Третий ингредиент

- Знаете что? - сказала Хетти, слегка побледнев он волнения. - Сырой лук - это совсем невкусно. И тушеное мясо без лука - тоже. Раз вы друг Джека Бивенса, вы, наверно, порядочный человек. У меня в комнате, в том конце коридора, сидит одна девушка, моя подруга. Нам обеим не повезло, и у нас на двоих - только кусок мяса и немного картошки. Все это уже тушится, но в нем нет души. Чего-то не хватает. В жизни есть некоторые вещи, которые непременно должны существовать вместе. Ну, например, розовый муслин и зеленые розы, или грудинка и яйца, или ирландцы и беспорядки.

И еще - тушеное мясо с картошкой и лук. И еще люди, которым приходится туго, и другие люди в таком же положении.

Молодой человек опять раскашлялся, и надолго. Одной рукой он прижимал к груди свою луковицу.

- Разумеется, разумеется, - проговорил он, наконец. - Но я уже сказал вам, что спешу...

Хетти крепко вцепилась в его рукав.

- Не ешьте сырой лук, дорогой мой. Внесите свою долю в обед, и вы отведаете такого жаркого, какое вам не часто доводилось пробовать. Неужели две женщины должны свалить с ног молодого джентльмена и затащить его в комнату силой, чтобы он оказал им честь пообедать с ними? Ничего вам плохого не сделают. Решайтесь, и пошли.

Бледное лицо молодого человека осветилось улыбкой.

- Ну что же, - сказал он оживляясь. - Если луковица может служить рекомендацией, я с удовольствием приму приглашение.

- Может, может, - сказала Хетти. - И рекомендацией и приправой. Вы только постойте минутку за дверью, я спрошу мою подругу, согласна ли она. И, пожалуйста, не удирайте никуда со своим рекомендательным письмом.

Хетти вошла в свою комнату и закрыла дверь. Молодой человек остался в коридоре.

- Сесилия, дорогая, - сказала продавщица, смазав, как умела, свой скрипучий голос, - там, за дверью, есть лук. И при нем молодой человек. Я пригласила его обедать. Вы как, не против?

- Ах, боже мой! - сказала Сесилия, поднимаясь и поправляя прическу. Глаза ее с грустью обратились на плакат с паромом.

- Нет, нет, - сказала Хетти, - это не он. На этот раз все очень просто. Вы, кажется, сказали, что у вашего героя имеются деньги и автомобили? А этот - голодранец, у него только и еды, что одна луковица. Но разговор у него приятный, и он не нахал. Скорее всего он был джентльменом, а теперь оказался на мели. А ведь лук-то нам нужен! Ну как, привести его? Я ручаюсь за его поведение.

- Хетти, милая, - вздохнула Сесилия, - я так голодна! Не все ли равно, принц он или бродяга? Давайте его сюда, если у него есть что-нибудь съестное.

Хетти вышла в коридор. Луковый человек исчез. У Хетти замерло сердце, и серая тень покрыла ее лицо, кроме скул и кончика носа. А потом жизнь снова вернулась к ней - она увидела, что он стоит в дальнем конце коридора, высунувшись из окна, выходящего на улицу. Она поспешила туда. Он кричал, обращаясь к кому-то внизу. Уличный шум заглушил ее шаги. Она заглянула через его плечо и увидела, к кому он обращается, и расслышала его слова. Он обернулся и увидел ее.

Глаза Хетти вонзились в него, как стальные буравчики.

- Не лгите, - сказала она спокойно. - Что вы собирались делать с этим луком?

Молодой человек подавил приступ кашля и смело посмотрел ей в лицо. Было ясно, что он не намерен терпеть дальнейшие издевательства.

- Я собирался его съесть, - сказал он громко и раздельно, - как уже и сообщил вам раньше.

- И у вас дома больше нечего есть?

- Ни крошки.

- А чем вы вообще занимаетесь?

- Сейчас ничем особенным.

- Так почему же, - сказала Хетти на самых резких нотах, почему вы высовываетесь из окон и отдаете распоряжения шоферам в зеленых автомобилях?

Молодой человек вспыхнул, и его мутные глаза засверкали.

- Потому, сударыня, - заговорил он, все ускоряя темп, что я плачу жалованье этому шоферу и автомобиль этот принадлежит мне, так же как и этот лук, да, так же как этот лук!

Он помахал своей луковицей перед самым носом у Хетти. Продавщица не двинулась с места.

- Так почему же вы едите лук, - спросила она убийственно презрительным тоном, - и ничего больше?

- Я этого не говорил, - горячо возразил молодой человек. - Я сказал, что у меня дома нет больше ничего съестного. Я не держу гастрономического магазина.

- Так почему же, - неумолимо продолжала Хетти, - вы собирались есть сырой лук?

- Моя мать, - сказал молодой человек, - всегда давала мне сырой лук против простуды. Простите, что упоминаю о физическом недомогании, но вы могли заметить, что я очень, очень сильно простужен. Я собирался съесть эту луковицу и лечь в постель. И не понимаю, чего ради я стою здесь и оправдываюсь перед вами.

- Где это вы простудились? - подозрительно спросила Хетти.

Молодой человек, казалось, достиг высшей точки раздражения. Спуститься с нее он мог двумя путями: дать волю своему гневу или признать комичность ситуации. Он выбрал правильный путь, и пустой коридор огласился его хриплым смехом.

- Нет, вы просто прелесть, - сказал он. - И я не осуждаю вас за такую осторожность. Так и быть, объясню вам. Я промок. На днях я переезжал на пароме Северную реку, и какая-то девушка бросилась в воду. Я, конечно...

Хетти перебила его, протянув руку.

- Отдайте лук, - сказала она.

Молодой человек стиснул зубы.

- Отдайте лук, - повторила она.

Он улыбнулся и положил луковицу ей на ладонь. Тогда на лице Хетти появилась редко озарявшая его меланхолическая улыбка. Она взяла молодого человека под руку, а другой рукой указала на дверь своей комнаты.

- Дорогой мой, - сказала она, - идите туда. Маленькая дурочка, которую вы выудили из реки, ждет вас. Идите, идите. Даю вам три минуты, а потом приду сама. Картошка там и ждет. Входи, Лук!

Когда он, постучав, вошел в дверь, Хетти очистила луковицу и стала мыть ее под краном. Она бросила хмурый взгляд на хмурые крыши за окном, и улыбка медленно сползла с ее лица.

- А все-таки, - мрачно сказала она самой себе, - все-таки мясо-то достали мы.