Страница 20 из 84
Большое Юго-Западное Здание, в котором сейчас располагался «Диатек», было возведено в течение одного года в период этого строительного бума. Кирпичная башня, с основанием из известняка, возвышается над Техас Авеню на высоту в 22 этажа. Здание, по большей части, имеет прямоугольную форму, кроме самого верха, где последние этажи отступают к центру по аналогии с пирамидами майя, которыми был вдохновлен архитектор здания. Резные рельефы украшают его стены. Мезоамериканские драконы и воины над витиеватыми арками пристально смотрят на прохожих внизу.
Я прошла через его двери, одетая в свою рабочую одежду. Черные брюки, белая водолазка и мой любимый плащ от Барберри с ножом внутри. Со мной была папка, содержащая юридический эквивалент заряженной гаубицы: все документы, начиная от нашей лицензии до ограниченной доверенности и срочного запроса информации, которые Руна подписала прошлой ночью.
Вестибюль выглядел таким же величественным, как и здание. Полированный паркет на полу блестел как зеркало, отражая красные мраморные стены. Слева небольшая мраморная стойка, декорированная элегантной белой орхидеей, закрывала одинокого администратора. Далее мраморная стена обрывалась двумя лифтами. Прямо напротив стойки администратора, справа, в небольшой зоне ожидания располагались два мягких двухместных диванчика и низкий кофейный столик со стеклянной вазой, украшенной яркими рождественскими узорами.
Обычно, в вестибюлях было больше одного выхода, но единственная дверь в дальней стене не была помечена как таковая. Вероятно, она выходила на лестницу. Дверь выглядела внушительно — из крепкой стали и с замком для ключ-карты.
Я подошла к стойке. Черная женщина средних лет в черном костюме и очках в черной оправе оторвалась от экрана компьютера и улыбнулась мне. У нее были короткие волосы, минимум макияжа и нитка жемчуга на шее.
— Чем могу вам помочь?
— Каталина Бейлор из Дома Бейлор. Мне нужно переговорить с кем-нибудь о счете Дома Эттерсонов.
— У вас назначена встреча?
— Нет. Но у меня срочное дело, а непосредственная владелица счета мертва,
— О Боже. Какое несчастье. Пожалуйста, присядьте, я сейчас с кем-нибудь свяжусь.
Я прошла к диванчикам и села в углу, чтобы видеть обе двери. У лифтов были коробки для ключ-карт, а значит, без карты даже нельзя было вызвать лифт. Здесь должны были быть и камеры наблюдения, хотя пока я ни одной не заметила. Как для старого здания, у них было полным-полно высокотехнологичного охранного оборудования.
Баг до сих пор не отчитался, что означало, что Алессандро ускользнул от него и во второй раз. Баг, должно быть, в ярости. С другой стороны, Алессандро для него теперь проблема, и займет все его внимание. Никаких сообщений от Леона или Берна, что, надеюсь, означает, что Руна до сих пор была жива и никого не убила. Когда я в последний раз видела Арабеллу, она вооружилась пончиком и нелепо огромным латте из «Старбакса» и полностью погрузилась в сетевую социальную жизнь Холли.
Я подняла глаза от телефона. Администратор потягивала что-то из белой чашки с золотыми буквами, складывающимися в слова «Детка, снаружи холодно». Если она заблокировала входную дверь, я в ловушке. Лифты не заработают без ключ-карты. То же самое с дверью, ведущей на лестницу. На этом этаже нет окон, не считая стеклянных панелей во входной двери, и я мельком увидела металлическую решетку, которую можно опустить, чтобы заблокировать выход.
Ни дать, ни взять темница.
Двери лифта слева открылись с тихим шорохом. Ни одна цифра над ним не загорелась. Ничто не указывало на то, с какого этажа он спустился или что он вообще был в движении. Все страннее и страннее. В отличие от Алисы, в случае проблем я не могла вырасти до исполинских размеров, но у меня были свои козыри в рукаве.
Белая женщина лет пятидесяти вышла из лифта. Низенькая и миниатюрная, она была одета в бледно-розовый костюм от «Шанель» с черной окантовкой, бежевые чулки и черные туфли на низкой шпильке. В качестве аксессуаров она выбрала короткое колье из розового золота и такой же браслет. Оправа ее очков соответствовала украшениям. Образ завершали темные волосы, стянутые на затылке в консервативный узел. Она поспешила ко мне, цокая каблучками по полированному паркету.
