Страница 13 из 16
Ввиду этого я поспешила сменить тему:
– Так что у тебя все-таки за бизнес? Приятной барышне за ужином поведать не захотел, может быть, меня удостоишь ответом?
– Господь с тобой, ничего в ней приятного не было, – хохотнул собеседник. – Если настаиваешь, расскажу. Я возглавляю фирму… скажем так, некоторых услуг.
– Умоляю, скажи, что ты не сутенер!
Мы засмеялись.
– Нет, просто когда люди обращаются за помощью, я помогаю. Вот и все.
– Криминал какой-нибудь?
– Да что ж ты меня во всех смертных грехах подозреваешь? – удивился Влад. – Обычные услуги, ничего особенного.
Мы как раз вышли на самую узкую и грязную улицу, которая вскорости привела двух путников в самый настоящий тупик.
– Ну и дела, – моргнула я, оглядывая местность. Слева дом с забором, прямо канава и заброшенный сарай, кои никак невозможно обойти, справа тоже дом, но ограда здесь шла только до середины. Право, не понимаю, для чего тогда вообще ее устанавливать. Сделал два шага вбок, частокол закончился, и ты беспрепятственно проник на чужую территорию.
– Как романтично, – хмыкнул Владлен Сергеевич. – Купить себе, что ль, здесь участок.
Мы дружно развернулись, чтобы пойти по неровной неасфальтированной дороге назад, но неожиданно встретили еще одно препятствие. Грозно скалясь, на нас шла вшивая бело-рыжая собака. Мы начали пятиться, пес же, сверкая свирепыми глазищами, начал заливаться лаем, уверенно сокращая расстояние.
– А сзади тупик, – безысходно молвила я тоненьким голоском.
– Я помню, – недовольно отозвался спутник.
Мне стало неописуемо страшно. В отличие от своей подруги, я никогда не боялась собак, но этот пес вселял какой-то нечеловеческий ужас. Он продолжал лаять и наступать, и мы почти уже уперлись в сарай, когда Громов сказал:
– Я думаю, он болен бешенством.
Только тут я заметила, что у животного изо рта выступила пена.
– Боже мой! – лишь оставалось воскликнуть мне, когда я почувствовала задом кирпичную стену. Начав читать про себя молитву, я зачем-то вцепилась в ладонь рядом стоящего мужчины. В следующую секунду глаза собаки засияли поистине зверским пламенем, я отчетливо поняла, что пришел наш конец и она сейчас бросится, и пес действительно сделал какой-то рывок, но тут же странно дернулся в районе шеи и свалился как подкошенный. Я успела закричать, но, видя, что враг повержен, затихла.
– Что с ним? – прошептала я, когда Владлен пошевелился, вроде бы собираясь уходить.
– Мне думается, он мертв. Пора нам возвращаться.
– Но почему?! Как он умер?!
– Какая разница? – нервно пробубнил он и двинулся вперед. Так как я все еще стояла возле сарая, мне пришлось отпустить его руку. Он переступил через псину и пошел по дороге, но через пять шагов обернулся. – Ну ты идешь?
Оцепенение прошло, возродив, однако, любопытство. Я подбежала к животному и села. Меня заинтересовал подозрительный изгиб шеи. Громов со словами «Ты что, совсем?» кинулся ко мне, когда я протянула руку, собираясь проверить догадку. Он перехватил мою ладонь и грубо поднял на ноги. Насильно повел вперед по дороге, приговаривая:
– Еще не хватало заразиться от этой псины! Знаешь, какой там набор? Жить надоело?
Я в ужасе молчала.
Юля
– О, вот вы где! – Обрадованный встречей Руслан подсел к нам на скамейку с моей стороны.
Мы с Максом отъединились от группы почти сразу. Я не успела даже толком поставить в известность Катьку. Впрочем, она знала, что у нас с Нечаевым свидание, должна понять, где я и с кем. То есть с кем. Где – мы и сами сначала не знали. Хотели пойти в кафе, но не нашли их поблизости. Зато нашли сами одну из церквей, к которым собирался водить гид. Мы там сфотографировались и отправились дальше по дороге, которая вывела нас в этот парк. Мороженщик порадовал ценами, так что от идеи найти кафе мы уже отказались. Сели на чистую лавочку в тени высоких ухоженных деревьев и стали поедать пломбир за пломбиром. Тут-то нас и нашел Руслан.
– От тебя не спрятаться, не скрыться! – шутливо пропел Максим.
