Страница 57 из 84
Такое происходило каждый раз, когда он произносил мое имя или прикасался ко мне. Или делал мне гнусное предложение в моей спальне, когда я была в одном полотенце, но ему не нужно было этого знать.
— Ты когда-нибудь отвечаешь на прямой вопрос?
— Да.
Туше.
Дорога от ранчо к рынку петляла между дубовыми рощами. Мы плавно повернули, и деревья слева расступились, открывая живописное озеро, совершенно гладкое, как поверхность зеркала.
Мой телефон торжествующе запищал. Я узнала этот звук. Это было уведомление об обновлении ленты Алессандро в «Инстаграм». Я потянулась к телефону, но он схватил его первым. Он действительно был до смешного быстр.
— Верни мой телефон.
— Я так и думал. Тебе приходит уведомление, когда я делаю пост. — Он выглядел невыносимо самодовольным, как кот, который только что облизал бифштекс, оставшийся лежать на прилавке, и ему это сошло с рук.
— Я много на кого подписана и мне приходят звуковые уведомления.
— Ты следишь за своими сестрами, кузенами, бабушкой и мной.
Я действительно ненавидела современные технологии.
— Как ты вообще нашел мой профиль? — Я позаботилась о том, чтобы не публиковать свои фотографии или какие-либо ссылки на них.
— Я посмотрел список друзей Невады.
Дорога разветвлялась, и я свернула налево, на небольшую частную подъездную аллею. Железные ворота, вделанные в каменную стену, преграждали путь. Обычно кованые железные буквы сообщали название участка, но над воротами не было ничего, кроме вывески с надписью «частная собственность». Ворота распахнулись, и я завезла «Мерседес» внутрь.
— Итак, позволь прояснить: великий Алессандро Сагредо нашел время, чтобы найти меня в «Инстаграм», и когда ты не смог найти меня, ты зашел на страничку моей сестры, глянул список ее друзей, просмотрел один за другим, пока не выяснил, какой аккаунт из ее трехсот с лишним подписчиков принадлежит мне?
— Да.
Люди в стеклянных виллах не должны бросать камни, синьор Сагредо.
— И зачем тебе это?
Он одарил меня своей волчьей ухмылкой.
— Мне нужна была фотография для рамки на ночном столике.
Я открыла рот… но ничего не сказала.
Алессандро потряс передо мной телефоном.
— Разве ты не хочешь посмотреть, что я там написал?
Когда я доберусь до этого проклятого телефона, я выброшу его в окно. Потом я остановлю машину и пойду искать его, потому что все мои контакты и деловая переписка были там, но бросив его, я почувствовала бы себя намного лучше.
Дорога повернула. Перед нами предстала великолепная подъездная дорожка, по обеим сторонам которой росли огромные зрелые дубы. Их ветви, зеленые, несмотря на зиму, сплетались над дорогой в красивый навес. В конце этого длинного зеленого туннеля ждал огромный дом.
Построенный из бежевого камня особняк Дункана раскинулся на вершине очень низкого холма, словно средневековая крепость. Его очертания напоминали одновременно испанский замок Кастильо и средиземноморскую виллу, но это был безошибочно Техас. Толстые стены, терракотовая черепичная крыша, круговая подъездная дорожка, огромные двери в миссионерском стиле — все говорило о юго-западе и богатстве. Один взгляд на дом, и ты понимаешь, что он был построен специально, чтобы соответствовать видению одного человека. Другого такого дома не было.
Алессандро моргнул.
— А как он его назвал по телефону?
— Его маленькое ранчо.
Он выругался.
— Прежде чем мы войдем туда, я должна предупредить тебя. Линус Дункан — Превосходный Гефест, — сказала я. — Названный в честь греческого бога кузнечного дела.
— Я имел дело с Превосходным Гефестом до этого.
— Не таким как он. Он может за считанные секунды сделать из металлолома противотанковый гранатомет и взорвать им нашу машину. Ты должен вести себя наилучшим образом. В этом комплексе повсюду есть оружие.
Алессандро улыбался.
— Я серьезно, Алессандро. Ты слишком тщеславен, чтобы умереть.
Он схватил меня за руку, его лицо было серьезным, а глаза искренними.
