Дорога в школу

— Как стричь? — Это та, что моложе, обратилась к маме Мили.

— Ну… — Милисандра с хитринкой посмотрела на меня. — Как мальчика.

О! А тётка-мастер-то живая, у неё и эмоции оказывается есть. До этого я почти ничего не чувствовал. Зато теперь от неё явно шёл запах страха!

— Оставить длину или покороче? И запах страха шёл в сторону Милисандры. Я научился определять направление эмоций, расту! Раньше точно не умел. Не зря в методичке, что давала почитать мне мама, говорилось, что чем больше эмоций, твоих или окружающих, тем быстрее идёт развитие способностей. Потому у молодых моников всегда большие, эмоциональные семьи.

— Мне покороче. — Решил вмешаться я, а то оставят волосы до плеч, намучаюсь. Самая неудобная длина, до сих пор помню. Распускать нельзя, мешают, а завязанные в хвост постоянно не поносишь, рвутся, треплются и вредно, мама сказала. Да и тётку нужно успокоить. А то она, кажется, решила, что Милисандра тут её и съест, если она ей не угодит. Разнервничается и отрежет мне ухо.

— Да, сделайте, как он говорит. — Мама Мили ещё и кивком подтвердила мой выбор, а то толстушка даже не отреагировала на мои слова. Плохой салон, не уважают тут будущих великих героев!

Постригла она меня хорошо, мне понравилось. Достаточно коротко, теперь, надеюсь, меня никто не примет за девочку, да и в такую опасную ситуацию я теперь не попаду, что тоже важно.

Вон, мама Мили как переживала, что полтора часа… Стоп. А откуда она вообще узнала, что я полтора часа провёл в тёмном месте? Подозрительно. Вспомнился изменившийся цвет значка родительского контроля. Поня-я-ятно. Следим за мной, значит, да? Придётся оставлять инфор в каюте, когда в следующий раз пойду искать сокровища. Или активировать защиту, когда поднятый экран отключает инфор, а все вызовы на брасик уходят. Только вот, что я буду делать, без его модулей? Тут же везде всё закрыто, всё, или под паролем, или сенсорный вход. Вот же тьма! И что теперь делать? Можно, конечно, просто не опускать экран, но тогда и смысл таскать его пропадает.

Ладно, подумаю потом, после гостей. Я же никогда не ходил в гости к кому-то, всегда гости приходили к нам в дом. Интересно, это будет как на уроках дипломатии или как на уроках риторики? Мне уже интересно, посмотрим!

Каюта, куда нас пригласили загадочные друзья отца мамы Мили, была заметно больше нашей. Раза так в три или даже четыре. И что интересно, тоже включала в себя центральную комнату, две двери в спальни и дверь в душ или туалет. Только комнаты были не по противоположным бокам, как наши, а напротив входа. Встретила нас пара взрослых. Надо же, ещё одна с ярко-красным ртом! То ни одной не видел, то целая куча. Одета она была в смешное платье, разрез спереди был прямо до пояса. Правой рукой эта красноротая держалась за старого, крепкого воина. На нём не было доспехов, но вот посмотришь на него и сразу понятно — это Воин. Чем-то он был похож на того ветерана, что вручал мне медаль в игре. Кстати, а где моя победная карточка? Я ж её хотел сохранить, чтобы потом похвастаться маме. Помню, положил её в карман, после вскрытия той двери, и не доставал, когда кинул комбез в комнате. Надо проверить потом карманы, а то вдруг украли!

Эта накрашенная равнодушным взглядом посмотрела на меня и выдала уже мною слышанное и, от неё ожидаемое:

— Какой красивый мальчик! — Повернулась к Воину и даже закончила той же фразой. — Хочу себе такого же!

О! Чего это все красноротые хотят себе маленьких рабов, как я? Это мода новая?

И я представил сотни таких, как я, мальчиков, работающих на поле, на тракторах. А потом, после работы, они занимаются уборкой на кухне, по очереди включая посудомойку и робота-уборщика. Да, точно, рабы же не доедают! А значит, они едят там же на кухне моё мороженое, что отложили для меня на вечерний десерт. Ужас! И я есть хочу.

Я внимательно посмотрел на эту ритуальную рабовладелицу, чтобы получше запомнить и в руки не попадаться. А нож-то пришлось оставить в каюте!

