Страница 10 из 13
Мотыльки на тускнеющей свет.
Приземлившись у стареньких коек.
Пишут лапками новый завет.
Что мне выпадет снова на долю.
Под покровом седых облаков.
Страхом вытеснил вольную волю.
Проклиная запреты богов.
Суждено ли когда-то увидеть.
Города из беспечных мостов.
Или просто хотя- бы предвидеть.
Из огня возрожденный мой кров.
Что звучало, давно все умолкло.
На дорогах где пепел осел.
Силуэт только ждущий так долго.
Верной смерти и белой как мел.
Суждено ли когда-то поверить.
В города из беспечных мостов.
Но могу я сейчас только встретить.
Долину застывших венков.
Будто было всё это вчера.
Эта ночь моей сказочной жизни.
Вдруг исчезла в рождении дня.
Под мотив песни старой капризной.
Я болтаюсь на краешке сна.
Город был под покровом веселья.
Загулявшей от счастья толпы.
В обжигающих капельках зелья.
Город псом, жадно рвался с цепи.
И я жил только тем, что я помнил.
И писал на страницах свой день.
О судьбе от рождения безмолвной.
Что окутали скука и лень.
Будто было всё это недавно.
Век прошёл вместе с ним, и сто лет.
Мы мечтали и пели о главном.
Но теряли счастливый билет.
А теперь нам всем только осталось.
Провожать за окном вечера.
Город пьянствовал людям не спалось.
Будто было всё это вчера.
Романтики любят лишь раз.
Тот кто был слепым видит впервые.
Этот свет, в ореоле веков.
Что скупых помирил с дорогими.
Проклиная завет дураков.
Вот рассвет задремавший на крыше.
Породнившись со скукой уйдёт.
То чем сердце как воздухом дышит.
Ясный взор от огня сбережет.
Под покровом кровавых историй.
Пока можно найти новый мир.
Суждено быть на веки спокойным.
Когда тесен военный мундир.
Тишина за спиной только шорох.
Может, видел я мир лишь во сне.
Соль на ранах, сожженная в порох.
В нарисованной нами войне.
Где найти мне вопрос без ответа?
Что для нас испытанием стал.
Как разбавить закаты рассветом?
Что бы день нас с тобою связал.
И весной в окружении ветра.
Как же город собою высок.
Словно феникс восставший из пепла.
Знаю я, что я не одинок.
Я случайно, а может специально.
Все смотрел на тебя краем глаз.
Может знала, что это нормально.
Что романтики любят лишь раз.
Подушка с корабликами.
Когда голова горяча была.
От трудов забивающих ум.
Голова по стерильной подушке плыла.
Сон входил в нарисованный трюм.
Со вздохом стирального средства моё.
Сердце рвалось в пучину морей.
Прижимая к себе швабру словно ружьё.
Защищал отряд своих кораблей.
Шум в ушах в нарастающей опере сна.
Заставлял поверить в голос волны.
И бескрайнее море, несло к островам.
К племенам что все время пьяны.
Капитан, вдалеке виден остров!
Вижу люди зажгли факела.
Только мы здесь не званые гости.
Уносите нас, подальше ветра.
Словно в строчках известного Роберта.
Сон как будто шагнул через явь.
Не присутствует в повести опиум.
Как источник лекарственных трав.
Подушка с флотилией сон задержи.
Словно фильм хочу досмотреть.
И на век и миллениум мне послужи.
Когда город начнёт вновь темнеть.
Больничный диалог.