Страница 16 из 17
– Потом! Мы потом поговорим, Кирюш! – оглянувшись через плечо, ответил он и припустил еще быстрее.
– Я тебе покажу «поговорим»!
– Кирёныш, ну не сердись! Ты мне потом скажешь…
– Я тебе сейчас всё скажу! Ты у меня всё выслушаешь!
Со ступенек Карел банально навернулся, так как под ноги не смотрел. Кубарем скатился вниз по лестнице, едва не сбив с ног ректора. Я испуганно охнула и замерла наверху. Только бы шею себе не сломал! Госпожа Альбертина вскинула брови и посторонилась, а парень встал на четвереньки, бросил на меня затравленный взгляд и вскочил.
– Кир! Ну, Кир! – заискивающе позвал он меня, застывшую наверху с метлой.
– Живой?! – обрадовалась я и тут же добавила: – Сейчас я это исправлю! – и, перепрыгивая через две ступеньки, помчалась вниз.
Напарник мешкать не стал и рванул к выходу…
– Это что такое? – услышала я вопрос госпожи Альбертины.
– Милые бранятся! – хихикнул кто-то из девчонок.
– А как они целова-а-ались… – с завистью пропела Лисси.
Вот это она зря! Услышав про поцелуй, я снова впала в состояние белой ярости.
Глава 7
О перемирии с напарником, прощальном подарке ведьмочкам и возвращении в ВШБ
Настигла я бессовестного наглого типа во дворе, на лужайке, служившей площадкой для игр в мяч и прогулок. Не знаю, сколько времени прошло к тому моменту, когда я выдохлась, а Карел щеголял красными следами от прутьев на всех открытых частях тела. В какой-то момент он смирился и только прятал лицо и руки, позволяя мне хлестать его по спине и пятой точке.
– Какой же ты гад! – тяжело дыша, произнесла я и обессиленно уселась прямо на землю.
– Я тоже тебя люблю, Кирюш, – взглянул он на меня через раздвинутые пальцы рук, которыми прикрывал лицо.
– Умолкни! – хищно зыркнула я на него и тыльной стороной ладони убрала растрепавшиеся волосы со лба.
– Ну чего ты так разозлилась? – Осмелев, напарник присел передо мной на корточки. – Ничего ведь не случилось. Это всего лишь я… Мы же и так с тобой фактически живем вместе, и спим вместе, и вообще все делаем вместе. Ну, подумаешь, поцеловал…
Я глухо зарычала. Сама не знала, что умею вот так…
– Понял! Все понял! – вскинул в защитном жесте руки друг. – Больше не повторится. Я нечаянно, сам не ожидал. Какое-то помутнение рассудка нашло. Ты же знаешь, что ты для меня не девушка, а друг и напарница.
И вот надо было бы успокоиться после этих слов, которые ставили все на места. Но как-то так обидно стало… Ужасно обидно! Единственный парень, который мой идеал (сама ведь приложила к этому силы: не абы кого лепила из чуть зажатого и тихого мальчишки, а самого лучшего и классного парня), и не видит во мне девушки. И никогда не видел. А ведь будь иначе, прояви Карел хоть немного внимания и настойчивости в самом начале, когда мы только познакомились и подружились, то я стала бы встречаться с ним, а не с Иваром, который мне, вообще-то, никогда не нравился. Это потом уже я в него влюбилась, намного позднее. Но если бы мы с Карелом были парой, то и не вышло бы этой истории с Извергом, и не стала бы я его девушкой, и не влюбилась бы в него. И не страдала бы потом столько времени от того, что он меня бросил.
– Ненавижу тебя! – буркнула я, часто моргая.
Напарник тяжело вздохнул, потер лицо руками и встал.
– Да-да… И все равно, моя ведьма – это ты, и этого никто и ничто не изменит. Не сиди на холодном, Кирюш, застудишь себе все по женской части.
– Не твое дело! – огрызнулась я. Так выдохлась во время бешеной гонки за этим злыднем, что встать сил не было.
– Мое! Ты моя, значит, все, что касается тебя, – это мое дело.
Не слушая мое злобное бурчание о том, что он хочет все испортить и я дико зла на него за это, Карел за шкирку вздернул меня вверх, перекинул через плечо, как мешок с картошкой, вырвав сначала из моих ослабевших пальцев метлу, и понес обратно в академию. Дотащил меня до моей комнаты, сгрузил на кровать и присел рядом на корточки.