– Нечаев, ты, как всегда, добр ко мне, – хмыкнул тот, устраиваясь повальяжнее. Положил руку на спинку скамейки и то ли нарочно, то ли случайно коснулся при этом моей шеи. Я чуть вздрогнула, Макс насторожился и, обернувшись, заметил причину.
– Руслик, вот че ты приперся? – миролюбиво фыркнул он. – Свидание нам портить?
– Что ты! Даже в мыслях не было.
– А где Костян с Никитичем?
– Они отправились Катерину искать.
– Зачем? – икнула я удивленно, стараясь, однако, на говорящего не смотреть. Почему? Не знаю. Я вдруг осознала, что очень сильно его стесняюсь. Это из-за шеи? Гороскоп утверждает, что у Тельцов там самая чувствительная зона. А я ведь раньше не верила…
– Видели, как за ней следил какой-то мужик, – пожал Руслан плечами. – Решили подстраховать.
Я еле удержала усмешку. Из Константина и Никиты телохранители так себе. Любимова быстрее сама за себя вступится, да еще и их спасет. Впрочем, я догадывалась, о каком мужике речь, так что спасенной она вообще не захочет быть.
– Страховые агенты, блин, – весело хмыкнул Максим, думая, очевидно, в том же направлении, что и я. Ну, не считая личности «какого-то мужика», полагаю.
– Юль, чем ты по жизни занимаешься? – искренне поинтересовался Руслан.
Все еще не глядя на него, я лаконично ответила:
– Менеджер по закупкам в муниципалитете. А ты?
– Я? – переспросил он удовлетворенно, словно только и ждал, когда же можно будет рассказать. Однако Максим невежливо хихикнул и закатил глазки, мол, сейчас что-то будет. – Дурак ты, – бросил ему спокойно Руслан, заметив реакцию, однако продолжать как-то сразу расхотел.
За него ответил товарищ:
– Зайцев у нас мануальщик.
– Кто? – не поняла я.
– Я лечу людей при помощи мануальной терапии, – включился-таки в обсуждение своей профессии Руслан.
– То есть врач?
– Ну да, вроде того.
«Везет мне на врачей!» – недовольно проворчала я про себя. То есть думала, что про себя. Потому что:
– А кто еще врач? – спросили оба.
Нет, ну сколько можно, а? Какая противная привычка…
– Да так… один…
– А говорила, что ни с кем не встречаешься! – не то разозлился, не то обиделся Максим.
– Мы и не встречаемся, он просто хороший знакомый, – кинулась я оправдываться, имея в виду Пашу Самойлова. Того самого, который не разрешал Катьке увозить меня из города.
– Конкуренция высока, – констатировал Руслан и наконец поднялся. Я смогла расслабиться и прижаться-таки к спинке, потому что до этого приходилось держать спину на зависть солдатам ровно: боялась опять прикоснуться шеей к его руке. – Может быть, прогуляемся? – предложил он. Мы не воспылали энтузиазмом. Я не успела насладиться позой с прижавшейся и ввиду этого отдыхающей спиной, а Макс… не знаю почему. Просто не воспылал. Тогда Руслан ушел один, и только Нечаев обрадовался и, повернувшись ко мне, стал шептать всякие нежности в мое ухо (я краснела и опускала лицо все ниже и ниже), как первый вернулся.
– Не прошло и года! – с пафосом пробасил Максим.
– Там очень красивые кусты сирени, а под ними тюльпанное поле. Думаю, можно сделать прекрасные снимки.
Здесь я уже воодушевилась, так как за этим и приехала сюда – фотографироваться и наслаждаться местной красотой. Архитектура или цветы – какая разница? Короче, я последовала за Зайцевым, а Максим, горько вздыхая (но не переставая при этом улыбаться), за мной.
Руслан был прав, место реально было красивым. Я восторженно ахнула, но тут же, вспомнив, что фотоаппарат остался у Любимовой, взгрустнула. В этот момент в Нечаеве проснулся рыцарь. Он вкрадчиво осведомился, в чем дело, и, узнав причину, пообещал снять меня на свою камеру в самом лучшем виде, а затем выслать на имейл. Засим мы обменялись электронными адресами, на что Руслан взирал с какой-то тихой печалью, и принялись позировать. Я сфотографировалась и с одним, и со вторым (Максим по-свойски меня обнял перед объективом, но у выдержанного Руслика рука, к счастью, не дрогнула, и снимок вышел замечательный), потом я фотографировала их вместе. Далее ребята провели целую фотосессию, каждый пытался сделать мой портрет на фоне сирени как можно лучше. События стали походить на конкурсное соревнование, в котором единственным членом жюри была я. Только мнение этого члена почему-то никто не спрашивал.