— Tesoro mio14, я всегда стараюсь вести себя как можно лучше. — Он коснулся губами моих пальцев.
— Прекрати! Я серьезно.
— Хорошо, хорошо. Я буду следить за своими манерами.
Мы добрались до подъездной дорожки и проехали через вторые ворота, стоявшие широко открытыми. Я припарковалась, и мы вышли.
Вершины двух коротких башен на втором этаже раскрылись, и из них выскользнули двойные оружейные установки, увенчанные стволами. Позади нас идентичные установки появились из стены.
Алессандро приподнял брови, и в его глазах появилось расчетливое выражение.
— Нет, — сказала я ему.
Высокие двери из красного дерева с кованым железом распахнулись настежь. Оттуда вышел пожилой мужчина в джинсах, свитере и черном поварском фартуке. Высокий и все еще атлетически сложенный, с техасским загаром и копной волнистых волос, которые раньше были черными, а теперь стали почти серебристыми, он выглядел поразительно. Черты его лица были смелыми и красивыми: квадратная челюсть, крупный нос, живые карие глаза под широкими бровями. Он увидел меня и улыбнулся, обнажив ровные белые зубы. Тепло от этой улыбки вспыхнуло в его глазах, заставляя выделиться гусиные лапки в их углах. Все его лицо просияло, как будто я принесла ему подарок, о котором он всегда мечтал.
Линус Дункан распростер руки.
— Дорогие мои, наконец-то. Я приготовил фахитос. По твоему рецепту сделал гуакамоле. Думается, у меня получилось, но может понадобиться щепотка соли.
— Ты же сама говорила, что он вроде как друг, — пробормотал Алессандро.
— Я могла и преуменьшить. Он больше похож на любимого дядюшку, которого мы все боимся. Веди себя хорошо. Ты обещал.
Я взбежала по трем ступенькам к входной двери и обняла Линуса.
Хьюстонский особняк Линуса был элегантен и изыскан, с эксклюзивной лепниной, фресками и люстрами за десять тысяч долларов. Однако на ранчо Линуса царил настоящий Техас. Все было из камня, красного дерева с огромными каминами.
Алессандро покосился на люстру из оленьих рогов и протяжно произнес, идеально подражая местному жителю:
— Тееехасус.
Я ткнула его локтем и прошипела:
— Прекрати.
Впереди нас Линус обернулся.
— Люди ожидают этого.
Мы последовали за ним через большую комнату и солярий на улицу, в огромный внутренний дворик из оклахомского камня и современную кухню на открытом воздухе. Мягкие стулья окружали стол, заполненный всем необходимым для фахитос: тертым сыром в красивой миске, жареным перцем, гуакамоле, нарезанными помидорами, начос, сальсой и кесо соусом. Над всем этим возвышался огромный камин на открытом воздухе с дымоходной трубой, в очаге которого пылал огонь.
Линус направился к грилю, открыл его, подцепив щипцами кусок скёрт-стейка, и перевернул его.
— Почти готов.
Странного вида турель выскользнула сбоку трубы и вращаясь, нацелилась на Алессандро. Он сделал шаг вправо. Турель повернулась, выслеживая его.
— А это точно необходимо? — Я обмакнула начос в гуакамоле. И он был прав. Ему действительно нужна была щепотка соли.
— Точно. Он опасный человек, и мне очень неприятно видеть его в твоем обществе.
Алессандро одарил его своей волчьей ухмылкой.
— Турель полностью автоматизирована. Уничтожь меня, и это никак не повлияет на ее способность взорвать твою красивую голову. — Линус помазал мясо маринадом.
Я добавила немного соли в гуакамоле и перемешала его.
— Да, — беззаботно ответил Алессандро. — Но это всего лишь одна турель.
— Ты видишь, что он делает? — Линус повернулся ко мне и помахал щипцами. — Он подталкивает меня к тому, чтобы я раскрыл свое оружие.
Раздался громкий лязг, когда две дюжины разнообразных турелей и автоматических орудий соскользнули со стен дома, крыши и из-под земли. Дюжина красных точек заплясала на груди и спине Алессандро. Он перестал двигаться.
— Я никогда не понимала, почему у вас лазерные прицелы на автоматических турелях, — сказала я, раскладывая начос в миску.