Страница 8 из 13
А под рубашкой, молода была истина.
Но была никому не нужна.
А могли бы душою очиститься.
Те, кто прозвище, носят ханжа.
Я видел это все в небе.
Старый замок в заоблачной выси.
Облака снова белой рекой.
Так крадутся как кошки по крыше.
Не весомые с чистой душой.
Чувство старое вспомнилось тут же.
Ветер буйный мне снова напел.
Что я был в твоём крае заблудшим.
И вредителем, твоих важных дел.
Я всего лишь один с этим небом.
Отражение ловлю на глаза.
Оно не дружит лишь с теми кто слепо.
Сдуру гонит по кругу ветра.
Обними меня синее небо.
И прими меня в белый покой.
Как бы не был я в прошлом свирепым.
Не гони с глаз синих долой.
Разорву давно ржавые цепи.
Если спросят меня где же я.
Вы ответьте увидел я в небе.
Отражение родного себя.
Море.
Раскинулось море широкое.
Солнца свет в отражении вод.
За кормою сосна колченогая.
Коротает серебряный год.
Солнца блики играют на волнах.
Гонит их бесконечный прибой.
И трепещет мой парус из шёлка.
Словно знамя идущее в бой.
Ночь спускается прыгая в воду.
Чёрным стало все море вокруг.
Далеко от меня непогода.
Слышен моря загадочный звук.
Жизнь в молчании, и вечном согласии.
Холод в стихах и по телу.
Тонет в луже мой плюшевый друг.
Моя жизнь не раскрытое дело.
Преступления замкнутый круг.
На стене красно - синие блики.
Мониторы бросают тень в пляс.
Без причины доносятся крики.
Милым ртом источается грязь.
Знаю я про все ваши награды.
И про грязную кровь в белизне.
Не был щедрым, был просто ограблен.
Жил при свете огней как во тьме.
Жизнь в молчании, и вечном согласии.
Как тюрьма давит клеткой на грудь.
По традициям старенькой классики.
Ищем слепо в бессмыслии суть.
Ветер в трубе, и по сердцу.
Завывает знакомый мотив.
Словно бедность, в потоке коммерций.
Новый день, нашёл старый обрыв.
Жизнь в стихах и по правде.
Здесь похожего нет ничего.
Что убрать? Подчеркнуть и исправить?
Этих слов в грубой лжи большинство.
Жизнь в молчании, и вечном согласии.
Вновь направит на жизненный путь.
Только вот на пути разногласие.
Ищешь место где можно шагнуть.
Сон.
Мне снился сон, глубокой ночью.
Когда луна лилась в мой дом.
Твой образ, в памяти нарочно.
Застрял во мне как в горле ком.
Там солнце, ликом лучезарным.
Играло, на твоих плечах.
Я в красоте твоей коварной.
Увидел милость на глазах.
И ветер нес на крылья счастья.
Два сердца, встретившихся вновь.
Он разгонял скорей ненастье.
Как в венах бешенную кровь.
Но солнце грубо вновь утро.
Сквозь веки жарило в глаза.
Но я запомнил твои кудри.
Их образ яркий как лоза.
Черновик.
Была причина, не петь все эти песни?
Быть может просто, ты спеть их не успел.
Кричал народ, ты умер но воскреснул.
И голос твой, в сердцах надежду грел.
Тетрадь стара, но новые в ней песни.
Как будто ты, их написал вчера.
И словно гром, в вершине поднебесной.
Родной мотив, ворвался в вечера.
Без слов твоих, внутри есть пустота.
И все равно что голодом морить.
И праздник был, и воцарилась суета.