Дети Мевы

Мальчишка прыжком соскочил с кровати и скрылся за дверью ванной комнаты. И что я так взбеленилась? Самой бы нервы лечить. В моей размолвке с Роджером Архо не виноват. Никто не виноват! Блин! Пора уже научиться принимать удары судьбы спокойно.

Архо вернулся из ванной умытый, побритый и причёсанный. Испуганно поднял на меня глаза. Блин, Марика, мастер Ар, тоже мне! Только оклемался, уже запугала. Я обняла его, успокаивая:

- Намного лучше, теперь пошли завтракать.

Он заулыбался. М-да. За нормального он ещё долго не сойдёт. Это явно не рефреймингом в нём пробили, это что-то более старое. Человек нуждается в любви. Любить и быть любимым. У этого мальчика была дыра в этой сфере.

Я плюхнулась на диван. Архо попытался пристроиться рядом.

- Не-а. Пока ты со мной, учти, мои мужчины при мне сидят на полу у моих ног. Ну, или у меня на коленях, если позову.

Архо некоторое время смотрел на меня ошарашено. Спустился на пол. Поднял на меня глаза. Потом вдруг улыбнулся, обнял мои коленки, притираясь щекой и втягивая носом запах. Ласковый, обаятельный мальчик. И, самое главное, совершенно невиновный в моих проблемах. Как, впрочем, и все остальные. Блин! Надо заканчивать эти бессмысленные гонения на Даккар.

Я вытащила телефон и набрала Мидею:

- Доброе утро, Великая.

- Здравствуй, дорогая. Внеси корректировку в нашу политику. Мы постепенно ослабляем хватку на шее Даккара.

- Даже Об Хайя?

- Да, пусть условия нашей дружбы будут жесткими для них, но не катастрофическими.

Роджер:

К вечеру четвёртого дня мы прибыли в школу Об Хайя. После завершения ритуала прощания, амазонки вежливо так попросили убрать даккарские войска непосредственно с Острова Богов. Штаб Каменной реки теперь расположился на ближайшей полупригодной для жизни планетке, примерно в четырёх часах лёту. А здесь осталось только представительство, да укрытая в лесах школа.

Мы не успели даже толком поесть, как нас вызвал к себе Отардан:

- Заходите, может, что нужное услышите. Неолетанки вернули одного из детей.

Я уселся в угол. Через несколько минут в кабинет прибыл мальчишка-воспитанник.

- Подготовил отчёт?

Парень протянул листок. Отардан быстро пробежался глазами по короткому тексту.

- Да, с наблюдательностью у тебя плохо пока!

Он протянул мне листок:

«Седьмого числа я был похищен неолетанками и вывезен из школы. Сначала меня заперли с нашими ребятами в какой-то комнате. Потом заставили раздеться, связали и заперли в комнате, куда пришла Морена. Она меня трогала везде всяко и трахалась со мной. Пятнадцатого числа закончился неолетанский праздник, но Морена меня не отпустила, а увезла с собой на Селену, сказав женщине пограничнику, что я её раб. Потом приехал мастер Архартер и уговорил Морену отправить меня обратно в школу, потому что мне нужно готовиться к экзаменам…».

- Ты видел Архартера? – Отардан напрягся.

- Да, в доме Морены, на Селене.

- Как он… Он был здоров?

- Да, он выглядел здоровым. Много разговаривал, шутил. Я и не знал, что он умеет шутить так.

Юбля! Я мог бы и догадаться, что мастер, более профессиональный в Ар, чем Нандрель, это Марика.

Раверстон отозвался из угла:

- Морена общалась с мастером дружелюбно?

- Да.

- Уважительно?

- Мммм… Он сидел у неё на коленях.

Когда мальчишка вышел, Раверстон, как бы мимоходом, обратился к Отардану:

- Мастер, говорят, Вестник гостит в школе?

- Да. Она приехала до нашего прибытия.

- Думаю, Роджер хочет с ней поговорить, – он обернулся ко мне. – Надо выяснить, что там в планах у Морены, да и насчёт Архартера уточнить.

Нандрель я нашёл в обрядном зале. Растянувшись на полу во весь свой неолетанский рост, обложившись бумагой и мелками и высунув язык от наплывшего креатива, она рисовала.

- Нандрель.

Увидев меня, она поморщилась и захлопнула альбом:

- Ты?

- Я, – я присел рядом на пол. - Ты как-то плохо на меня реагируешь последнее время.

- Ничего удивительного. Ты обидел Морену, а я люблю её. Что ты ей наговорил?

