Взмах меча

— Какое печенье…?

Мод тяжело осела. Внезапно Карат оказалась рядом, поддерживая ее. Мод вырвало, она сплюнула кровь и вытерла губы тыльной стороной ладони.

На нее смотрели во все глаза.

— Все болит, — пробормотала она.

— Да неужели, — сказала Карат. — Ты только взгляни на себя.

Мод посмотрела вниз. Полосы и порезы расчерчивали ее броню, их было так много, что она уже не была черной. Она была кроваво-красной. Через поле Илемина протянула Хелен печенье. Ее броня тоже была алой.

Карат осторожно опустила Мод на траву.

— Врач на подходе. Просто посиди здесь и отдохни немного.

В поле зрения появилась Констана с полевым медблоком.

— Вот.

— Ты собираешься отравить меня?

— Заткнись и прими обезболивающее. — Констана подняла аппарат. Мод прижала его к своей шее. Укол, а затем прохладный поток затопил ее тело, снимая боль.

— Выпей это. — Карат сунула ей под нос стеклянный кувшин. Мятный напиток. Конечно. Мод сделала глоток.

— Где, черт возьми, ты научилась драться? — спросила Констана.

— В гостинице моих родителей.

— Люди так не сражаются.

— Я не могла позволить ей убить меня, — сказала Мод. — Я не могу оставить Хелен.

Карат уставилась на нее.

— Поймешь, когда заведешь своих, — заверила Констана Карат.

Мод прислонилась спиной к камню. Она не выиграла. Но она и не проиграла. День шел на лад.

КАЖДЫЙ ШАГ отзывался болью. Мод шла по коридору, стараясь не кривиться в присутствии сопровождавшей ее Карат.

Оперативно прибывший медик подтвердил три треснувших ребра и предложил носилки. Если бы она забралась на эти носилки и позволила себя унести, то уничтожила бы все, за что боролась. Она сразилась с Илеминой и не проиграла. Ее должны были видеть уходящей оттуда без всякой помощи.

Прошла еще мучительная четверть часа, прежде чем леди Илемина удалилась, а стражник пришел забрать Хелен, которой еще предстояло кое-что почистить. Мод справилась с этим только усилием воли, но идти было чертовски больно, и ее воля быстро истощалась.

Мимо них прошли две женщины средних лет, разглядывая ее красные доспехи. Очень многие находили предлог, чтобы пересечься с ними или пройти по коридору. Слух о ее стычке с Илеминой распространился повсюду. «Наверное, они ее снимали», подумала Мод. Когда дело доходило до насилия, вампиры все записывали.

Вестник на ее запястье зазвенел. Она взглянула на него, и вестник, проследив за движением ее глаз, спроецировал голоэкран на запястье. Он вспыхнул и сфокусировался на лице Арланда. Вокруг его левого глаза появился впечатляющий синяк. Длинный рваный порез пересекал правую щеку. Его глаза вспыхнули. Он оскалил зубы. Она уже видела это выражение на его лице и сразу же узнала его. Ярость боя.

— С тобой все в порядке? — прорычал он.

— А с тобой? — спросила она.

— Да.

Карат схватила ее за запястье и подняла руку Мод, чтобы посмотреть на экран.

— Не смей показываться здесь, — прошипела она. — Она идет сама, и у нас есть зрители. Что, черт возьми, с тобой случилось?

— Отубар, — прорычал Арланд.

Что?

Карат выругалась.

Мод отобрала руку обратно.

— Ты подрался с консортом своей матери?

— У нас была энергичная тренировка, — сказал Арланд. — Я найду тебя, как только поговорю с матерью.

— Не наговори глупостей, — рявкнула Карат, но экран погас. Карат закатила глаза. — Что происходит в нашем Доме?

Они повернули еще раз и вошли в комнату, заполненную медицинским оборудованием и эргономическими койками с металлическими и пластиковыми манипуляторами, несущими множество лазеров, игл и того, что, несомненно, должно было быть орудиями пыток. Дверь с благословенным шипением закрылась за ними. Комната попыталась закружиться. Карат схватила ее за руку и поддержала.

Врач, худощавый вампир с темно-серой кожей и длинной гривой темных волос, откинутых с лица, уставился на нее.

— Снимите доспехи.

Мод замешкалась. Броня была защитой. На вражеской территории она определяла жизнь и смерть. Снять ее означало сделаться уязвимой, а она и так чувствовала себя достаточно уязвимой.

— Вы хотите выйти отсюда через два часа или хотите, чтобы вас вынесли? — спросил врач.