Я встала.
— Селия Скотт. — Она протянула мне маленькую ручку с ноготками цвета розового золота.
— Каталина Бейлор.
Она пожала мне руку, стараясь меня заверить.
— Мне очень жаль, что так случилось с Сигурни. Какая ужасная трагедия. Давайте поговорим в моем кабинете.
Я последовала за ней к лифту. Она вытащила из кармана пиджака тонкую пластиковую карту, провела ей перед темным окошком над кнопкой вызова, и двери лифта открылись. Мы вошли внутрь, и она взмахнула картой снова, на этот раз над номерами этажей, и нажала кнопку пятнадцатого этажа.
— Как Руна?
— Потрясена.
— Совершенно понятно, учитывая такие обстоятельства.
Двери открылись, выпуская нас, на удивление, в современный холл с модным ковром с брызгами красного и бирюзового, и белыми стенами оттенка яичной скорлупы.
В холле Селия повернула налево, и я поспешила за ней.
— Какое красивое здание, — сказала я.
— Не правда ли? Здесь сплошная история. Если бы только стены могли говорить.
Селия помахала ключ-картой перед дверью справа от нас. Электронный замок щёлкнул, и она распахнула дверь. Я прошла внутрь комфортабельного, но определенно современного офиса с эргономичным рабочим столом и дизайнерскими черными кожаными стульями.
— Садитесь-садитесь. — Селия махнула рукой на стулья.
Я села. Три фотографии в золотисто-розовых рамках стояли на углу стола. На одной из них Селия держала на руках младенца, на другой она и мужчина средних лет стояли в лыжных костюмах, а на третьей красовался мелкий белый пудель с причудливой стрижкой. Я даже удивилась, что у пуделя не было золотисто-розового ошейника.
Селия села в кресло и улыбнулась мне. Ее рот растянулся, но глаза остались беспристрастными.
— Итак, чем я могу вам помочь?
Я открыла папку и рассказала ей о цели своего визита. Ей понадобилось три минуты, чтобы все изучить.
— Частный детектив. Как интересно. Как вы в это ввязались? Вы не подходите под типаж.
— Какой ещё типаж?
Она закатила глаза.
— Ну, крепкий мужчина лет сорока?
— Мы детективы другого типа, — я улыбнулась в ответ. — Мы расследуем исключительно экономические преступления. Нам предпочтительнее сотрудничать со страховыми компаниями, нежели чем с расстроенными дамами.
Селия рассмеялась.
— Жаль.
— Я здесь как друг семьи. Руна слишком расстроена, чтобы разбираться с делами матери, и мы пытаемся все подготовить для ее вступления в наследство.
— Конечно, конечно.
— Мисс Эттерсон вела дотошные записи, и они показывают перевод 2.2 млн. долларов с ее счета в «Диатек». Вы можете подтвердить, что перевод имел место быть, а также дать информацию о состоянии ее счета, и о счете, на который были переведены средства?
Селия нахмурилась.
— Мне жаль, но нам необходим письменный запрос, такова политика нашей компании. Если вы направите письменный запрос, я смогу ответить вам в течение пары недель, не позднее пятницы.
Две недели.
У нас не было двух недель. Что еще важнее — она лгала.
Интернет-ресурсы и криминальные драмы твердили о важности мельчайших изменений мимики лица или признаках нервозности при вычислении того, говорит ли вам человек правду. Бегающий взгляд, взгляд в направлении, противоположном вашей доминантной руке, потение, поджатые губы и так далее. Опытных лжецов ничего из этого не выдавало. Но мне повезло вырасти с детектором лжи в лице моей сестры, и Невада дала мне подсказку, срабатывавшую в большинстве случаев.
Опытные лжецы сохраняют зрительный контакт.
Когда я была маленькой, мама садилась напротив нас с Арабеллой, и спрашивала, кто затеял ссору. «Посмотри мне в глаза и скажи, что ты этого не делала». Мы обе быстро смекнули, что она охотнее нам поверит, если мы врем, глядя ей в глаза. Я понятия не имела, почему родители верили в сверхъестественную силу их взгляда а-ля «сыворотка правды» и учили своих детей, что лжецы с бегающим взглядом избегают смотреть кому-то в глаза, отвечая на неудобные вопросы.