Страница 2 из 4
Не скрою, пытался забыть. Даже получалось, но ненадолго, к сожалению.
– Они с матерью год назад вернулись в Питер.
– Что? – удивился я.
– Да, мне как-то Яна говорила, что случайно встретилась где-то с Ксюшей.
– Знаешь, я перед ней сильно виноват. Думаю, что больше ничего не хочу знать о ее жизни. Для меня самое главное – чтобы она была счастлива.
– Какие слова!
– Знаешь, а ведь Конфуций был прав, когда говорил: «Счастье – это когда тебя понимают, большое счастье – это когда тебя любят, настоящее счастье – это когда любишь ты».
А у меня ведь все это было! Жаль, что меня уже не любят и не понимают, но зато я не разлюбил.
– Да, духовные практики Китая тебе пошли на пользу. Совершенно другой человек, можно сказать, умудренный жизнью.
– Ты прав. Я изменился. Переосмыслил свою жизнь и своё предназначение в ней.
– Олежа, тебе точно 30 стукнуло или все же 60? – не унимался друг.
– Тридцать, тридцать, – ответил ему.
– Я так понимаю, ты не хочешь возвращать Ксюшу?
– Даня, я хочу, чтобы у неё все было хорошо. Да, я люблю до сих пор своего рыжего лисёнка. Но у неё давно своя жизнь. Возможно замужем, возможно в разводе. Неважно! За эти долгие шесть лет многое изменилось.
3 Глава
Прошлое
Ксюша
Машина вовремя остановилась, но успела стукнуть меня по бедру, так как я увернулась в сторону, но все же свалилась на дорогу от сильной боли.
– Ксю, Ксю! – ко мне подбежала Яна, а из машины выскочил Даня.
– Любимая, с тобой все хорошо? Я так испугался.
– Даня, ты хотел сбить меня? Хотел таким образом избежать женитьбы?
У Янки начиналась истерика.
– Да как ты вообще могла такое подумать? Да и какого черта ты выбежала на дорогу? Ой, Ксю!
Как хорошо, что они все же вспомнили про меня. Нет, я не хотела жаловаться, как болит моё бедро, что совершенно не могу пошевелить ногой и самостоятельно, без поддержки подняться на ноги.
– Ксю, давай, поднимайся, – Даня подхватил меня на руки и понес к машине.
– Надо отвести тебя в травм пункт, – заявил он, прежде чем открыть пассажирскую дверь и усадить меня.
– Я вернусь, – сказал Даня, и скорее всего, пошёл за Яной.
У меня перед глазами все плыло от боли. Но все же посторонний голос заставил меня повернуться к водителю.
Тяжёлый, злой, суровый голос.
Тут был ещё один человек?
Стоп! Так это получаются, что не Даня был за рулём?
– Тебе надоело жить? Да?! Какого черта бросаться под колёса? Нет, ну если у тебя действительно не все в порядке с головой, то да. Но этим самым ты бы навредила и испортила мне жизнь. А мне бы не очень хотелось несколько лет отсиживаться в тюрьме из-за твоего идиотизма!
Парень выглядел взволнованно, но в то же время ощущалось в нём некое превосходство над другими. Ведь говорил он со мной так, как будто чертов король мира!
А я всего лишь грязь под подошвой его дорогих дизайнерских туфель. Да и вид у него был соответствующий – синий пиджак и такие же брюки, белоснежная рубашка, четыре верхние пуговицы которой были расстегнуты.
Да, на улице было очень жарко, но в машине я потихоньку начинала замерзать.
Потом я переключилась на лицо – ровный подбородок, чуть заострённый к низу, зелёные глаза, обрамленные чёрными ресницами, и красные губы, с которых не сходила улыбка, пока он наблюдал за тем, как я рассматривала его.
Так и хотелось ему заехать с правой по его самодовольной роже.
– Ты кто такой? – просто спросила я.
– Я друг Дани, а вот кто ты такая, девочка?
Олег
К счастью, я не убил никого. А пострадавшей девушкой, бросившейся под мои колёса, оказалась не Яна.
Да, не так я мечтал встретиться со своими хорошими друзьями.
Даню я знаю очень давно, мы почти с первого класса дружим – одна школа, дружба наших родителей.
