Страница 19 из 123
— Да ну? — искренне не верит ему ЮСон, вновь подавшись вперёд.
— Я проверил данные, господин директор. Всё так, как я вам докладываю. — отвечает КиХо.
— Ничего себе! — ошеломлённо произносит ЮСон «опадая» назад в кресло. — Американский журнал…
Он несколько секунд размышляет над новой информацией и задумчиво подытоживает. — Это круто…
— А что за журнал? Большой тираж? — заинтересованно задаёт он новый вопрос.
— Подробных данных у меня нет, я знаю только то, что он считается популярным, занимается поддержкой авторов, пишущих в жанре фантастики. В нём можно опубликовать своё произведение бесплатно. Выходит, раз в два месяца.
— А, ну это так… такой журнал. — разочаровано махнув рукой, делает вывод ЮСон, но всё же интересуется. — А кому принадлежат права на произведение?
— Права полностью принадлежат ЮнМи. — отвечает тот и уточняет. — Рассказ был написан ею в школе «Кирин» для выполнения тестового задания для литературного конкурса. Поэтому, все права находятся у неё.
— Ничего себе, написала девочка, тестовое заданье. — удивляется ЮСон и качает головой. — Аж американцы напечатали.
— А что за сюжет в рассказе? «Лав стори»? — спрашивает он и с одобрением добавляет. — Элджернон, имя такое… звучное! Женщинам нравятся такие имена.
— Элджернон — это лабораторная крыса. — с непроницаемым выражением на лице сообщает КиХо. — На ней ставили опыты.
— Да? — озадачивается ЮСон такой неожиданной подробности и секунды две помолчав, делает вывод. — Странный сюжет. Фильм про крысу? Кто это будет смотреть? Если только японцы. Они вечно любят что-нибудь эдакое, что нормальные люди больше пяти минут смотреть не станут. Одни их ящерицы, вылезающие из моря, чего стоят…
— Господин директор, крыса не главный герой сюжета… — пытается объяснить КиХо, но ЮСон его перебивает.
— Слава богу, — говорит он и добавляет, — но это уже не важно. Хотят они снимать такое, пусть снимают. Раз прав у нас на произведение нет, то денег особо с этого не получишь. Можно упомянуть об этом на сегодняшней пресс-конференции и всё.
— Что ответить компании «Шàючаки»? — бесстрастно интересуется КиХо.
ЮСон задумывается.
— Вышли им наше согласие провести переговоры, — после небольшой паузы командует он, приняв решение. — У нас ещё поездка в Японию, может, для чего-то и пригодится. В качестве пиара, например.
— Будет сделано, господин директор. — обещает КиХо.
— И ещё, — говорит ЮСон, делясь только что пришедшей ему в голову мыслью. — Нужно сообщить об этом на пресс-конференции. Может, кто из корейской киноиндустрии заинтересуется. Раз японцы хотят и в Америке издали, то наши тоже могу решить, что им тоже нужно. Пиар никогда лишним не бывает, особенно, когда он не за счёт агентства.
— Я вас понял, господин директор. — отзывается КиХо.
— Что-то есть ещё, по ЮнМи? — спрашивает у него ЮСон.
— Это всё, господин директор. — отвечает КиХо. — Пока больше ничего нет.
— Отлично, — говорит ЮСон. — А то я даже начал уставать, говоря только о ней. Что ещё происходит в агентстве кроме ЮнМи, господин КиХо?
Время действия: тот же день, несколько позже
Место действия: больница, палата ЮнМи. Телефонный разговор.
— У меня голова кружится. — говорю я.
— А вчера, значит, всё нормально было? — с иронией в голосе отвечает мне ЮСон.
Некоторое время назад мне позвонил КиХо. Сообщил, что меня страсть как желают видеть в агентстве, на пресс-конференции. Получилось, практически как в песне Цоя.
… Телефон звонил, хотел, чтоб я встал, оделся и пошёл, а точнее — пробежал
Но только я его послал, сказал, что болен и устал и эту ночь не спал…
Конечно же, КиХо я никуда не посылал, вежливо ему сказал, что «не фурык», а всё остальное прямо как оно есть. И болен, и устал, и ночь урывками спал. То ли сон, то ли бред… Кусками как-то. Сказал КиХо, что не могу, и не просите, тот отвалил, и вот теперь мне названивает недовольный ЮСон, пытаясь уговорить на посещение мероприятия. Я никак не могу понять, почему нельзя обойтись без меня?
