Страница 3 из 37
– Не закрывай, – попросил Питер Ракету, который уже хотел захлопнуть люк.
Остатки слизи на одном из ящиков сливались воедино, образуя патрилинцев побольше, которые тут же начинали издавать невнятные вопли.
Звездный Лорд начал выбрасывать патрилинцев на изрытую ямами мшистую поверхность планеты.
– Убирайтесь, – приговаривал он. Корабль между тем поднимался все выше. – Ребята, ну вы же понимаете, что не утащите наш груз. В вас росточку пара сантиметров. Вон отсюда.
– Я еще пожалею о своих словах, но, знаете, эти серо-зеленые соплюхи довольно миленькие, когда вот такие крошки, – с усмешкой на морде признался Ракета. – А они что, неубиваемые?
– Думаю, да, – ответил Звездный Лорд. – Честно говоря, я даже их понимаю. В смысле почему они решили украсть груз. Готов поспорить, это самое яркое событие на их планете за последние несколько лет.
– Ладно уж, тогда не буду на них злиться, – сказал Ракета. – У меня некоторые деньки и похуже начинались, если честно. Гораздо хуже, Квилл. Представить себе не можешь, иногда просыпаюсь, а...
– Ага, тут ты прав, – перебил его Звездный Лорд. – Не могу представить. Пусть оно так и остается.
Когда «Милано» поднялся достаточно, чтобы покинуть атмосферу Патрилина, Звездный Лорд и Ракета скрылись внутри. До пункта назначения оставалось совсем немного, и, если все пройдет гладко, на выручку за задание они смогут почти целый год прохлаждаться на лучших курортных планетах. Звездный Лорд всегда считал, что не стоит слишком радоваться, пока задание не выполнено – чтобы не сглазить, – но, когда закрывал глаза, невольно представлял себе ясное небо, хмельные коктейли, девушек, бассейн размером с планету, а главное – ни одного желеобразного пришельца на многие километры вокруг.
На такое развитие событий стоило надеяться, а Звездному Лорду в последнее время ничего другого нужно и не было.
Глава вторая.
Жизнь в небесах
Некоторое время спустя Ракета сидел за ужином, приготовленным из того, что оставалось в холодильнике, и почти не слышал, как Звездный Лорд, приукрашивая, рассказывает Гаморе, Драксу и Груту о своей стычке с патрилинцами. Мысли Ракеты витали где- то далеко: он перебирал в уме всевозможные, все как один омерзительные способы потратить свою часть награды. Ракета подумывал отправиться на Друмог, маленькую планету, испещренную горячими источниками... но потом вспомнил, что там живут две (если не больше) его бывшие пассии, которые вряд ли будут рады его видеть, учитывая, как он от них уходил. Одна из них первоклассно обращалась с метательными звездочками. Когда-то Ракета считал это чертовски привлекательным, но теперь воспоминание о металлических заостренных орудиях заставляло его поджимать пушистый хвост.
Идею о Друмоге пришлось отбросить, и Ракета подумал о другой планете – Балтагор, – где жили сверхинтеллектуальные рептилии. Там было видимо-невидимо заведений для любителей азартных игр. Казино, ринги для боев, поля для гонок на мощных грузовиках – размышляя обо всем этом, Ракета жадно потирал лапки. Он уже взялся подсчитывать, сколько готов там проиграть и сколько сможет выиграть, и придумывать, как бы убедить Грута записаться участником на бой в клетке, как вдруг заметил, что Гамора с неодобрением смотрит на него, изогнув бровь... Этот взгляд Ракета знал слишком хорошо.
– Ты что, лапы сейчас потирал? – с ухмылкой спросила Гамора. Даже шутливо поддразнивая своих спутников, она излучала силу и уверенность.
Зеленоглазая девушка с изумрудной кожей и черными волосами, окрашенными на кончиках в пурпур, отличалась весьма высоким ростом, особенно по меркам Ракеты, и являла собой пример настоящего воина: уверенного, расчетливого и, как сказал бы Ракета, хваткого.
Ракета улыбнулся ей в ответ и хихикнул:
– Ага. Злобный план вынашиваю. Не мешай.
Между Гаморой и Ракетой существовала особая связь.
