Ультра

— Итак… — через считанные секунды поднял мужик глаза от монитора. — Сто процентов. Вы прошли первый тест, у вас было ещё тридцать минут, поэтому можете сходить в кафетерий, а затем в следующую аудиторию, на второй этап теста.

Я уже почти вышел из аудитории, как один парень, в прикиде классического ботана, поднял руку и сообщил, что закончил. Впечатляет. Я-то понятно, махровый читер, получающий ответы от голоса в башке, но парень однозначно сделал всё сам.

В кафетерии выпил горячего шоколада, зажевал глазурным пончиком и направился в следующую аудиторию, нумерованную второй.

— Юноша уже выполнил тест? — равнодушно спросил пожилой мужчина, почему-то создающий впечатление профессора. Знаю, тупо, но вот бывает так, что видишь лицо человека и появляется ощущение, что он занимается какой-то определенной профессией. — Садитесь за стол и слушайте вопросы. Задаваться будут подряд, с интервалами тридцать секунд на раздумье, пятнадцать секунд на ответ. Ответите на пятьдесят — вы прошли.

— А как же ещё три этапа? — удивился я. Действительно, отборочная проходит в пять этапов, а меня тут прямо на втором берут. Подозрительно.

— Три этапа будут лишними для человека, который набрал баллы в интервале от пятидесяти до девяноста. — впервые улыбнулся «профессор». — Слушайте вопросы.

Ну, что я могу сказать? Не будь Суо, я в эту аудиторию бы даже не вошел. А если бы каким-то чудом вошел, то вылетел бы через минуту. Кстати, тот ботановидный парень, который закончил тест на какие-то минуты позже меня, пришел как раз тогда, когда я отвечал уже на двадцатый вопрос. Пришел не один, а в компании пухленькой девицы, которая сидела через три ряда от меня. Видимо, от скорости решения первого этапа зависит очень многое. Те ребята, которые ещё решают, теперь имеют пониженные шансы, так как что-то мне подсказывает, будто в аудитории уже находятся три основных участника.

Ботана и пухляшку начали обрабатывать другие специалисты, помоложе и попроще. Тоже показательно.

— Ну что ж… — профессор задумчиво покивал каким-то своим мыслям. Затем будто бы вернулся в этот мир. — Поздравляю, вы участвуете в шоу «Нейроинтеллект». Вручите бланк девушке за стойкой, в холле.

Когда я выходил из аудитории, словил неприязненный взгляд от ботана и неопределенный от симпатичной пухляшки.

Вернулся к ресепшену.

— Передумали? — с пониманием спросила та самая девушка, которую я увидел первой.

— Нет. — улыбнулся я ей, протягивая бланк.

— Мхм. — кивнула девушка. — Вам по коридору направо, самая большая дверь с надписью «Генеральный директор».

Не показывая недоумения, пошел по указанному маршруту, добрался до двери и вошел. В приёмной сидел задротского вида стрёмный тип, играющий в какую-то игру на архаичном планшете.

— Ты дверью ошибся, ацефальчик? — спросил он меня безразлично.

— Не угадал, задрот. — вот как-то сразу он мне не понравился, ещё каким-то ацефалом назвал. — Я прошел все два этапа.

— Два?! — ехидно оскалился рыжий задрот. — Для таких как ты их пять! Иди спроси на респешене, ты пропустил три этапа, дебила из Тагила!

— А ты сколько этапов прошел, задрот? — поинтересовался я вежливым тоном.

— Три этапа! Недостижимая для тебя вершина, тупорылый! — с нескрываемой гордостью произнес рыжий задрот.

— Ты, видимо, отстаёшь в развитии, или имеешь дефект слуха… — произнес я с обеспокоенностью за его тяжкую судьбу. — Я прошел два этапа. Повторяю, два этапа. Как ты вообще самостоятельно добрался до этого места? Может, помочь найти твоих родителей?

— Слушай ты, урод… — хотел толкнуть речь задрот, но его прервала вышедшая откуда-то женщина в деловом костюме.

— Претендент Семён Гуди, пройдите в кабинет. — сказала она.

Задрот вошел внутрь, напоследок бросив на меня злобный взгляд. Мне плевать. Я достал свой индийский смартфон, собираясь сыграть во что-нибудь. Нажал на разблокировку. Ничего. Я заряжал его три дня назад, батарея накрыться не могла, хотя, проверить легко. Открываю крышку, начинаю с умным видом смотреть на нутро продукта индийского танцевального гения.

