Ты со мной?

- Дарн, принеси, пожалуйста, нам чего-нибудь перекусить.

Сухопарый исчез. Крун начал виновато оправдываться, присаживаясь между мной и Кристой:

- Я сам не знал, что она понимает наш язык, мы говорили на ее языке. Я и не заметил, в какой момент мы перешли на наш. Наверное, тут, в приемной, когда, когда…

- Понятно, когда ты увидел Кристу и забыл обо всем остальном, - заметила Хель, но мысли ее было далеко. Сосредоточенно вытирая платком чернила с пальцев, она обдумывала ситуацию.

Я же только глазами удивленно моргала. Надо же. А я и не заметила, что они говорят как-то иначе. Для меня их язык звучал, как мой родной, разве что с небольшим акцентом. Волшебница, наконец, отложила платок, видимо решив что-то для себя, и прервала затянувшуюся паузу:

- Меня зовут Хель, Великая волшебница приграничья по прозвищу Пленяющая. Это мой друг и соратник Георг, великий маг по прозвищу Ящер. Это Криста, ученица мага, прозванная Целительницей. А как твое имя?  

- Зоя.

- Просто Зоя? – уточнила волшебница.

Я припомнила, что у всех здесь есть прозвища.

- Меня называют Осой.

Похоже, это ее полностью удовлетворило.  

- Крун, ты сказал, что она могла погибнуть? – встрял властный голос из-под монашеского капюшона. – От чего?

- Да, Метаморф, что случилось? – подалась вперед Хель.

- Знаете, вы снова меня игнорируете, - громко и твердо заявила я. - Мне не нравилось, что меня здесь держат за малого неразумного ребенка, - Думаю, вместе мы точнее сможем представить вам картину того, что случилось.

Хель переглянулась с капюшоном и обронила:  

- Что ж, пожалуй.    

Я начала рассказывать про рушащийся потолок и оживший кабель, а Крун вставлял свои реплики, уточняя детали. Дарн принес высокие хрустальные графины с красной и ярко-желтой жидкостью, фрукты и разноцветные пастилки, похожие на конфеты из пастилы, и вроде как сыр, только какой-то розовый.

Закончив, я кивнула Круну на желтый графин. В горле пересохло. Вина не хотелось, и я понадеялась, что упомянутый лимонник что-то типа лимонада. Парень налил мне в бокал прозрачной солнечной жидкости. Но жидкость оказалась алкогольной. Что-то типа легкого вина с нежным цитрусовым привкусом. Отдалённо оно напоминало итальянскую Лимончелло, но в разы мягче. Я с удовольствием проглотила сразу весь бокал. В животе потеплело. Однако, тут же медленно, но неминуемо начала возвращаться боль от ушибов и ссадин. Пришлось сжать зубы, чтобы не застонать. Я облокотилась о спинку стула, стараясь не свалиться с него от накатившей слабости.

- Но началось все с мелочи, - Крун взял с блюда конфету, покрутил в пальцах, - Какой-то человек попытался столкнуть Зою под этот…железный такой…поезд!  Под землей который. Я чудом успел удержать ее от падения. Тогда я еще не собирался ей помогать, только наблюдал. Даже в сундук на колесах пришлось превратиться, чтобы она вопросов не начала задавать.

- Сундук на колесах? – недоверчиво переспросила Криста.

- Да, там с такими многие ходят. Кстати, удобная штука, если под рукой нет коня, чтобы тяжести тащил. Некоторые гладкие и блестящие, а некоторые из кожи животных, и размеры разные, а цвета…

- Крун, - одернула парня Хель.

- Нда…Так вот, тогда я еще не собирался вмешиваться. Но когда магия вокруг поползла, и дом начал ходуном ходить, я понял, что нужно действовать. А то мы могли так и не дождаться, пока наша пташка сама решится в дверь войти. 

- Все это очень странно, - стучала по столу точеными ноготками Хель. – Зачем кому-то покушаться на неофита? Ведь совершенно неизвестно, что из нее выйдет и выйдет ли еще. Уж извините, Зоя. Да, ее потенциал я вижу, но дело еще может по-всякому повернуться. Может быть, она вовсе не захочет принимать дар. Кто знает?

- Я не захочу? – удивилась я. Принимать дар – звучало неплохо, многообещающе. Почему это я могу отказаться? Я, с детства мечтающая о волшебстве? До сих пор помню, как по ночам подглядывала за игрушками в надежде, что увижу, как они оживают, пока никто не видит.

Во взгляде Хель скользнуло смущение. Крун очень уж увлеченно занялся изучением конфеты в руках. Даже Криста глянула на меня с некоторым сочувствием и тут же вскрикнула:

- Ой, да у тебя кровь идет, - девушка указывала на мой лоб. Я провела по нему рукой, и на пальцах осталась кровавая полоса.

- Я только временно ее подлечил, - виновато пояснил Крун, - Вы же знаете, я не слишком это умею. А ты, Зоя, зря целый бокал выпила, алкоголь разрушителен для магии.

- Мог бы предупредить, - огрызнулась я, и парень еще больше смутился.

- Криста, помоги нашей гостье, проводите ее в свободную комнату, - мягко проговорила волшебница. – Потом вместе с Круном сходите на рынок, найдите ей подходящую одежду, на бедняжке даже обуви нет. Зоя, вы попали к нам в сложные времена, но надеюсь, наш прекрасный, пока еще прекрасный, мир придется вам по вкусу.

В голосе Хель звучало дружелюбие и тепло. Вообще, от нее веяло какой-то нежностью, будто греешься в лучах ласкового, еще не жаркого весеннего солнышка. Уходить от нее не хотелось. Но не истекать же тут кровью.

Я встала, покачнулась, и неловко опрокинула бокал с остатками лимонника. Бокал кувыркнулся в воздухе, но до пола долетел. Мгновение, и его подхватила рука, выглянувшая из широкого рукава монашеской рясы. Я невольно отпрянула. Рука была покрыта коричневой, морщинистой кожей, жесткой на вид, как…как у ящерицы! Так вот откуда прозвище Ящер. Я подняла голову, во тьме капюшона не было видно глаз, но я была уверена, что они устремлены на меня. По позвоночнику пробежала легкая дрожь.

Бокал мягко опустился на стол, а рука снова скрылась в складках одеяния. Крун потянул меня к выходу. Криста уже стояла в дверях, ревниво поглядывая на парня, сжимавшего мой локоть. Он встретился с ней глазами и поспешно разжал пальцы.   

Меня разместили в небольшой комнате с весьма аскетичной обстановкой: кровать, шкаф, стол и пара стульев. Уюта придавала большая рыжая шкура неизвестного животного на стене. Криста бережно сложила лук и колчан со стрелами на стол и велела мне лечь на кровать. Медленно повела надо мной руками. Вслед за ее пассами по телу бежала теплая волна, которая приносила облегчение. Причем на этот раз царапины не просто преставали кровоточить, они начали затягиваться, а синяки светлеть. Через несколько минут на мне уже не было ни следа недавних побоев. Я с удивлением рассматривала свои руки и живот.