Она не могла позволить, чтобы ее вынесли.

Мод ударила себя по гербу. Броня разошлась по швам и слетела с нее, оставив ее в нижнем комбинезоне. Внезапное отсутствие усиленной внешней оболочки застало ее врасплох. Пол стремительно приближался, разверзаясь в опасной близости. Сильные руки подхватили ее, и врач отнес ее на койку. Сверкнул скальпель, и ее комбинезон разрезали с правой стороны. Манипуляторы кровати жужжали и парили над ней, как будто кровать была внезапно ожившим высокотехнологичным пауком. Подушка, поддерживающая ее, поднялась и изогнулась, придавая ей полусидящее положение. Зеленый свет вырвался из одной из механических рук, танцуя над ее ушибленными ребрами, горячим потоком.

— Насколько все плохо? — поинтересовалась Карат.

Врач встретился взглядом с Мод.

— Вы будете в порядке. Когда попадают ко мне вовремя, я могу исцелить почти все. Кроме глупости. С этим вы сами справляйтесь.

— На что ты намекаешь? — потребовала Карат.

— Сойтись один на один с Илеминой было глупо, — ответил врач.

Карат пристально посмотрела на него. Врач провел пальцем по своему вестнику. Перед ними вспыхнул огромный голографический экран. На нем Илемина пинком отправила Мод через лужайку. Воспоминание о том, как нога встретилась с ребрами, пронзило Мод насквозь. Она поморщилась.

— Глупо, — подтвердил врач.

Мод тяжело опустилась на кровать. Подушка убаюкивала ее, нежно поддерживая избитое тело. Верхний левый манипулятор кровати уколол ее предплечье маленькой иглой. Ее затопила успокаивающая прохлада.

По какой-то необъяснимой причине она заскучала по отцу. Она заскучала по нему со всей отчаянной силой испуганного одинокого ребенка. Она бы все отдала, чтобы он вошел в эту дверь. Ее глаза заволокло. Она была готова расплакаться.

Успокоительное, поняла она. Врач, должно быть, дал ей нормотимик или слабый релаксант с коктейлем обезболивающих. Вероятно, это была стандартная практика для вампиров. Как только боль проходила, большинство из них решало, что теперь они в порядке, и, вероятно, следующей шла попытка резко освободиться от медицинского оборудования и выбить дверь, чтобы закончить бой.

Джерард Демилль не был ее биологическим отцом, но он был единственным отцом, которого она знала. Он пришел из тех времен, когда умение владеть мечом означало разницу между жизнью и смертью. Это был не современный бой на мечах как вид спорта или искусства, а жестоко эффективный навык, способ выжить. Когда ей было шесть лет, она взяла его саблю и стала размахивать ею. Он наблюдал за ней в течение нескольких минут, потом бросил свои дела, встал и дал ей первый урок владения мечом. После этого уроки приходили каждый день, и когда она победила его, он нанимал других — иногда людей, иногда нет — чтобы учить ее дальше.

Мод вздохнула. Мама всегда думала, что это часть ее магии, ее особого рода силы. Вот почему мама провела большую часть отрочества Мод, беспокоясь, что кто-нибудь из ее родителей появится на пороге.

Ад-алы служили стражами Ассамблеи хранителей гостиниц. В то время как хранители гостиниц были привязаны к своим зданиям, обладая почти неограниченной властью на территории гостиницы и почти никакой за ее пределами, магия ад-алов исходила от них самих. Они служили Ассамблее. Обеспечивая договор, гарантирующий защищенный статус Земли, они проводили расследование, задерживали нарушителей и наказывали их. Увидеть ад-ала не к добру. В последний раз она видела его всего несколько дней назад, когда он вступил в битву за гостиницу ее сестры и парализовал всех бойцов на поле боя.

Она могла бы стать такой же.

Было время, когда стать ад-алом, казалось, не так уж и плохо. У нее не было энциклопедических знаний Клауса обо всех видах и обычаях в галактике. Он был исключителен даже по стандартам хранителей. У нее также не было способности к садоводству как у Дины. Ее сестра могла бы посадить во дворе метлу, и на следующее лето она принесла бы прекрасные яблоки. Все, что было у Мод — это способность читать людей и врожденное понимание силы, ее степени и применения. В течение нескольких секунд после встречи с противником она точно знала, как спровоцировать или успокоить его, и сколько силы ей придется использовать, чтобы остановить, искалечить или убить его. Мод могла принять меры и подтолкнуть человека или животное к желаемому результату. Вот почему она так хорошо ориентировалась в вампирской политике.