Страница 36 из 102
Пришла в себя и смотрела на погром на кухне, точно Мамай прошел, начала уборку. Заглянула в детскую, Кирилл уже спит, поправила одеяло сыну и тоже отправилась спать. Завтра будет новый день, я это переживу! Я сильная! Я смогу! С такими мыслями отключилась без сновидений.
Разбудил меня Кирилл:
— Мам, я кушать хочу! А к врачу можно кушать? А мы не опаздываем?
Странно, но я так долго уже давно не спала, да и телефон где-то валялся отключенный, часы в комнате показывали полдесятого.
— Вот это поспали! — все, что смогла ответить сыну. Спящая красавица, чуть сына голодом не заморила. — Нет, к врачу не пойдем, проспали.
Умылись и пошли на кухню готовить, в это время раздался звонок в домофон. Кого еще принесло к нам? Вот нет никакого желания видеть кого-то сегодня. Может, не отвечать?! Пока раздумывала, звонки прекратились. Ну, нет, так нет. Включила радио, занялась завтраком и чуть не выронила миску с омлетом на пол от настойчивых звонков в дверь. Кто-то явно хотел нас видеть, раз с такой силой давил на звонок. Вдох-выдох, я пошла открывать.
На пороге тамбура стоялЯрослав с Василисой:
— Привет, Кира! —улыбнуласьмне девочка,и радостныеглазки загорелись в предвкушении чего-то.
— Доброе утро! Впустишь нас? — он прекрасно знал, что люблю его дочку, не смогу держать на пороге, как чужих.
— Доброе! Проходите. Завтракать будете?
— А что на завтрак? А то папа только чай с бутером сделал.
Я закатила глаза, мужчина, лишь бы не заморачиваться.
— Омлет все будут?
— Да! — ответили одновременно папа с дочкой.
Сделала еще две порции, не смотря на Ярослава. Надо накормить в первую очередь детей, затем предстоит неприятный разговор. Но начала рассказывать Василиса:
— Вчера, когда друзья ушли, я вежливо попросила Ольгу удалиться. Ты же из-за нее ушла?
— «Вежливо», это мягко сказано, — приподнимая брови, проговорил Ярослав.
— Завтракайте, а то все остынет! А когда я ем, я глух и нем!
— Кира, а когда я кушаю, я говорю и слушаю! — подарила мне еще одну улыбку Василиса и захлопала ресничками.
— Василиса! — мы с Ярославом проговорила с одной интонацией.
Предложила к чаю свою ночную выпечку, которая ушла на ура. Дети убежали в детскую играть, взрослым надо было поговорить. Я смотрела в его глаза и молчала, не зная, как начать разговор. Не знаю, что я там хотела увидеть. Все-таки начал Ярослав:
— Почему ты вчера убежала, ничего мне не сказав?
— Мне стало неудобно находиться в твоем доме, когда мне указывают на место няни. Кто я для тебя? Почему Ольга появилась на дне рождения?
— Кира, я её не приглашал, привезли Ольгу мои родители. Ты больше чем няня и много значишь для меня с Василисой. Ты моя малышка!
— Я своя собственная и никому не принадлежу. Я не резиновая кукла, которую, когда надо, достал из шкафа, как надоело, убрал!
— Нет, Кира, ты не кукла! Ты моя женщина! Я все рассказал о нас родителям и брату, Ольга тоже была свидетелем этого. Вернее, Василиса всех поставила перед фактом! Может, теперь оставит свои попытки.
— Твоя мама мне ясно давала понять в каждую нашу встречу, что не примет меня. И долго терпеть не намерена даже в качестве няни. Ты пойдешь против родственников?
— Пойду, но буду с тобой.
— Первые сорок лет жизни мальчика самые трудные?! — не удержалась я от комментария и улыбнулась. — Как справляться будешь без мамы?
— Вместе мы справимся!
— Мне надо подумать, дай мне немного времени. Все очень сложно! Надо разобраться с прошлым, чтобы оно не мешало в будущем. Не хочу, чтобы дети пострадали. И больше не хочу терпеть унижения! Больше десяти лет жила под крепостным гнетом. Хватит!
— Прости меня за все и за то, что ты пережила вчера. Я не знал, что мама с тобой говорила. Мне очень стыдно за нее, я даже представить не мог, что мама может быть такой жестокой. Прости.
— Иногда близкие, те, кто нас любит, делают больнее чужих. Давай возьмем небольшой перерыв, слишком все быстро закрутилось. Надо подумать трезвой головой.
— Я дам тебе время, сколько потребуется, только прошу, не исчезай из нашей жизни. Василиса очень к тебе привязалась, и я тоже. Я без тебя погибну.
— «Аленький цветочек» читал дочке на ночь? Так слова запали?
— Да. И я уже не представляю жизнь без тебя.
— Может быть, тебе просто удобно рядом со мной, как в домашних тапочках, комфортно, удобно, но в люди не выйдешь.
— Что ты такое говоришь Кира, мне не стыдно с тобой показать на людях или у друзей. Хочешь, познакомлю с друзьями?
— А ты сам этого хочешь?
— А почему я должен быть против?
Сделала вдох, попыталась проглотить ком в горле от воспоминаний:
— Мой супруг покойный не очень хотел меня знакомить с друзьями, хотя все они были женатыми и многие уже с детьми. Но в итоге пришлось знакомиться, так он меня приревновал к другу, который лишь дважды налил сок в мой стакан. Эта пара была уже с ребенком, и мне они очень понравились. С женой его, Улей, я и сейчас дружу. А тогда все дошло до абсурда, он поругался с другом и долго не общался. Мне тоже запрещал с ними видеться, но я все равно дружила с Улей. Мой телефон подвергался тотальной проверке, траты по карте он контролировал, все пароли от почт и социальных сетей обязательно должен был знать он. Если честно, я не понимаю этого контроля. Я даже повода никогда не давала. А его отца ты уже видел, хорошо, что свекровь не дожила до этого времени, они бы вдвоем меня живую прикопали рядом со своим сыном. Я больше не хочу жить в изоляции и под колпаком.