– С возвращением, Кирюшка. Наконец-то ты перестала вести себя словно ледышка бесчувственная. Ужасно соскучился по тебе нормальной и живой.
Я хмыкнула, разглядывая плоды своей деятельности. На лбу и щеках графа Вестова красовались красные полосы от веток, шея и кисти рук поцарапаны…
– Больно? – спросила, виновато погладив кончиками пальцев по одной из отметин. – Прости. Я жутко взбесилась. Не хочу, чтобы ты все испортил.
– Больно, – улыбнулся друг. – Но я заслужил, так что не в обиде. Сейчас пойду и попрошу, чтобы подлечили.
– Какой же ты… – поджала я губы.
– Терпи, душа моя. Я все равно пожизненно твой, так что без вариантов. Другого напарника тебе не видать. А нам с тобой еще детей воспитывать. Магистр Новард ждет только тебя, все готово к снятию стазиса с…
– Изыди! – толкнула я его в плечо и устало откинулась на спину. Умаялась, пока носилась за ним и карала за аморальное поведение, грозившее разрушить наше тесное напарничество и дружбу.
Вечером, когда Карел прокрался в мою комнату, чтобы лечь спать, я его уже ждала.
– Кирюш? – неуверенно спросил он, покосившись на кровать.
– Я сплю в твоей комнате, а ты здесь, – сообщила я ему и, неожиданно покраснев, потупилась. – Вряд ли девчонки прочухают, что мы поменялись на ночь спальнями.
Ну не могу я с ним лечь в одну постель после сегодняшнего поцелуя. Просто не могу… Одно дело в походе, когда стоит вопрос выживания: или околеть от холода, или пристроиться у доступного источника тепла. Но сейчас-то другая ситуация.
Он виновато вздохнул, но спорить не рискнул.
Так и прошел остаток недели. Я категорически не готова была, как прежде, обнимать во сне Карела. Ведь всегда воспринимала его как большую теплую плюшевую игрушку, мягкую, удобную и уютную. И меня ничуть не смущала двусмысленность ситуации с точки зрения окружающих. Но не теперь! Неожиданно для себя я вдруг осознала, что мой напарник молодой, сильный, здоровый и красивый мужчина. И пусть мы с ним не пара в общепринятом смысле этого слова, но это не отменяет, скажем так, физиологию. И мне совершенно не улыбается однажды ночью, забывшись или поддавшись гормонам (неважно чьим, моим или его), заняться любовью с тем, кого я так ценю, и этим все испортить.
Я вообще-то Ивара еще не забыла. Пусть мы расстались, точнее, он меня бросил, но мои чувства к нему пока не остыли. Я так долго раскачивалась, а когда, наконец, полюбила, все оборвалось на пике. И начинать какие бы то ни было новые отношения я не готова. Не хочу! Не могу! Больше никаких парней, никакой любви, никаких романов. Нет! Нет! И нет!
До возвращения в ВШБ остался один день, и мое шило в попе, очнувшееся от анабиоза, напомнило о себе. Ведьмочки ведь хорошие? Хорошие. Мне они понравились? Очень! Они меня приняли, в отличие от вреднючих магичек, с распростертыми объятиями. Значит, что? А значит, я как маг должна их порадовать перед отъездом.
Чего не хватает в учебном заведении, где обитают одни только девушки? Правильно, парней. Но живых и настоящих особей мужского пола я им не могу обеспечить никоим образом, поэтому надо думать, чем же еще их осчастливить. Кота на дубе сделать? Банально, и потом, он ведь не мужчина, хотя и самец. Горыныча? Можно, конечно, но ведь растащат на ингредиенты моего ящера. И плевать, что он не настоящий, а фантомный. Ведьмы – это ведьмы, с них станется… Кощей Бессмертный тоже не вариант, страхолюдный он, как не знаю кто.
Некоторое время я провела в раздумьях, а потом меня осенило. Напарнику была дана установка – притащить мне по накопителю, изъятому у каждого из всей нашей дружной банды. Им и по одному оставшемуся хватит для занятий, а с друзьями нужно делиться. Ну, Изверг не в счет, с ним я больше никаких дел иметь не желаю. А одиннадцати накопителей (вместе с моими и Карела) должно хватить.
Последнюю ночь в Академии ведьм я практически не спала, поскольку до рассвета клепала заготовки, призвав на помощь всю свою фантазию, чувство прекрасного, воспоминания о русских сказках и образы из когда-либо виденных фильмов и мультфильмов. Я ведь не настоящий художник, а так…