Страница 25 из 64
— Сегодня утром мэр Хьюз провел пресс-конференцию касательно найденного тела. Он сказал…
— Я знаю, что вы просто выполняете свою работу и лишь по этой причине вежливо отвечу вам, что мне нечего сказать.
— Так что вам пора идти, а мне закрыть дверь, потому что мы выпускаем из дома тепло, — добавила мама, снова пытаясь закрыть дверь. — Я настаиваю на этом.
Нога Страйкера встала в дверной проем, помогая его руке держать дверь.
— Я знаю, для вас это щепетильная тема, и понимаю ваше упорство, но слишком уж большое совпадение, что тело оставили в том же месте.
Я сжала ладони в кулаки.
— Это совпадение, и ко мне оно не имеет никакого отношения.
— Но неужели это вас нисколько не беспокоит?
Я едва не ответила на вопрос. Мои ногти впились в ладони.
— Почему это должно меня беспокоить? Это не имеет никакого отношения к тому… Что случалось.
Страйкер закусил нижнюю губу.
— Слушайте, я просто хочу…
— Мне все равно, чего вы хотите, — перебила его я, наконец давая выход своей ярости. — То, что случилось со мной, — не сюжет для воскресной газеты, чтобы развлечь читателей. Это моя жизнь. И она никак не связана с тем, что случилось с бедной женщиной. Просто отвратительно, что вы предпринимаете попытки сделать сенсацию из всего этого.
Страйкер шире расставил ноги, и я поняла, что уходить он не планировал. По тому, как напряглось его лицо и сжалась челюсть, я увидела, что он готов продолжать.
— Это правда, что Жених планировал убить вас, когда вы сбежали… Вернее, что вы сбежали как раз, когда он предпринял попытку вас убить?
Боже ты мой.
Кровь так быстро прилила к голове, что я ощутила головокружение. Я сделала шаг назад, ударяясь о стойку. Он знал. Откуда он это знал? Неужели записи об этом были в открытом доступе? Суда не было. Как и необходимости в нем. Жених был мертв и даже несмотря на то, что много информации просочилось в прессу, об этом не писали.
Я вздохнула.
— Как… Вы узнали об этом?
— Я репортер, мисс Китон. Моя работа все знать.
— Достаточно, — сказала мама, прежде чем Страйкер продолжил. Она снова надавила на дверь. — Я даю вам десять секунд, чтобы покинуть мои владения, прежде чем я вызову полицию.
— В этом нет необходимости, — сказал глубокий грубый голос и мое сердце вновь екнуло. Поверх плеча Страйкера я увидела, как Коул подходил к крыльцу. Он выглядел довольно взбешенным. Коул положил руку на плечо Страйкера и развернул его прочь от двери. — Он уже уходит.
Страйкер сделал шаг в сторону, его глаза расширились, когда он лицом к лицу столкнулся с Коулом. Удивление явственно читалось на его лице.
— Я знаю, кто вы.
Коул усмехнулся.
— Тогда вы знаете, что вам лучше побыстрее убраться с этой частной территории.
— Я не нарушаю закон, — с вызовом сказал он. — Уж точно не федеральный.
— На самом деле, нарушаете. Это частные владения и вас попросили уйти. — Коул сурово посмотрел на Страйкера и тот сделал шаг назад. — А вы все не уходите и этим нарушаете закон.
Щеки Страйкера покраснели. Он открыл было рот, словно собираясь что-то ответить, но тут же закрыл его, стиснув зубы. Взглянув на меня, он развернулся и торопливо спустился с крыльца. Коул закрыл за ним дверь.
— Спасибо, Коул, — сказала мама, пока я так и стояла, застыв около стойки. — Я была в секундах от того, чтобы опустить ему на голову напольную лампу. — На губах Коула снова появилась красивая полуулыбка. Я медленно перевела взгляд на маму. — А это было бы ошибкой, ведь я с ног сбилась в поисках такой идеальной лампы, — закончила она.
Мой взгляд упал на ту самую лампу, и я нахмурилась, не увидев в ней ничего примечательного. Просто белый светильник на серой подставке.
— Что ж, я рад, что спас светильник, — Колу достал из кармана связку ключей. — Ваша машина снаружи.
Воспоминания о машине и всем остальном вывели меня из ступора.
— Спасибо, что пригнал ее. Не стоило.