— Синьор Элор Хайдер, позвольте представить Вам моего сына, Валериуса Айрани. — Это Милисандра начала официальное представление Великого и Скромного меня, стоя немного сзади слева, как старший, представляющий младшего в постороннюю компанию, в которую сама входит полноправно. Протокол я узнал, теперь понятен регламент дальнейшего общения, только непонятно, чего тогда эта странная вперед лезла? Уроки дипломатии в начальной школе прогуливала?

Воин улыбнулся, освободил руку, за которую держалась его непонятно кто (надо бы уточнить, неужели жена?), сделал два шага ко мне и протянул правую руку для рукопожатия.

Жест я оценил. Такое приветствие только на Перуне есть, планете моей матери. Видимо, это уважение моей красной пряди.

— Приветствую тебя, воин первого уровня, Валериус. Надеюсь, мы подружимся. — И коротко пожал мою. Инфора ни у него, ни у меня нет, так что визитку он вызвать не мог. Подготовился заранее. Серьезный человек.

— Приветствую старшего представителя дружной семьи Хайдер. — Он же тут главный, раз встречает, насколько я помню протокол. И поклонился коротким кивком, прижимая правую руку к левому боку, тоже решив отметить его приветствием крайнего уважения к равному. — Примите в свой круг младшего участника.

Даже не улыбнувшись, хотя в эмоциях у него царила ирония, он закончил церемонию, приглашая к неформальному общению:

— Наша семья с удовольствием познакомиться с новым другом. — Я его уже уважаю. И опасаюсь.

Всё, теперь я полноправный член этой компании. Если бы он вместо друга сказал участника, то значит мы в гостях, и у нас куча ограничений. Но и сейчас мы равные, правда, только на время этого приёма, потому что они хотят «познакомиться с новым другом», а не «примут в свой круг нового друга». Если бы назвал «членом семьи», то это вообще было бы приглашение быть всегда у него, как дома.

Как удобна, оказывается, эта дипломатия. Пара фраз и всё всем понятно. Только красноротая хлопала глазами, как будто ничего не понимая. А в эмоциях только злость. Безадресная, просто злость. Тоже непонятная особа, как те две, в салоне. Теперь, когда статистика дала три раза один и тот же показатель, так и запомним: красный рот — держаться подальше. А вот с диетой статистика дала противоположное: эта была ну очень высокой и худой. Хотя, может тут как раз ей и помогла диета?

— Мой дорогой друг, позволь мне тебя познакомить со своей внучкой Нироной Хайдер. Она уже несколько раз о тебе спрашивала.

Что ещё за внучка, и почему она обо мне спрашивает, если мы не знакомы? Воин кивнул кому-то из охраны, их тут было всего двое, наша осталась за дверью. Тот зашёл в одну из комнат, а потом вышёл, пропустив перед собой девочку. На вид моя ровесница, плюс-минус пол-оборота, прямая спина, волосы короткие, в виде двух хвостиков. Она подошла ко мне, а потом протянула руку для рукопожатия, как и её дед. Видимо, не в курсе, что это приветствие только для мужчин и женщин-воинов. Оно и показывает, что в руке нет оружия, а девочки обычно просто кланяются или вслух желают здоровья. Да ладно, прощу её, необразованную. Пожал её руку, и тоже молча. Её дед наблюдал за всем этим со стороны, а в эмоциях у него была досада, только не на нас, а на свою спутницу, которая дергала и, вроде как незаметно, тянула его куда-то в сторону. Делать вид, что не замечает этих её стараний, ему было всё сложнее, а досада перерастала в раздражение.

А девочка тем временем, всё так же молча, с серьезным лицом рассматривала меня. Пауза затягивалась. Если они считают, что я первым сдамся, то пусть не расстраиваются, когда проиграют. Дипломатия кончилась, началась риторика, а по ней у меня всегда были хорошие баллы, хоть я её и не любил. Не любил до этого полёта. Теперь же я готов извиниться перед своим учителем, за то, что не уважал его предмет, и не понимал его фразу про то, что у каждого своё оружие: моя мама бьёт ножом, а отец — словом, и нельзя сказать, что смертоноснее.

Посторонний шум отвлёк меня от этого противостояния. Воин что-то с раздражением шептал на ухо длинной невеже, только вот в её эмоциях я не заметил и тени раскаяния, а только обиду и всё ту же злость. Зачем он ходит с этой злюкой, непонятно. Может она подруга его жены, как там… наложница или фаворитка, как правильно-то сейчас говорить, даже не знаю. Эполиния утверждала, что фрейлины были точно только у королев. Девочка тоже смотрела на своего деда, мы повернули головы к нему одновременно, и это синхронное движение его не смутило, а наоборот, позабавило.