Сапфировое пламя (ЛП)

Две раковины, стоявшие ближе всего к мяснику, стали желтыми, затем оранжевыми, насыщенными до краев. Нормальный маг остановился бы просто из чувства самосохранения. Расходование слишком большого количества магии слишком быстро истощало тело, а когда маг истощал все свои резервы, он терял сознание. Некоторые так и не приходили в себя. Но у него не было никакой способности к самосохранению. Он колотил и колотил по кругу, пытаясь разрушить его, движимый чистой яростью.

Волна психической ненависти захлестнула меня. Я больше не могла держать голову над водой. Его эмоции нахлынули на меня, угрожая разорвать на части. Мои собственные резервы были на исходе.

В желании убийцы появилась слабая трещина. Страх быть пойманным в ловушку и боязнь беспомощности. Ну, наконец-то.

Еще одна волшебная раковина стала оранжевой и перестала вращаться.

Я ухватилась за края этой трещины своей волей и толкнула ее.

Четвертая раковина замерла. Мы дошли до последней.

Он взвыл, бросая всю свою силу на круг в бешеном огне.

Последняя магическая раковина остановилась, насыщаясь. Волна его эмоций поглотила меня целиком, и я повисла в подвешенном состоянии, уже не понимая, где кончаюсь я, а где начинается его ярость.

Я не могла сейчас все бросить. Руна заслуживала ответов. Ее брат заслуживал ответов. Холли заслужила жить. Я должна была это дать им.

Первые две раковины рухнули. Магия вырвалась наружу двумя гейзерами. Моя комната треснула, как разбитое зеркало. Куски стены и окна зависли в течение мучительного момента и взорвались наружу. Крыша исчезла, и холодные и безразличные звезды смотрели на нас сверху вниз. Вся стена, выходящая на улицу, рухнула. Я мельком увидела бегущих внизу людей.

Трещина в сознании мясника расширилась. Я почти ощущала существо под ним — наполненный ненавистью, дьявольский шар злобы.

Третья раковина лопнула. Пол под нами развалился на части. Мы повисли в воздухе, удерживаемые только силой круга. В ванной все еще в безопасности за дверью, завыла Тень.

Он не должен победить. Он забирался ночью в дома невинных людей, убивал и забирал их из постелей. Больше он никого не возьмет. Он не станет убивать еще одну мать, еще одну дочь или сестру. Я ему этого не позволю.

Я разорвала себя на части и впустила в круг остатки своей магии. Его воля раскололась, как грецкий орех. Темнота сгустилась в уголках моих глаз. Я отбивалась от него и смотрела на убийцу, съежившегося в центре круга.

— Скажи мне свое имя.

— Луи Грэхем.

— Это ты убил Сигурни Эттерсон?

— Да.

— Зачем?

— Потому что так приказал Бенедикт де Лэйси.

— Это ты похитил Холли Эттерсон?

— Да.

— Куда ты ее отвез?

— В «Диатек».

— А где она сейчас?

— Я не знаю.

— Где находится лаборатория, в которой Кристал создала тебя?

— Я не знаю.

Черт возьми. Он действительно не знает.

Из-за этого я впустила его сюда. Это было все, чего я хотела, и я этого не получила. Черт возьми!

— Ты понимаешь, что поступал неправильно?

— Да.

— А почему ты продолжаешь это делать? Ты когда-нибудь думал о том, чтобы уехать? Убежать?

Он поднял голову и посмотрел на меня.

— Но зачем? Бенедикт ни к чему меня не принуждает. Он позволяет мне делать разные вещи. Мне нравится убивать. Мне нравится кормиться. Я бы убил тебя, если бы мог, и получил бы от этого удовольствие.

Вот и все. Больше спрашивать было не о чем. Я вытащила свою силу из круга. Последняя оставшаяся раковина — четвертая, должно быть, разбилась вдребезги, пока я допрашивала его, извергая магию в небо. Круг медленно таял, разрушаясь. Мы стали падать на землю, сначала медленно, потом все быстрее. Я приземлилась на одеяло, натянутое подо мной. Люди, которые держали его, осторожно опустили меня на землю.

Луи рухнул на жесткий тротуар в десяти ярдах от меня. Нас окружало кольцо людей: солдаты, Харт, мама, бабуля Фрида, Арабелла… Знакомые лица стали расплывчатыми. Я переусердствовала.