Они были последними представителями своих видов, уникальными и бесконечно одинокими. Ракета редко вел разговоры о прошлом, особенно на трезвую голову, но глубоко сочувствовал Гаморе. Она единственная выжила на своей планете, а кроме того, приходилась приемной дочерью межзвездному тирану (и полнейшему кретину) Таносу, который когда-то поручал ей довольно грязную работу во имя своих целей. И вот однажды она восстала против Сиреневой Шишки (так Ракета называл фиолетового титана с фашистскими замашками) и начала путешествовать со Стражами Галактики, которые выполняли довольно грязные поручения ради денег... и спасения вселенной.
Совсем другое дело.
Это сочетание нравилось Ракете в команде Стражей больше всего. Спасать жизни – отличное занятие, а деньги... ну, честно признаться, очень неплохо было иногда раздобыть приличное количество денег. Оглядев своих единственных друзей, сидящих за столом, Ракета подумал, что, вероятно, каждый из них страдает от одиночества, но хотя бы в этом одиночестве они вместе.
Дракс – Дракс Разрушитель, если уж называть его полное имя, – представлял собой неповоротливую груду мускулов. Но при виде того, как он поперхнулся водой от смеха, когда Питер изображал речь патрилинцев, легко было забыть, что Драксу раздавить костяной череп ничуть не сложнее, чем любому другому жителю вселенной открыть бутылку. Его прошлое было полно событий, как и прошлое Гаморы, и тоже связано с Таносом: посланник безумного титана убил всю семью Разрушителя. Он переживал несчастье как настоящий воин: ступил на путь возмездия, решив выследить Таноса и отомстить за погибших домочадцев. Но на этом пути Дракс осознал, что, как бы велики ни были потеря и желание расплаты, мысль об этом начинала сводить его с ума. Присоединившись к Стражам Галактики, он направил свою ярость в мирное русло, но вновь превращался в Разрушителя, когда того требовали обстоятельства.
– Я есть Грут, – проревело тут древо, вставая из-за стола.
Грута Ракета называл своим лучшим другом, и не только потому, что мог удобно устроиться в его ветвях. Древесный гигант был добрым, чутким и очень забавным. Когда-то, как и все друзья Ракеты, Грут жил по другую сторону закона. Но сейчас этого бывшего преступника, а теперь не преступника до тех пор, пока обстоятельства не требовали пойти против закона, Ракета считал лучшим существом из всех, кого он знает.
– Я тоже сейчас на боковую, дружище, – сказал Ракета, откинувшись на спинку стула.
Остальные Стражи за все время знакомства с древом едва научились улавливать его тон, и только Ракета понимал, что Грут говорит. Остальная команда слышала исключительно «Я есть Грут». Ракета знал, что у древесных гигантов мало разнообразия в речи из-за слишком жестких голосовых связок, и все же друг, на его взгляд, вполне неплохо говорил.
– Я есть Грут, – отозвалось через плечо древо.
– Фу, гадость какая, – фыркнул Ракета, зажимая нос, и вскочил с места. – Ребята, этот ходячий куст нам только что воздух испортил.
– Знаете, когда я только познакомился с Грутом, он казался мне таким величественным, – сказал Звездный Лорд. – А теперь я сижу за обеденным столом и вдыхаю его древесные шептуны. Ох и странная штука жизнь.
– Это не жизнь странная, а мы. И мы этим гордимся, – поправил Ракета Звездного Лорда и похлопал его по плечу. – Спокойной ночи, Квилл. Гамора, Дракс, и вам сладких снов. Увидимся утром, без пяти минут богачи.
Ракета побрел к выходу из помещения, размышляя о том, какой была жизнь Квилла до того, как стать «странной». Ракета ее никогда и не представлял другой. Двухметровые живые сопли, разумные деревья, зеленокожие парни и девушки – дело для него вполне привычное и нормальное. А вот для Звездного Лорда все иначе. Раньше, когда его единственным именем было Питер Квилл, он жил на Земле как обычный человеческий ребенок, и многие на той планете даже не верили, что где-то еще есть жизнь. Видовая дискриминация во всей красе.
Но вырос Квилл уже среди звезд, когда Земля осталась далеко позади. Ракета иногда завидовал Питеру: тот мог вернуться на далекую планету и назвать ее своим домом. Больше никто из Стражей Галактики не мог этим похвастаться, и все же Звездный Лорд выбрал бродячую жизнь среди пустоты и туманностей.