Конечно, моя семья богаче его на пару десятков миллионов. Но я никогда не выбирал себе друзей только по статусу. Есть ещё один друг, с которым мы познакомились в Токио, когда нас поселили случайно в один номер. Ладно, об этом не особо хочется вспоминать, особенно сейчас, когда я вижу пострадавшую девушку, бросившуюся под колёса моего новенького авто. Уверен, что капот уже немного помял.
Рыжая, стройная, даже можно сказать, красивая. Почти мой типаж. Но не могу рассмотреть цвет ее глаз, так как она их закрыла.
И как же привлечь ее внимание?
Конечно, заговорить!
Что я и сделал. Вернее, стал кричать на неё и обвинять во всем произошедшем. И вместо того, чтобы заставить меня заткнуться, она молча слушала, раскрыв широко свои голубые глаза, и рассматривала меня, пока я скользил взглядом уже по ее обнаженным ножкам в лёгком ситцевом платье салатового цвета.
И у меня невольно закралась где-то в подсознании мысль, что я ей понравился, но это было ровно до того момента, как она заговорила.
– Нечего на меня кричать! Я не твоя служанка или подчинённая, с которой ты можешь так общаться! Ты же наверняка привык, что все перед тобой должны стоять по стойке смирно, да? И то, что ты купил себе права, а твои родители отвалили кучу бабок на это авто не делает, тебя чем-то лучше других! И я тебе не девочка! Ясно?!
О! Так девочка ещё и с характером!
– Ладно, видно у тебя сейчас шоковое состояние, и ты сама не знаешь, что несешь. Очень надеюсь на то, что ты сидишь в моей машине последний раз.
– А знаешь, что? Я не собираюсь сидеть в твоей машине больше ни минуты! – отвечает она, и пытается открыть дверцу, которая уже минут десять была закрыта, а открыть ее могу только я.
– Открой! – не просит, а приказывает она.
– Как ты уже заметила, я не слушаюсь приказов, я их отдаю, – после моих слов она закипела ещё больше и с таким остервенением стала дергать ручку, что я думал, оторвет ее к черту.
А может ещё больше припугнуть её?
– А знаешь, я сейчас могу просто уехать вместе с тобой в неизвестном направлении, не дожидаясь, когда Яна с Даней сядут в машину. И ты ничего мне не сделаешь.
На ее лице появился испуг, и мне это нравилось. Все-таки не такая она и смелая, только на словах.
– Ты же не серьёзно? Да? – переспросила она.
– Ещё как серьёзно. Ну что, прокатимся с ветерком? – отвечаю ей и завожу авто.
Ксюша
– Эй, Олежа, ты куда? – за нами бросается и кричит вдогонку Даня, но хозяину этой машины походу наплевать на то, что он оставляет своих друзей и увозит меня.
– Нет, ну ты настоящий псих! – кричу на него и пытаюсь ударить, но выходит с трудом.
Ведь двигаться мне до сих пор больно.
– И это мне говорит та, которая добровольно бросилась под колёса моего авто? – пренебрежительно замечает он и тут же продолжает. – А может, ты специально это сделала, что бы поиметь с меня деньги?
Он видит, каким яростным взглядом я на него смотрю.
– А что? По тебе видно, что ты далеко не из богатой семьи. Такое платье, в лучшем случае, стоит 1000 рублей, а в худшем – ты его брала в «секонде» вообще почти даром. Фу, это мне от тебя может передаться какая-нибудь зараза, типа чесотки? – он кривит своё лицо, а затем заливается смехом.
– Ты идиот! – я не находила подходящих слов, чтобы выразиться. – И, я смотрю, ты успел уже разглядеть и дать оценку моему платью. Вынуждена тебя обрадовать, от меня тебе ничего не передастся. Это платье мне шила моя мама! Так что будь спокоен!
– О, так это меняет все, – ответил он, успокоившись.
Остановился где-то на обочине, и я думала, сейчас меня высадит, но нет, он просто заглушил мотор и повернулся ко мне.
– Какую музыку ты слушаешь? – неожиданно спрашивает он, придвигаясь ближе ко мне.
– Симфоническую, вряд ли у тебя имеется такая, – заявляю ему и пытаюсь отодвинуться как можно ближе к окну и вжаться в него.