— Что вы делаете? — осведомилась женщина, севшая за рабочий стол.

— Телефон не работает. — пожаловался я.

— Естественно. — кивнула она. — В здании блокируется вся сложная электроника, кроме протезов.

Я закрыл крышку телефона и положил его обратно в карман. Задротский планшет работал, а значит он не относится к сложной электронике. А может у пацана были глюки над неработающим девайсом? Так или иначе, приходов я ловить не собирался, поэтому пришлось пялиться на картину напротив.

— Хорошая работа, сведения из интернета говорят, что она стоит примерно миллион сто тридцать тысяч рублей. — поделилась информацией Суо.

«Стоимость картины как-то должна повлиять на моё отношение?» — спросил я мысленно. — «По мне — мазня какая-то. Ещё и дискомфортная. Неприятно смотреть».

— Именно это и была цель автора. — объяснила Суо. — Эта картина написана в жанре неорайонизма, отражающая определенную эмоцию. Здесь изображена тревога.

«А это не особо и трудно было! Оттенки красного, куча полосок, напоминающих змей, в верхнем правом углу что-то типа паука, на общем фоне угадывается контур жуткого клоуна, выполненного из скоплений кружков, типа перфораций — да этот ублюдок собрал основные страхи человечества и поместил их на картину!» — попробовал я проанализировать картину. — «И за это миллион сто тридцать тысяч? Да я такую же ерунду могу по пять картин в день рисовать, только краску и холсты подавай!»

— У него ещё есть три картины в стиле неорайонизма, отражающие тоску, радость и гнев. — добавила Суо. — Никогда не понимала искусство.

Дверь в кабинет гендира открылась. Задрот Семён покинул его, глядя на меня всё так же злобно, словно и не прерывали нашей дружелюбной беседы.

— Претендент Гектор Мизамидис, пройдите в кабинет. — указала мне на дверь секретарша.

Я вошел внутрь. В кабинете пахло сигарным дымом, мускатом и дорогой кожей. Сигара была в руках у здорового мужика в даже на вид дорогом костюме, мускатом пахло, скорее всего от одеколона, а запах кожи исходил от мебели. Настоящая кожаная мебель — редкость нынче. Дорогая.

Большой деревянный стол был оснащён сделанным «под старину» монитором, сенсорной клавиатурой, копирующей старую клавишную, старинной мышью, а также станцией для зарядки курьерского минидрона. Ещё там стояла коробка для сигар, антикварные механические настольные часы и письменные принадлежности. Кому в наше время вообще может понадобиться писать ручкой по бумаге? Ученикам частных школ? Мужик даже на старшеклассника не тянет.

— Гектор Мизамидис… — произнес он низким басом. — Меня зовут Геннадий Корков. Можешь звать меня просто Геннадием Викторовичем. Ты из простой семьи, твои родители работают на заводе «Нептун» рядовыми сотрудниками, у тебя есть брат Парис, ты учишься на четверки, приводов не было, не привлекался, не состоял…

Мужик, который ГенВиктрыч, замолк и улыбнулся каким-то своим мыслям.

— Скажи мне вот что, Гектор… — ГенВиктрыч пыхнул сигарой. — Как ты сдал тесты и устный опрос на сто процентов?

— Постарался, вот и всё. — пожал я плечами недоуменно.

— Пх-пх-пх! Постарался?! Да второй тест был предназначен для отсеивания старательных и усидчивых! Мне нужны гении! Пх-пх-пх! — закашлявшись, громко выговорил мне ГенВиктрыч. — Я узнал про тебя и твоих родных всё! Ты НЕ МОЖЕШЬ быть гением!

Тут я бы поспорил. Нет, то что я не гений — видно невооруженным глазом, но про родителей он даже верхушку айсберга не разглядел. Сами родители мне ничего такого не говорили, но ходит по городу легенда, будто под «Нептуном» находится «Тартар», НИИ, занимающееся передовыми разработками. Никто ничего точно не знает, но «Нептун», производящий корабельные двигатели, ещё не… кхм-кхм, не утонул. А ведь кризисы тридцать четвертого, тридцать седьмого и сорокового годов должны были его прикончить. Вы не подумайте, это я не сам догадался, а привожу версию со слов одного умного учителя физики, который поделился с нашим классом этой теорией будучи подшофе на праздновании нового года в школе. Тогда мы ждали начала основной части мероприятий в классе, а потом к нам случайно забурился физик и начал вещать.