- Правду. Всего лишь правду. Что я не люблю её. Что она неприятна мне.

- Мальчишка! Это ТЫ её не любишь? А как, по-твоему, выглядело бы, если бы ты её любил?

Как мне это надоело! Ещё одна четырёхрукая начнёт убеждать меня, что я даже не понимаю, что такое любовь и бла-бла-бла.

- Не надо мне тут уповать на то, что у даккарцев нет понятия любви, и типа я не понимаю, что это такое!

- Хорошо, как ты это понимаешь? Как бы оно было, если бы ты любил её?

- Я бы относился к ней, как к родному человеку. Как отношусь к братьям. Как относился к деду…

Нандрель поднялась с пола.

- Тебе не приходило в голову, что любить можно по-разному? Что любовь к деду, любовь к брату и любовь к той, с которой ты спишь, отличаются? Вряд ли деда тебе хочется потрогать за грудь, и споры с братом ты не решаешь сексом. А в отношениях любовников – это нормальное дело!

Я молчал. Спорить с Нандрель не было ни сил, ни желания. Да и такие споры только поругаться годятся.

- А по поводу «родного человека»… Конечно, убить Морену сложно, но только представь на минуту, что завтра Морена ввязалось во что-то по-настоящему серьёзное. С неё станется! И у её врагов хватило денег и влияния надавить на имперских докторишек. Морена получила пулю в лоб и не воскресла. Что ты почувствуешь? Это будет потеря или как сводка в газете? Будешь ты жалеть, что этот месяц ссорился с ней вместо того, чтобы наслаждаться возможностью видеть её, говорить, касаться?

Если её убьют? Не вижу ничего странного, что я не желаю её смерти. В конце концов, она помогла Даккару… Бред! Миф, что даккарцы всех хотят убить!

- Молчишь?! - Нандрель усмехнулась. – А вот тебе ещё один вопрос-тест, ответ на который я даже знаю. Представь, что она поверила в твою «нелюбовь», погоревала немного и нашла другого. Другой даккарский парень (ей нравятся даккарцы) будет просыпаться рядом с ней, другого она начнёт баловать с тем же энтузиазмом, вокруг другого начнут прыгать зайчиками солидные неолетанки – наместники в её землях. Каждое слово другого парня будут ловить журналисты. В её доме найдутся женщины, которые окружат его лаской и родят ему детей. И Морена будет любить ЕГО черты в своих детях, хвалить его решения, соглашаться с его мнением… Ты почувствуешь облегчение? Ты поблагодаришь этого парня за то, что он избавил тебя от неё? А? – Нандрель скривилась.

Я представил рядом с Марикой другого парня. Почему-то это оказался Архо, сидящий у неё на коленках. Ничего удивительного, что мне не доставляет удовольствия картина, как унижают моего брата!

- Ты для этого отвезла ей Архо? – тут меня осенило. – И насчёт того, что не можешь вылечить его сама, ты наврала?

Нандрель удивлённо усмехнулась:

- И как ты в себе это совмещаешь, Роджер? В чём-то не в меру умный, а в чём-то такой дурак! Я, действительно, могла попытаться исправить Архо сама. Но я не хочу, чтобы вся цивилизация Даккара погибла от ярости одной Великой ами и идиотизма одного капризного мальчишки. А Морена не монстр, и, когда видит раны врага, прекращает сражение. Урсудане она уже отказала.

Глава 34

Роджер:

Настроение с утра был припаршивейшее. Всю ночь мне снилось, как Марика трахается сначала с Архо, потом с Тоби, а потом даже с Отарданом. Не сон, а порноиздевательство над моим измученным спермотоксикозом организмом. И ладно бы просто трахалась, она просто облизала их всех с ног до головы. Как мороженное. Юбля! Надо найти себе женщину!

Обычно в даккарских лагерях полно ничейных женщин. Мужчины возвращаются из походов, и им нужно расслабляться. На Острове богов этого не требовалось. В Кострах было просто море амазонок, всегда желающих потрахаться. А недалеко от школы находилась деревушка, через которую проходил крупный тракт, и мастера всегда имели возможность завалиться в местный трактир, выпить и подцепить какую-нибудь проезжающую амазонку или неолетанку. В женщинах других кровей просто не было необходимости. И я был единственным дураком, который умудрился пообещать не спать ни с амазонками, ни с неолетанками. Хотя нет, к неолетанкам я бы и без обещания не полез. После того, что я узнал об Ар… Это только Марика такая честная, что чужими мозгами крутит только в открытую, и только когда злая. Любая другая давно бы заточила моё сознание под нужный угол.