Его взгляд сосредоточился на мне.
— Но я сделал.
Снова эти три слова. Они преследовали меня. Как и эти глаза. Коул уехал сегодня утром, прежде чем я вышла из своей спальни, но успел включить мою кофеварку, чтобы я выпила горячий кофе.
Такой заботливый.
Когда наши глаза встретились, у меня вырвался резкий вздох. Коул был в нескольких шагах от меня, но казалось, что он стоял вплотную. Клянусь, я ощущала жар его тела. И хотя мне надо было сосредоточиться на тысяче других вещей, все, о чем я могла думать, так это о вчерашних словах Коула о вторых шансах и сломанных стенах.
Так, надо было отвлечься.
Сосредоточившись на маме, я сказала:
— Прости за все это.
Она свела брови.
— Почему ты извиняешься, милая? Это не твоя вина.
— Знаю, но что, если бы кто-то из гостей услышал это? — я сложила руки на груди. — Это уж точно не поможет нам увеличить заселение.
— Все равно это не твоя вина, детка, — сказал Коул.
Детка?
— Он пришел впервые? — спросил Коул.
— Да, — ответила мама. — После всего, что произошло, это было вполне ожидаемо, но он объявился впервые.
— Если он явится еще раз, дайте мне знать, — сказал Коул, складывая руки. На нем была черная толстовка и на сей раз я увидела пистолет за поясом под футболкой. — Я хочу убедиться, что до него дойдет.
— Надеюсь, больше он проблем не доставит, — сказала мама с не совсем искренней улыбкой. — Думаю, он просто застал нас врасплох.
Пока я слушала маму и Коула, мне не давали покоя слова репортера. Я сжала губы, вспоминая, что сказал Страйкер. И тут до меня дошло.
— Мэр, — прошептала я.
Мама повернулась ко мне.
— Что, милая?
Я моргнула, а взгляд Коула стал серьезным.
— Ничего. Просто мысли вслух.
Коул снова положил руку на шею привычным жестом и не сводил с меня глаз.
Мама переводила взгляд с меня на него. Наступила пауза.
— Я наведу порядок в комнате Матерсонов.
Я повернулась к ней.
— Я же сказала, что сама этим займусь.
— Все в порядке. — Мама уже поднималась по ступенькам. — А ты поболтай с Коулом, — она смотрела на него так, словно он изобрел лекарство от рака. — Спасибо тебе еще раз за то, что моя дочь проявила сознательность вчера и не села за руль, — я едва ли не закатила глаза, — и спасибо, что вернул мою машину.
— Без проблем, миссис Китон. — Коул улыбнулся своей фирменной однобокой улыбкой. — Я всегда готов контролировать сознательность вашей дочери.
Я не удержалась и фыркнула себе под нос. Совсем не как леди, но это было выше моих сил.
— Ты что-то сказала, детка? — спросил Коул.
Я посмотрела на него, подняв бровь.
— Ничего. — Я сделала паузу. — И не зови меня «деткой».
— Мило, — сказала мама, положив руку на перила, — это так мило.
Я с прищуром наблюдала, как она поднимается по лестнице. Мама шла медленно, и я сильно сомневалась, что дело было в ее физических возможностях, скорее, она тянула время, чтобы подслушать нас с Коулом.
Думаю, я была права.
Я дождалась, пока мама исчезла из виду, и повернулась к Коулу. Прежде чем я успела сказать хоть слово, он сократил расстояние между нами и прижал меня к стойке. Мне пришлось поднять голову, чтобы заглянуть ему в глаза.
— Я говорил серьезно. Если этот козел снова явится — дай мне знать, — сказал Коул, понизив голос. — Я донесу до него мысль, что надо оставить вас в покое.
Я начала было говорить, что в этом нет никакой необходимости, но потом поняла, что говорила эти слова дюжину раз с момента нашей встречи. И наконец я осознала, стоя там, так близко к нему, что не хочу повторять это снова.
То, что Коул предлагал мне, было необходимо.
Я знала, что им движет жалость и какое-то странное чувство долга, но хотела проигнорировать все эти причины и просто быть рядом с ним. Тепло, нараставшее в моей груди, говорило о том, насколько я счастлива, что сейчас он был здесь.
— Спасибо, — сказала я, опустив глаза, — за то, что разобрался с маминой машиной и прогнал репортера.