— Вчера был высокий уровень адреналина. — объясняю я. — Он нивелировал болезненные ощущения, а сегодня он закончился, адреналин. И у меня всё плохо…
— Адреналин, это Ким ЧжуВон? Ты его так называешь? — явно прикалываясь, интересуется ЮСон.
Что вы имеете в виду, господин директор? — интересуюсь я, поскольку соображаю несколько замедлено.
— Вчера, твой отъезд из больницы в «лав отель» вместе с «адреналином» каким-то образом зафиксировала масса народа. — сообщает мне ЮСон. — Все всё естественно выложили в сеть, и сейчас вся Корея рассматривает и обсуждает эти видео. Видео, на которых отчётливо видно, что хоть у тебя есть проблемы со здоровьем, но не настолько большие, чтобы не дать тебе поехать поразвлечься!
Что он имеет в виду? — думаю я. — Он что, хочет сказать, что я поехал с ЧжуВоном в …? Вот он дебил, раз подумал про такое! Впрочем, он мне сам предлагал позавчера хорошенько поразвлечься, с намёком на определённый вид этого развлечения. Отсюда и вывод он сделал соответствующий… Блин, ну вот и жертвуй собой ради других! Черт-те, что про тебя потом придумают!
— Поэтому, — говорит ЮСон, — ЮнМи, хватит ломаться. Я понимаю, ночка была бурная, но, надо работать. Время ещё есть, приходи в себя и приезжай в агентство. Я тебя жду. Группа тебя ждёт. Все тебя ждут. И новости тебя ждут, от которых ты обалдеешь.
— На кой я там нужна? — недовольно спрашиваю я, сделав перед этим паузу, во время которой я мысленно послал директора в пень, с его сексуальными фантазиями.
— Я сделаю краткий отчёт для СМИ по финансовому итогу японского промоушена, — сообщает мне в ответ ЮСон и соблазняет. — Ты не хочешь узнать, сколько ты заработала?
— Хочу. — подумав, отвечаю я.
— Ну так приезжай и узнаешь!
— Меня тошнит, и голова кружится. — жалуюсь я. — Меня в машине укачает.
— ЮнМи, мне надоело заниматься уговорами! — теряет терпение ЮСон. — У тебя есть расписание, в котором стоит мероприятие! Будь добра выполнять его. Если ты не приедешь на конференцию, я тебе выпишу штраф за невыполнение. И тогда всё, что ты заработала в Японии, уйдёт в штраф!
— Что, всё? — не верю я.
— Я постараюсь накрутить по максимуму. — бодро обещает мне директор.
— Я так мало заработала в Японии, что этого хватит только на штраф? — удивляюсь я.
— Вот приезжай и узнаешь, сколько ты заработала!
От, блин … сдохнуть не дадут… Похоже придётся-таки тащиться…
— Хорошо, я буду. — обещаю я.
— Отлично. — повеселевшим голосом говорит ЮСон.
— Господин директор, — говорю я. — Есть технические вопросы, которые нужно срочно решать. Мне нужен «титчер», чтобы подтянуть английское произношение у группы. Завтра.
— Это для чего? — интересуется ЮСон.
— У меня есть текст песни для военных на пятнадцатое августа. Над ним можно уже работать. Музыка будет позже. Когда я смогу сесть за «Korg».
— Эта та, что вчера пришла тебе в голову, когда по ней стукнули стволом от миномёта? — ехидно уточняет ЮСон и не получив от меня быстрого ответа, продолжает. — Она, что, будет на английском?
— Да, она будет на английском. — подтверждаю я, не став отвечать на ехидство.
— В день независимости Кореи ты собираешься исполнить песню о её доблестных защитниках на английском языке? — недоумевает ЮСон. — Кто её поймёт?
— У нас вся страна всю жизнь учит английский язык, господин директор. — напоминаю я об известном факте. — Кто-нибудь, да поймёт.
— Почему нельзя сделать так, чтобы поняли все? — продолжает недоумевать ЮСон. — Зачем английский?
Я на несколько мгновений задумываюсь, подбирая аргумент повесомее. Умственное напряжение даётся с трудом.
— Пора парням выходить на международную арену, — говорю я, имея в виду «драконов». — Пусть о нашей доблестной армии знают не только у нас, но и во всём мире. Английский — международный язык. Что как не его использовать для глобального прославления нашей армии?