым действиям, но и по оборонительным:
«Но в Москве готовилось совещание наивысшего уровня, на котором должен был обсуждаться самый важный вопрос: как уберечь страну от разгрома и гибели».
На 85-й странице мистер Резун вполне объективно сообщает, что Г.К. Жуков провел блистательную операцию на Халхин-Голе:
«В августе 1939 года Жуков провел блистательную операцию по окружению и разгрому 6-й японской армии в монгольских степях. Это был первый в ХХ веке блестящий пример настоящего блицкрига».
На 86-й странице английский мистер еще раз повторяет о том, что Г.К. Жуков проводил операцию по разгрому 6-й японской армии на реке Халхин-Гол:
«Во второй половине 1940 года из всех высших командиров Красной Армии один только Жуков имел опыт проведения внезапной, молниеносной наступательной операции с участием десятков тысяч солдат, сотен танков, самолетов и орудий. Вот он и должен был передать свой опыт остальным командирам, которые такого опыта не имели».
Но на той же 86-й странице заламаншский фальсификатор себя и опровергает. Здесь он уже заявляет, что если бы Г.К. Жуков готовил и проводил операцию на Халхин-Голе, то мог бы о ней рассказать:
«Но Жуков не готовил операцию на Халхин-Голе лично, потому и не мог без чужой помощи внятно рассказать о ее подготовке и проведении».
На 86-й странице мистер Резун упрекает Г.К. Жукова за то, что он якобы «не готовил операцию на Халхин-Голе лично». А на 113-й странице «выдающийся писатель, историк и военный аналитик» снова себя опровергает и заявляет, что руководитель не должен сам составлять планы:
«Повторю в сотый раз: роль руководителя не в том, чтобы самому вкалывать, а в том, чтобы организовать работу подчиненных и заставить их работать».
Сначала «просто любитель военной истории»[60] утверждает, что Г.К. Жуков не сам готовил операцию на реке Халхин-Гол, затем утверждает, что руководитель и не должен сам готовить операцию. В общем, мистер Резун сам запутался и пытается запутать других.
На странице 87 английский «исследователь от истории» вопрошает:
«Нас учили, что Советский Союз готовился к отражению вражеского нашествия. Если так, то на совещании высшего руководящего состава РККА надо было решить один только вопрос: как вражеское нашествие отразить. Почему же этот вопрос не обсуждался? Почему главной и единственной темой совещания была подготовка к вторжению в Центральную Европу?»
А на 102-й странице он снова себя опровергает и сообщает тему доклада генерала армии Тюленева И.В.:
«Командующий войсками Московского военного округа генерал армии И.В. Тюленев выступил на совещании с докладом “Характер современной оборонительной операции”».
На 93-й странице автор сообщает о немецких автоматчиках:
«Хорошо было нашим железнодорожникам: у границ с Германией по приказу Жукова были сосредоточены десять железнодорожных бригад численностью в 70 тысяч человек для перешивки германской колеи на широкий советский стандарт. Так вот, бойцы железнодорожных бригад пробовали от немецких автоматчиков отбиваться кувалдами, лопатами, кирками, разводными ключами».
А в книге «Самоубийство» – опровержение. Автоматов «у немецких автоматчиков» не было:
«И одна эта фотография сказала больше правды о войне, чем вся статья и множество таких же статей и целые библиотеки книг. На фотографии – 1941 год, блицкриг, германские солдаты идут по советской земле. Их много. Все – пешком. У них – ни одного автомата. Вооружение – винтовки образца 1898 года и несколько пулеметов. А на заднем плане – телеги, телеги, телеги. Вот это и есть блицкриг».
Какому мистеру Резуну верить: тому, который сообщает о немецких автоматчиках, или тому, который говорит, что у германских солдат не было ни одного автомата?
На 93-й странице заламаншский путаник сообщает о том, что численность железнодорожных бригад была 70 тысяч человек, а в книге «День М» он сообщает, что численность железнодорожных бригад была 170 тысяч человек:
«…следовало держать в вагонах и иметь у границ 170 тысяч солдат-железнодорожников и соответствующую технику для перешивки западноевропейской колеи на широкий советский стандарт»[61].
На 88-й странице английский «историк» пишет:
«Жуков планировал быстренько отразить агрессию и тут же перейти в наступление. Хорошо придумано. Но придумано задним числом. И если Жуков планировал быстренько отразить агрессию, а потом бросить Красную Армию в решительное наступление на территорию противника, то следовало так и поступить. Следовало эту самую агрессию быстренько отразить. Отчего же не отразил?»
59
Накануне войны. Материалы совещания высшего руководящего состава РККА 23–31 декабря 1940 г. М.: ТЕРРА, 1993. С. 12–13.
60
Суворов В. Последняя республика. 2015. С. 174.
61
Суворов В. День М. Когда началась Вторая мировая война? 2015. С. 160.