Кто-то протиснулся сквозь толпу и подошел к Луи. Рыжие волосы… Руна.

— Ты убил мою мать, — сказала она ему.

Луи оскалил на нее зубы. Магия хлынула из него, но у мясника ничего не осталось. Его удар рассек Руне щеку. Она дотронулась до пореза, посмотрела на красные пятна на своих пальцах и улыбнулась.

Я буду помнить эту улыбку до самой смерти.

Темно-зеленая магия вспыхнула как светящаяся лента между окровавленными пальцами Руны. Она выползла наружу и поцеловала Луи в щеку.

Убийца закричал.

Я сидела на обочине, завернувшись в одеяло, и пила горячий чай, а Тень, свернувшись калачиком у моих ног, жевала палку. Арабелла нашла мой телефон среди обломков и принесла его мне. Большая трещина расколола экран, но каким-то чудом телефон все еще работал. Алессандро по-прежнему не ответил ни на одно мое сообщение.

Склад был разрушен. Весь угол, где раньше была моя комната, и все, что было под ней, исчезло, как будто великан посмотрел на склад сверху, решил, что это торт, и вырезал себе кусок. Я могла заглянуть прямо в наш дом. Солдаты Харта объявили его небезопасным и заставили нас держаться на расстоянии пятидесяти футов.

Справа, на другой стороне улицы, стоял Берн с унылым выражением лица, глядя на рухнувший пол между ним и Хижиной зла внутри. Мы понятия не имели, выжил ли какой-нибудь из наших серверов. Слева от него Баг осторожно коснулся его плеча, как обычно делают, чтобы утешить кого-то на похоронах. Справа от него говорила Руна. Я ничего не могла разобрать, но распознала выражение ее лица. Все не так уж и плохо. Я уверена, что все будет хорошо, вот увидишь.

Все было не очень-то хорошо. До всех наших модификаций и утепления склад представлял собой одно стальное здание. Целостность конструкции, скорее всего, была нарушена. Электрические провода, трубы и сами стены выглядели аккуратно обрезанными. На нашей улице образовался ручей, где вода хлынула фонтаном из перерезанных труб, Прежде чем кто-то успел ее перекрыть.

Наш счет за воду будет огромным.

Я не знала почему, но эта мысль почти толкнула меня на край пропасти. Если бы у меня оставались хоть какие-то силы, я бы заплакала, будь то глава Дома или нет, но я слишком устала.

Где бы нам найти деньги, чтобы отремонтировать это? А где мы будем жить? Теоретически мы могли бы разделиться и переехать в другие принадлежащие нам здания, но склад был нашим домом, а теперь его нет.

Часть крыши размером с гараж застонала и с металлическим скрежетом рухнула на улицу.

Я не верила глазам. Я даже не была уверена, что смогу когда-нибудь повторить такое.

С другой стороны, нам не хватит никакой страховки, чтобы заплатить за все это.

Я поставила все на то, чтобы найти Холли, и проиграла. Я была так уверена, что Бенедикт пошлет за мной еще одного искаженного убийцу, и мне казалось вполне логичным, что он будет знать, где его деформировали. Но я ошиблась.

Мама подошла и села рядом со мной.

— Я разрушила дом.

— Не говори глупостей. Ты пыталась спасти ребенка. Мы все согласились на это. Такого никто предвидеть не мог.

Зазвонил мой сотовый. Я взглянула на него. Невада.

— Алло?

— Привет! Ну, как дела?

Рядом со мной мама покачала головой, ее глаза расширились.

— Все замечательно, — солгала я. — У нас все отлично. Со складом все хорошо.

— Эм, Каталина?

Еще одна часть крыши рухнула.

— На нас надвигается гроза. — Хорошо, что ее магия не работала по телефону.

— Ладно, — сказал Невада. — Она не купилась ни на одно слово, что я ей скормила. — У меня грандиозные новости.

— О, хорошо. Мама рядом. Я включу громкую связь. — Я нажала на иконку. — Пли.

— Я беременна!

Я повысила голос.

— Народ, Невада беременна.

Все издавали радостные возгласы.

— Каталина, — сказала Невада. — Я слышу, как течет вода. По звуку я могу сказать, что ты снаружи. Если идет дождь, то почему вы все оказались снаружи в такую бурю?